Рабы «Microsoft»
Шрифт:
Мы решили пообедать в фойе импровизированного кинотеатра Intel, чтобы обменяться впечатлениями. В выставочном центре еда самая мерзкая в мире, и подают ее самым унизительным и попирающим человеческое достоинство методом. Неудобно есть стоя. Люди, как собаки, подбегали к миске за жратвой — пересоленной, полной искусственных добавок, истекающей жиром. Порция этой гадости в животе эквивалентна пятидесяти флюорографиям, вот какая она ядовитая. На весь оставшийся день флюорография стала нашей официальной единицей измерения всего, что вредно для организма и укорачивает жизнь, но проявится далеко не сразу. Если мы знакомились с каким-нибудь особенно неприятным человеком, то говорили:
После обеда мы пошли смотреть фильм «Пентиум» в главном зале. Там рассказывали, как интерактивность улучшит нашу жизнь, а мы постоянно хихикали, вспоминая анекдоты про пентиум с десятичными дробями, которые ходят по Сети. Похоже, остальные тоже их читали.
— 0,999999985621! — прошептал я, и все снова схватились за животы от смеха. В конце концов нас попросили выйти из зала.
Наверное, если человеку нравятся анекдоты про запятые в десятичных дробях, он и вправду нерд.
Во второй половине дня Сьюзен провела почти все время, свободное от собраний, в корпусе SEGA-Nintendo, а еще общалась с чиксами у минибара Virgin Interactive. Пошел слух, что в другом корпусе супермодель Фабио [154] раздает автографы, и Сьюзен с Карлой бросились проверять. Действительно, его Волосатое Величество подписывало календари и книги, стоя между бухающими стереомагнитолами. Сьюзен и Карла отстояли час в очереди и наконец дождались своего «волшебного момента» — краткой интимной беседы, запечатанной поцелуем и, что важнее, запечатленной на поляроидном снимке. Сьюзен опубликует свой в Сети. Я спросил Карлу, что ей сказал Фабио, и она ответила:
154
Фабио — длинноволосый итальянец-манекенщик, который в восьмидесятых и девяностых годах снимался для обложек многих дамских романов. Видеогеймеры знают его по обложке к игре для Nintendo «Ironsword: Wizards & Warriors II».
— Стерео — моя страсть, но только после тебя!
Умора.
Тодд все мрачнел и мрачнел. Сьюзен и Карла без умолку трещали о грудных мышцах Фабио.
— Они как диванные подушки из говядины… как пятидесятифунтовые бифштексы в форме жевачки «Орбит»… как…
— Да хватит уже!
В общей сложности мы сходили на семнадцать собраний. На CES любят как бы ненароком упомянуть название своей гостиницы. Жилищный вопрос — очень статусный. Нас постоянно спрашивали, где мы живем.
— Э-э (напряженным голосом)… так где вы остановились?
— В «Люксоре», — небрежно отвечали мы.
Гостиницы Лас-Вегаса — как видеоигры. И те, и другие ищут в мертвых или мифических цивилизациях зрелищный миф, который можно тиражировать: Египет — Камелот — Веселый Роджер. Нам было жалко гостиницы, которые не могут себе позволить роскошное возрождение мифических архетипов (или просто не соображают, что без тематического интерьера они ничем не отличаются друг от друга). Скучные заведения как будто не видят, что происходит с западной цивилизацией. В сегодняшней гостинице, особенно в Лас-Вегасе, должны быть спецэффекты, тематические прогулки, симуляторы и прочая пища для воображения. Иначе крышка.
Тодд сходил на шоу Зигфрида и Роя, а потом с большой помпой показывал нам с Карлой программу, пока мы стояли в очереди на
Тодд загрустил по своим культуристским достижениям прошлого года.
— Разве вы не видите, что Зигфрид и Рой стоят на переднем крае новой парадигмы человеческого организма? Загляните в лицо завтра уже сегодня!
И все-таки самое драматичное событие дня было впереди.
Тодд застал родителей за азартными играми… в «Люксоре»! Они, как ни странно, играли на автоматах в видеопокер. Приклеились к этим автоматам — страшное зрелище. Совсем как сварливые пенсионеры, которые курят длинные коричневые сигареты и орут, что ты портишь карму их автомата. Тодд подбежал к родителям. Смотреть было неловко, но и пропускать не хотелось. Они начали друг на друга кричать. Тодд жутко напрягся, когда увидел, что его родители погрязли в «мирском». И, представляете, они тоже поселились в «Асьенде»! Прямо как в европейском фильме, который сдаешь в прокат промотанным наполовину, потому что все слишком притянуто за уши, а потом сталкиваешься с реальной жизнью и невольно думаешь, что европейцы с самого начала были умнее.
Тодд пришел к нам в номер и давай возмущаться, какие лицемеры его родители. Я еле сдержался, чтобы не напомнить ему, что не далее как вчера он «согрешил» с блоком «Лиза» из Sony. Карла повела его прогуляться по Стрипу, и я впервые за весь день почувствовал себя спокойно.
Я позвонил маме с гостиничного телефона. Даже выключил свет и задернул шторы, чтобы добиться сенсорной депривации. Все получилось черное, без всяких ощущений. В номере был только мой голос и голос мамы, журчащий в трубке. Какое счастье, что люди могут беседовать друг с другом! Разговоры ни о чем, знакомый голос из телефона в гостинице Лас-Вегаса… Странно осознавать, что в каком-то смысле мы — это всего лишь голос.
СУББОТА
Билл тоже был в Лас-Вегасе, запускал на рынок новый продукт. Так дико было слышать его голос и видеть лицо на экранах! Как будто меня телепортировали на урок по химии в одиннадцатом классе. Как старый сон. Сон о сне. Люди пожирали его глазами. Именно что пожирали: жадно смотрели на его изображение, пытаясь понять, в чем его харизма. Ну надо же! Вместо того, чтобы слушать, о чем он говорит, они думают о том, в чем его… секрет.
А секрет, как мне кажется, в том, что Билл все держит в себе. Лицо игрока в покер не означает крутизны Джеймса Бонда. Оно просто ничего не выдает. Наверное, Билл — квинтэссенция нердовской мечты: власть и деньги в самом сердце технологического урагана. Ему не нужно выражать эмоции, не нужна харизма. Эмоции не переводятся в строчки кода.
И все-таки…
Через какое-то время я отвлекся и взял в руки номер New York Times, лежащий рядом с автоматом SGI, где на полную громкость гудел какой-то авиасимулятор. На третьей (даже не на первой) странице бизнес-раздела была статья о том, что акции Apple растут из-за слухов, что корпорацию выкупают одновременно Panasonic (Голландия), Oracle (США) и Matsushita (Япония). Боже, как все меняется! Корпорация Apple была Королем Долины, а теперь пошла с молотка, как стартап. В компьютерной отрасли временные рамки совершенно экстремальные. Жизнь идет в пятьдесят раз быстрее нормы. Если в Пало-Альто говорят: «Они так никогда и не перезвонили», на самом деле это значит: «Они не перезвонили в течение недели». В Кремниевой долине неделя означает вечность.