Работа над ошибками, или Грустная грустная сказка
Шрифт:
Ю-Рий-ранх улыбнулся, Сет-Па-Р-га потупила глаза и покраснела. Ев-Ган недоумевал.
— Я женюсь на Сет-Па-Р, друг Ев-Ган, — пояснил Ма-Киар.
— Поздравляю, друг Ма-Киар, — заулыбался Ев-Ган, — Жены Тьйарко-Сиэт прекрасны, и твоя невеста подстать им.
— Из всех нас только ты Ев-Ган, холост. Пора бы и тебе обзавестись семьей.
Ев-Ган сделал вид, что не слышал реплики.
— Вот, Сиэт-Лаа-Н, чем тебе не пара? Милая, решительная авантюристка, как и ты.
Ев-Ган стал как-то напряженно спокоен, посмотрел
— Эта девушка принадлежит другому. Нет, видимо среди нас такой девы, которая стала бы моей женой, — ответил он.
— Не раскисай, Ев-Ган, — ободрил друга Ма-Киар — Сиэт-Лаа-Н, а ты, правда, замужем? — Ма-Киар рассматривал меня с напряженным любопытством.
Я не знала, что говорить.
Сет-Па-Р-га прервала затянувшуюся неудобную паузу:
— Сиэт-Лаа-Н, не обращай на него внимания. Его почему-то стали интересовать люди, когда-либо бывавшие замужем либо женаты. Ма-Киар немного категоричен, но если не хочешь, можешь не отвечать на этот вопрос.
— Я отвечу, — тихо сказала я, — я не замужем и в ближайшее время не собираюсь входить в чью-либо семью.
Ма-Киар был удивлен.
— Категоричностью на категоричность, — подметил Ю-Рий-ранх, до этого молчавший.
— Ев-Ган сказал, что ты принадлежишь кому-то, у нас это значит, что ты замужем, — пояснил Ма-Киар.
— Ев-Ган не совсем удачно выразился, — улыбнулась я, — Есть человек, который ошибочно полагает, будто я его собственность, — не совсем уверенно закончила я.
Кусок в горло не полез, как только я вспомнила о Ранх-ба.
— В любви у нас все чисто и просто, все подобно лучам солнца, пробивающимся сквозь листву, — мечтательно глядя на невесту, говорил Ма-Киар.
— Они никогда не видели солнца, — тихо поправил Ев-Ган друга.
— Ев-Ган, а сам-то ты не пропитался ли туманом? — пристально глядя на друга, разрушившего обаяние мечты, проговорил Ма-Киар.
— Любовь, подобна месту, где родился и рос, — уклончиво ответил Ев-Ган.
— Нет, — перебил Ю-Рий-ранх, — только месту, где рос.
Ев-Ган нетерпеливо закивал, желая поскорее отделаться от этого, видимо, неприятного для него разговора. Молча, мы продолжили трапезу. Руки мои тяжелели, глаза закрывались, наваливалась приятная нега. Ев-Ган, наоборот, был страшно напряжен и раздражен. Он молчал и кидал резкие взгляды на Ма-Киар.
Раздался одиночный дверной звонок.
Ю-Рий-ранх сказал твердо:
— Дочь, иди, открывай. Дети мои, — обратился он к нам, — вылезайте через окно на лестницу, поднимайтесь по ней не чердак. Мы дадим вам знать, когда все закончится.
— Лезь первая, — шепнул мен Ев-Ган.
Я вылезла на лестницу. На ветру лестница угрожающе шаталась. Как могла быстрее, я полезла вверх. У самого окошка чердака лестница была оторвана от стены и качалась. Она качнулась раз — я открыла окно, два — я уцепилась за подоконник, три — я оказалась на чердаке.
Я высунулась вниз, Ев-Га на лестнице не было. Что происходит у Ю-Рий-ранх, я не слышала из-за шума ветра, так некстати поднявшегося в этот вечер.
Прошло пол часа, а Ев-Ган все не было. Я металась по чердаку от окошка до двери и обратно.
В дверь постучал три раза. Я осторожно подошла к двери, готовясь в любой момент броситься в окно.
Постучали ещё раз. Я тихо ответила.
— Сиэт-Лаа-Н, — позвал Ма-Киар.
— Я, — тихо ответила я.
— С вашей стороны защелка, открой её.
Я нащупала защелку. Дверь открылась.
Ма-Киар стоял бледный.
— Что? — спросила я
— Все хорошо, — ответил он, — приходили "стражи", сделали обыск, ничего не нашли. Где Ев-Ган?
— Он не поднялся сюда.
— Черт, — сорвался с места Ма-Киар. Я последовала за ним, прикрыв за собой дверь.
Ма-Киар заглянул в квартиру и сказал:
— Ев-Ган не поднялся на чердак. Я пойду искать его.
— Он здесь, — спокойно ответил Ю-Рий-ранх.
Мы вошли.
Ю-Рий-ранх и его дочь собирались, Ев-Ган что-то собирал в узелок.
— Чертов циркач, белый волк, — накинулся на Ев-Га Ма-Киар, — Где ты был? Я чуть с ума не сошел.
— успокойся, мой друг, — спокойно ответил Ев-Ган, — я решил спуститься вниз, а не подниматься вверх. Туман скрыл меня ото всех.
Ма-Киар зло помотал головой, взял один из рюкзаков и дал ещё один мне.
— Выходим так: сначала Сиэт и Ев-Ган, потом я и Сет-Па-Р, после Ю-Рий-ранх. Выходим с периодичностью в полчаса, — командовал Ма-Киар, как капитан корабля командует высадкой.
— Нам дадут выйти из Города? — спросила я.
— Да.
— Создается впечатление, что знаешь о Городе больше меня, — неожиданно сорвалось с языка.
— Впечатление верное. Ты таков, какова твоя родина, говорят у нас. Все наши чувства чисты и светлы, мы не испытываем ненависти или злости почти никогда. Они быстро проходят, как живительный дождь. Мысли наши ясны и просты, поэтому вникать в суть вещей нам проще и легче, — скороговоркой парировал Ма-Киар.
— Идите по туману, остановитесь у последнего дома на севере. Все время идите прямо, — строго, почти сурово напутствовал нам Ю-Рий-ранх.
Прощаться мы не стали, а вышли с Ев-Ган на улицу, и пошли по туману.
— Мы будем в лесу, тогда все кончится, — мечтательно проговорил Ев-Ган.
— Неужели так просто выйти из Города? — недоумевала я.
Ев-Ган странно усмехнулся:
— Из Города просто выйти лишь тогда, когда твои мысли чисты и в них нет и тени сомнения, сомнение это всегда страх. Сомневаясь, мы запускаем в свои мысли и душу туман, туман есть неизвестность, а неизвестность — мать страха.
— Почему же Ю-Рий-ранх остался здесь? Он засомневался и испугался?