Работа над ошибками, или Грустная грустная сказка
Шрифт:
— Сиэт-Лаа-Н-га, — мы пожали друг другу руки.
— Ши, — кисло проговорила подруга.
— Из города есть выходы. Дорога по земле и тоннель в подземелье. Дорога ведет в Тьйарко-Сиэт-Куа (Город Цветного солнца). Тоннель — в Чено-Куа (Черный город).
— А как их найти? — спросила я.
— Наш город огромен, но не бесконечен, он окружен огромной крепостной стеной, высота которой мне не известна, она теряется в облаках. Но в стене есть ворота: они сделаны из дуба, окованы чугуном, чтобы открыть их надо много
— Вы видели их?
— Я касался их, — тихо сказал Ю-Рий-ранх.
— А кто-нибудь открывал их?
— Их открывают регулярно, через них в город входит дождь и выходит туман.
— А вы выходили?
— Нет, — грустно сказал собеседник, — и очень жалею об этом. Когда меня арестовали, я бежал, и прибежал к воротам. Они открываются каждую полночь, и у меня было множество возможностей уйти, но каждый раз я пугался неизвестности и вскоре вернулся домой. Меня больше не искали, не пытались арестовать, да и я не старался больше выделиться. В конце концов, свобода внутри человека, а не снаружи.
— Может вы и Правителя видели? — спросила я.
Ши дернула меня за рукав, я только отмахнулась.
— Я видел его, и вы его видели, — улыбаясь, ответил собеседник.
— Не понимаю.
— Лаа, — тихо позвала Ши.
Я отвлеклась и поняла, что в цирке стихли разговоры, но фанфар, как это бывало всегда, не было.
На арену вышли все артисты цирка вместе с животными, по бортику цепью выстроились люди в черных одеждах.
— Это Чено-леко из свиты Правителя, они пришли сюда, чтобы кого-нибудь арестовать, — тихо зашептал мне на ухо Ю-Рий-ранх.
Ши сидела, замерев.
— Сядьте, как ваша подруга, они ничего не видят, но все слышат, чтобы ни было, не шевелитесь.
— Не поможет, если надо они вычислят искомое по биению сердца и журчанию крови.
— Всем молчать — тихо сказал кто-то из Чено-леко, но его голос прогремел, как гром.
— Нам нужна Сиэт-Лаа-Н-га, — сказал другой. Я сидела, сердце мое бешено колотилось.
— Если Сиэт-Лаа-Н-га не сдастся сейчас же, то мы найдем её, и мера пресечения будет куда суровее.
— Я здесь, — я встала с места, я знала, что они убьют всех, кто есть в цирке в поисках меня. Ши вцепилась в мой рукав.
— Ши, мы еще встретимся, я сбегу оттуда, — скороговоркой прошептала, — жди. Зайди к моим, скажи, что меня арестовали. Откровение только тебе и больше никому.
Ши кивнула, что поняла. Мы обнялись.
— Сиэт-Лаа-Н-га подойдите к сцене и встаньте спиной к ней.
Я повиновалась. Мне завязали глаза черной полупрозрачной тканью. Кто-то схватил меня и, взвалив на плечо, понес к выходу. Я смутно видела лица циркачей, но два мне запомнились лучше всего. Длинноволосый брюнет, видимо жонглер, в руках у него были шарики, размером с шарики для настольного тенниса.
Второй блондин, лицо его было как у волка, оноскалился, в глазах застыла ненависть. Оба они смотрели на меня, оба были напуганы. Я не нашла ничего лучше, чем выдернуть руку и помахать им и крикнуть:
— Все будет хорошо.
После чего все покрыл мрак.
Сцена 2: Тюрьма
После того, как меня унесли, представление было отменено. Ю-Рий-ранх дал Ши свои координаты, а та отправилась ко мне домой. Рассказав обо всем моим родным, она выслушала красноречивое молчание и ушла, захватив с собой моего любимого арбузного вина.
В тоже время меня кинули в кузов машины, мотор завелся, машина тронулась. Я не решалась снять повязку, по бокам сидели Чено-леко, напротив меня еще один с дубинкой в руках.
— Сиди, — с прихрапыванием сказал он. Меня куда-то везли. Когда машина остановилась меня, грубо взвалили на плечо и понесли куда-то. Даже если я хотела бы что нибудь рассмотреть, то не смогла бы: туман здесь был гораздо гуще, чем где бы то ни было. Дышать было трудно, одежда, волосы и лицо промокли от тумана.
Звенели ключи, скрежетали петли дверей, наконец, меня кинули на бетонный пол. Я больно ударилась, и тихонько ойкнула.
— Можешь снять повязку. Но держи её при себе, — сказал мне тот охранник, что нес меня. Он же с хлопком закрыл железную дверь.
Я осмотрелась. Свет, слабый и серый проникал в окно, но по углам было темно.
— Есть здесь кто? — спросила я, услышав шорох в углу.
— Сиэт? — ответил мне хриплый голос, — Сиэт-Лаа-Н-га?
— Да, это я.
Из угла ко мне двинулась тень. В сером свете передо мной предстал брат Ши — Па-Ши-ранх. Мы обнялись.
— Откуда тебя привезли? — спросил он.
Я вкратце рассказала наш разговор с Ши и Ю-Рий-ранх и задержание в цирке. Пату выслушал меня внимательно, потом вздохнул и сказал:
— Бедная моя сестра, милая Ши.
— Как ты здесь? Уже год? Что они с вами тут делают?
Пату махнул рукой и сказал:
— Допрашивают. Готовься. Боюсь, как бы Ши тоже не попала к нам. Нас ведь обвиняют в сговоре.
— Кого нас? Ты не один здесь?
— Я раньше был один, с некоторого времени нас двое. Ти-Му-ранх, теперь фигурантов трое.
— Он здесь? — перебила я Пату.
— Ты его знаешь?
— Ещё бы мы вместе учились.
— Теперь все ясно. Формулировка "сговор" нелепо смотрится, когда двое обвиняемых между собой не знакомы. Ты связующее звено.
— Что бывает за сговор? И что это за сговор? Против кого?
— Меня и Ти-Му арестовали за излишнюю яркость и сговор против правителя и Города. Нелепо. Следователь бесился, когда мы говорили, что не знаем друг друга.
— Из нас сделают Чено-Леко, — спросила я, чувствуя, как сердце холодеет.