Пятьсот лет спустя
Шрифт:
– Разве не лучше продемонстрировать пример послушания и уважения, нежели мятежа?
Адрон сделал шаг вперед, остановился напротив лиорна и воскликнул:
– А кто говорил о мятеже?
Айрич, который так и остался сидеть, лишь пожал плечами.
– Если кто-то оскорбляет своего сюзерена и рассчитывает, что тот никак на это не отреагирует, то он поступает глупо. Или он хочет прославиться как мученик, и его ждет арест, или станет мятежником, если ему воспротивится. Я знаю, ваше высочество не глупец; и сильно сомневаюсь, что вы намерены стать мучеником.
Адрон пристально посмотрел на
– Вы тоже отнюдь не глупец, лиорн.
Айрич молча поклонился.
– Мятеж я еще не начал, и у его величества есть возможность принести свои извинения, – продолжил герцог Истменсуотча.
– Ваше высочество, вы, несомненно, не хуже меня понимаете, его величество никогда не принесет вам свои извинения.
– Разумеется. И все же надеюсь, что ошибаюсь. Во имя всех Богов, он должен передо мной извиниться, точнее, перед моей дочерью. Так обращаться с отпрыском наследника от Дома Дракона… но сейчас речь не об этом. Пожалуй, вы правы, я не жду извинений о его величества.
– Тогда чего вы ждете? – спросил Айрич. – В состоянии ли ваше высочество противостоять силам целой Империи?
Адрон слабо улыбнулся, взглянул на мозаику пурпурных камней и сказал:
– Может, и да.
– А вы этого хотите? – осведомился Айрич.
Адрон нахмурился и ничего не ответил.
В то время как в лагере лорда Адрона осмыслялись вопросы морали (или, как сказал бы Демон Найтсфорда, этики), в самой Драгейре обсуждались совсем иные проблемы. И в данном случае никто не думал об этике (или морали), хотя не вызывало сомнений, что любой благородный господин пришел бы в ярость при упоминании темы разговора – он касался хладнокровного убийства, совершаемого при помощи хитрости, а не умения.
И пусть читатель не думает, будто беседа проходила где-то в районе Дна или в каком-нибудь месте, хотя бы отдаленно напоминающем таверну, в которой собирались заговорщики. Нет, это была шикарно обставленная гостиница на улице Арчез, между Плоской площадью, там горожане обычно покупали, продавали и обменивали товары, и площадью Обмена Серебра. Гостиница выходила прямо на высокое изящное здание Обмена Серебра, куда частенько заглядывали не только горожане, но и дворянство, а вот теклы, за исключением слуг, лакеев и посыльных, старались тут не показываться.
Гостиница называлась «Отблеск серебра», поскольку находилась возле Обмена Серебра и считалась одной из самых процветающих в этом фешенебельном квартале, сюда часто наведывались драконлорды и дзурлорды, аристократы из Дома Джарега и даже представители Дома Феникса. Здесь за тысячелетия существования гостиницы (ее построили сразу же после возведения здания Обмена Серебра) ни разу не случилось ни драки, ни громкой ссоры.
Владелец гостиницы, иссола по имени Венсил, стоял у дверей и встречал каждого постояльца с поклоном, соответствующим его Дому. Впрочем, иногда гостю вежливо, но твердо отказывали – однако так случалось только в тех случаях, когда одежда не соответствовала уровню заведения. Доподлинно известно, что во времена Республики Текла предки Венсила пускали в гостиницу текл, если в их карманах оказывалось достаточно денег.
Обстановку внутри отличал высокий вкус. Более того, она напоминала ресторан Валабара в далекой Адриланке.
Вишневый зал прославился своими кабинками, а также стойкой бара из вишневого дерева и камином, в коем горело, естественно, вишневое дерево, наполняя помещение легким и тонким ароматом самой ценной из пород твердого дерева.
В тот момент, когда мы туда заглянули, в зале практически не было посетителей; лишь одна кабинка оказалась занятой. В ней сидели два драконлорда и дзурлорд – мы сразу намерены сообщить, что они не имеют никакого отношения к нашему повествованию. Вся компания пила сладкое вино, заедая его чудесными легкими сластями из Венсила. Тема их беседы напрямую не была связана с событиями, ради которых мы сюда отправились, тем не менее она может заинтересовать наших читателей. Один из собеседников, баронесса Клевер, леди с довольно резкими чертами лица, заметила, обращаясь к своим спутникам:
– Говорю только за себя, поскольку я не принц и не представитель, но я бы ни пенни не дала Орбу.
– Как так? – спросила жилистая баронесса Ньюхаус. – Вы хотите, чтобы двор обанкротился?
– А почему бы и нет? – пожала плечами баронесса Кловер. – Я имею в виду не только восстание Уайткрест, за подавление которого мы ничего не получили, но и последнее оскорбление, нанесенное лорду Адрону. Более того…
– Да? Более того?
– Если мы захотим сохранить целостность Империи – а не верховной власти, поскольку я чувствую, что скоро должен завершиться цикл, – то в нас очень скоро возникнет нужда, и в наших армиях тоже.
– В самом деле? – проговорила Ньюхаус. – И в каком месте, по-вашему, мы понадобимся?
Третьим членом компании был высокий красивый дзурлорд – граф Дерево-у-Моря. Мы будем называть его коротко – по имени Джаан, поскольку его титул слишком долго выговаривать.
– На улицах Драгейры, моя дорогая, – вступил он в беседу.
Кловер кивнула, польщенная тем, что Джаан согласился с ней, – она находила дзурлорда привлекательным и хотела установить с ним более тесные отношения.
– Совершенно верно. Положение на Дне резко ухудшилось, да и теклы всячески демонстрируют, что недовольны своей жизнью. Сегодня два типа состроили мне рожи, а потом скрылись в переулке. Не сомневаюсь, если бы я за ними последовала, то нарвалась бы на засаду.
– Вы не стали их преследовать? – удивилась Ньюхаус.
Кловер пожала плечами.
– Мне пришлось бы бросить лошадь, которая не смогла бы пробраться через переулок. Да и стоит ли обращать внимание на выходки текл.
– Пожалуй, вы правы, – кивнула Ньюхаус.
– И, – добавил Джаан, – когда теклы осмеливаются оскорблять драконлорда, следует ожидать самого худшего.
– Абсолютно с вами согласна, – заявила Кловер, с нежностью глядя на Джаана.
– Но, – возразила Ньюхаус, которая находила Кловер более привлекательной, чем Джаана, – в чем же причина их неудовольствия?