Работа над ошибками

Лисицына Мария

– Послушайте, мы оба знаем, что они стоят дороже. Давайте я вам заплачу хотя бы семьсот рублей.

Даша протянула аккуратный рулончик купюр, перетянутых зелёной резинкой. Старик удивленно посмотрел на девушку.

– Со мной много раз торговались, но ни разу не предлагали больше.

– Я просто знаю таким вещам цену, – обронила Даша,

подразумевая не раритет, а отсутствие денег.

А старик понимающе кивнул:

– Похоже на то. Иначе вы бы не предложили всё, что у вас есть.

– С чего вы? … Откуда вы?..

– Откуда

я знаю, что это все деньги, которые у вас есть? Будем считать, что опыт. Но ты задаёшь неправильный вопрос.

– А какой – правильный? – спросила Даша, отметив про себя, что её собеседник перешёл на «ты» и понизил голос.

– Правильный вопрос: что в них ценного?

– И что же? Они принадлежали кому-то известному?

– Какая же в этом ценность?

– Не знаю… А что тогда? Именные? Редкая серия?

– Для тебя ЭТО имеет значение?

– Если честно, даже не представляю, что такого диковинного могут наручные часы. Нет, конечно, если из них вылетит кукушка, то я удивлюсь.

– О, нет, кукушки в них нет, – хитро улыбнулся старик, – зато они могут перенести тебя в любое время твоей жизни.

Он сказал это так буднично, словно сообщил о том, что они водонепроницаемые или ударостойкие.

Даша смотрела на старика, не зная, как реагировать. Рассмеяться? Разговаривать вкрадчиво и осторожно, если он не в себе? К городским сумасшедшим Даша относилась с опаской. Как и к людям с плохим чувством юмора.

Или поверить?

Несмотря на очевидную неправдоподобность сказанного, ей внезапно так захотелось поверить в то, что купленные на книжном развале часы смогут её отправить в прошлое или будущее.

– Я понимаю, что ты мне не веришь, – без тени обиды или удивления произнес старик, – давай я тебе покажу. Сколько тебе сейчас?

– В смысле, лет?

– Да.

– Тридцать два.

– А в школу ты пошла в семь лет?

– В школу?.. – удивлённо переспросила Даша.

– Да-да, в школу. Так в семь?

– Да, а что? Зачем вам?

– Та-а-ак, – старик, не ответив на заданные и замершие на губах вопросы, принялся устанавливать на часах дату и время, – первое сентября – это была … это была… среда, значит, рабочий день… Туда и отправимся.

Даша беспомощно оглядывалась на прохожих, не зная, как реагировать, а торговец тем временем взял девушку за руку и застегнул на ней часы.

– Куда… что вы?.. – начала было Даша, но закончить не смогла.

Её немного качнуло, словно кто-то проходящий задел плечом, а после того, как она восстановила равновесие, девушка оказалась… возле своей школы. На линейке, посвященной Первому сентября. В день, когда Даша пошла в первый класс.

Глава 6

Даша огляделась. Позади неё стояло серое кирпичное здание школы, безликое и непримечательное для чужаков, но такое тёплое и уютное для своих. Школа выглядела так же, как и во времена Дашиного обучения: до замены окон на пластиковые, до размещения приветственного баннера, до появления маленькой пристройки. Деревья снова оказались молодыми, не достающими до второго этажа.

Директор,

тот самый директор, который возглавлял школу во время Дашиного обучения, наставлял первоклашек и будущих выпускников. Даша завороженно смотрела на него, не в силах поверить в происходящее. Не только потому, что она стояла с бантами и в гольфах на своей первой линейке, но и потому, что четыре года назад сотни учеников, включая её, проводили любимого директора в последний путь.

Происходящее не было похоже на сон или воспоминания. Она чувствовала, что всё вокруг также реально, как работа, дом или книжный развал на рынке. Даша на самом деле стояла среди одноклассников с астрами в руках и смотрела на свою первую учительницу, директора и школу, украшенную криво висящим плакатом.

Рядом стояли дети с цветами. Мальчишки и девчонки, втиснутые после босоногого лета в узкие туфли, брюки, платья, рубашки, тугие галстуки, бабочки, тяготились праздничной линейкой. Каждый из них мечтал скорее побежать на пруд – ловить головастиков или отправиться в обещанное родителями кафе. Вдалеке стояла мама, такая молодая, красивая, добрая и родная. Поймав Дашин взгляд, она помахала рукой и улыбнулась.

Даша вдыхала запах сырой осенней листвы, цветов, слушала напутственную речь директора, и в ней пробуждалось щемящее чувство тоски об утраченном со сладким привкусом реальности момента.

Языком она нащупала дырку между зубов, где, судя по всему, совсем недавно был ещё один. Ей нестерпимо захотелось посмотреть на себя в зеркало, пока всё не рассеялось, как сон, поэтому она незаметно протиснулась в последний ряд, выскользнула из стройной колонны первоклашек и побежала в направлении школы. Её догнала Оксана Ивановна, первая учительница: «Ты куда? Даша, ты же Даша Леонова, да?».

– Я в туалет, – пискнула Даша и удивилась своему голосу.

– Ты знаешь, где он? – ласково спросила учительница.

– Да, мне мама показала.

– Я её провожу, – раздался голос сзади, и они обе обернулись.

Голос принадлежал старику в костюме и шляпе.

– Вы её дедушка?

– Да, это мой дедушка, – снова пискнула Даша и взяла книготорговца за руку.

– Хорошо, только не задерживайтесь, в конце линейки будет перекличка и памятные подарки.

Какое-то время они шли молча. Даша осматривала стены родной школы, украдкой заглядывала в классы. Всё было на своих местах, таких же цветов, размеров и форм, но в то же время не покидало ощущение, что она попала в кукольный домик.

В фойе второго этажа стояло трюмо с зеркалом. Впервые Даше в голову пришла мысль, что ему здесь совсем не место: такая мебель должна стоять в чьей-то спальне. Трюмо стояло в фойе долгие годы, но странным это Даше показалось только теперь. Наверное, его принёс кто-то из учителей, годами создававших уют в маленькой школе своими силами. Девушка взглянула в зеркало – оттуда смотрела девочка с детских фотографий: с бантами и без переднего зуба.

– Неужели всё по-настоящему?

– Да, – коротко ответил старик и развел руками, мол, как видишь.