Пылающий 42-й. От Демянска до Сталинграда
Шрифт:
Танк оказался на самом краю длинного пандуса, сунулся носом чуть дальше и стал потихоньку заваливаться в левую сторону. Он неторопливо упал на переднюю часть фальшборта, перекатился через него и ткнулся башней в мёрзлую землю.
Доле вдруг показалось, что машина начнёт кувыркаться и снова окажется на металлических траках. Этого, увы, не случилось. «Матильда» сделала ещё часть оборота, упала на верхние люки и заднюю часть моторной платформы. Она качнулась туда и сюда и замерла, задрав катки к небу.
– «Хорошо, что пушку повернули назад и она
Из открытого люка головой вперёд вывалился сильно испуганный механик-водитель. Он кубарем скатился на землю и, не вставая на ноги, на четвереньках промчался несколько метров.
В таком положении машины, солярка уже не попадала в цилиндры мотора. Работавший дизель внезапно чихнул и перестал громко рычать. Левая гусеница прекратила вращаться.
В наступившей вокруг тишине, раздался отборнейший мат. Возле пандуса появился комбат, а вместе с ним два запыхавшихся его заместителя. Капитан подскочил к бледному, как пепел сержанту, схватил его за грудки и приподнял над землёй. Хотел отвесить ему оплеуху, но, посмотрел на трясущегося, как лист пацана семнадцати лет, и с огромным трудом удержал тяжёлую руку.
– Нужно было тотчас тормозить! – прохрипел капитан и отпустил комбинезон виновника драмы. Посмотрев на старлеев, он хмуро сказал: – Поставить «коробку» на траки и на прицепе затащить на платформу. Чуть позже посмотрим, что с ней случилось, а если сумеем, починим в дороге!
Офицеры кивнули, и помчались к «Матильде», что собиралась грузиться. Они отогнали машину чуть в сторону и поставили перпендикулярно борту, лежавшей на спине «англичанки». Затем, приказали снять тросы, висевшие на прочной броне, и закрепить на опрокинутом танке.
Пока экипаж выполнял их приказы, другие машины продолжали погрузку. Никаких происшествий больше там не было, и все без приключений оказались на железнодорожных платформах.
Тем временем, спасательная операция развивалась своим чередом. Одни концы тросов прицепили к буксировочным приспособлениям пострадавшей машины. Другие к той, что стояла нормально. Танк двинулся с места. Канаты тотчас натянулись, словно струна.
Дизели мощно взревели и лежавшая кверху брюхом «Матильда» резко качнулась. Она перевалилась с башни на корпус и, не останавливаясь, двинулась дальше. Кувыркнулась через фальшборт и с громким лязгом упала на две гусеницы.
Подбежали механики. Они осмотрели ходовую платформу и с радостью объявили начальству, что с ней всё в полном порядке. Мощный фальшборт хорошо защитил все катки. Они не пострадали от удара о землю и так же, как прежде свободно вращались.
Танк оттащили назад и поставили в небольшом отдалении от пандуса. Перегнали другую машину вперёд, прицепили к невезучей «Матильде» и без всяких проблем, заволокли на платформу. Все облегчённо вздохнули, а свободные от работы танкисты помогли закрепить две последних машины.
Опять появились бойцы
Едва погрузка закончилась, как рядом послышался громкий гудок. Доля отложил железную цепь, которой крепил на платформе свою «англичанку». Он поднял глаза и посмотрел в сторону железной дороги, откуда тянулась короткая ветка. К полигону шёл коротенький поезд, состоящий из десятка вагонов. Его толкал старенький локомотив, ехавший задом.
Из открытого окна паровоза высунулся чумазый путеец. Он оценил расстояние до стоящего перед ним эшелона и нырнул вглубь кабины. Раздался отвратительный скрип железа по рельсам.
Большие колёса закрылись клубами белого пара и завертелись в обратную сторону. Они нашли сцепление с путями и резко замедлили движенье состава. Поезд затормозил и теперь двигался к крайней платформе со скоростью пешего хода.
Держась за чёрные поручни, на землю спустился молодой человек, одетый в замасленный ватник и брюки. Он подбежал к крайней платформе и замер возле неё. Поднял над головой флажки разных цветов и стал семафорить. Машинист глянул наружу, увидел сигналы и снова вернулся к своим рычагам.
Послышался короткий гудок. Паровоз затормозил и очень медленно подвёл вагоны к составу, груженному танками. Громко лязгнули грубые буферы, щёлкнул мощный замок металлической сцепки и поезд остановился, как вкопанный. Молодой помощник пригнулся. Он шагнул вперёд, оказался между вагонами и вставил в отверстие запорный увесистый стержень.
– «Значит, скоро поедем». – сказал себе Доля. Вместе со своим экипажем, он взялся за цепи, вернулся к работе и постарался закончить её, как можно скорее.
По команде старлеев, свободные уже экипажи, сняли с четырёх «англичанок» станковые пулемёты. Техники принесли из полуторки трехногие, грубого вида станины, которые по приказу начальства сварили вчера из заржавленных труб. Они прикрепили оружие к примитивным турелям и разместили на небольших пятачках открытых площадок.
Получились слабенькие зенитки, которые вряд ли бы сбили чужой самолёт. В лучшем случае, они могли отпугнуть вражеских лётчиков и помешать им, нормально прицелиться. Если, конечно, среди фашистских пилотов встречались слабонервные люди.
Привязав машины канатами и стальными цепями, экипажи построились вдоль железнодорожных путей и замерли по стойке смирно!
Комбат прошёл вдоль короткого строя и осмотрел всех бойцов. Большую часть батальона составляли мальчишки семнадцати-восемнадцати лет. Капитан протяжно вздохнул и отдал приказ: – Подойти к интенданту и получить личное боевое оружие!
Танкисты повернулись направо и потянулись к прибывшему недавно составу. Он состоял из крытых товарных вагонов и четырёх двухосных «теплушек». На крышах торчали дымовые, чёрные трубы «буржуек».