Рабыня для друга
Шрифт:
Влад всё изменил. Не только взял его на работу, но и сделал правой рукой. Постепенно вводил в курс дела, знакомил с особенностями своей работы. За десять лет, которые проработал у Влада, насмотрелся такого, что и врагу не пожелаешь. Его братки, с которыми он торговал наркотой, были ангелами в сравнении с Владом. Он мог и пытать, и издеваться, и насиловать, убивать безжалостно и беспощадно, причём ему было неважно кого: мужчину, женщину или ребёнка. Он не признавал слабых и терпеть не мог пресмыкающихся, хотя всё его окружение считало иначе.
Когда
У него была возможность уйти. Влад всегда видел в нём не простого работника, как его амбалы или труженики на фирмах, а полноправного партнёра, имеющего своё мнение. Пока все вокруг пресмыкались Матвей смело высказывал свои соображения и, если требовалось, спорил. В некоторой степени он уважал Влада за несокрушимый характер и стальную волю, хотя многих его позиций и методов не понимал и считал неверными, впрочем, он высказывал ему это в лицо. Иногда это имело действие, иногда нет.
О торговле людьми, а точнее молоденькими сиротками, он узнал только спустя четыре года после найма. Более того, не просто узнал, а непосредственно принимал участие. Именно это ему не понравилось больше всего, потому что торговали не просто девушками, а иногда несовершеннолетними и малолетними. Да их не нужно было даже похищать, достаточно было предложить работу и дальше всё складывалось как надо.
Оля попала к Владу по ошибке. Молодые ребята, попутали, схватили не ту, но… не прогадали. Владу она понравилась, не девственница, конечно, но всё как он любит: почти белая кожа, голубые глаза, рыжие огненные волосы — настоящая ведьма — его типаж. Девочка была не сиротой, да и по возрасту перевалило уже за двадцать, более того, имела жениха и большую семью, а также строила планы выйти замуж.
Влад сломал её за месяц, не оставив и живого места. Временами он звал Матвея, чтобы тот посмотрел на экзекуцию. Первые несколько недель он даже боялся девочку, настолько ужасающим был её взгляд, но с каждым днём, новыми шрамами и изощрённым пытками, она ломалась, как игрушка.
— Она меня заебала, — как-то в разговоре высказался Влад. — Надоела. Никакой отдачи. Она ни на что не реагирует, как мертвец.
— Ты её сломал, — спокойно ответил Матвей, надеясь, что его друг задумается.
— Но я ж и по-хорошему предлагал. Брюлики там, машинку, да всё, что захочет, лишь бы была покорной рабыней в постели, сосала член да глотала сперму. Да возьми любую соску с улицы с силиконовыми губищами — только рада будет, — стукнул кулаком по столу.
— Да, но ты предпочитаешь других.
— Да, блять, не хочу в постель силиконовую шлюху, не имеющего собственного мнения. Я хочу бабу нормальную, чтобы и перечила иногда, но чтобы в постели терпела всё и стонала как бешенная. Без стонов — не кончу!
О том разговоре Матвей вскоре забыл, хотя если бы обратил внимание, возможно, понял бы, что уже тогда это был тревожный звоночек, первый симптом помешательства и нездорового интереса.
Спустя несколько недель Влад просто пришёл к Матвею и попросил помощи: обучить её, возможно, у него получится, ведь методы совершенно другие. Соглашаться Матвей не хотел, ему было противно делать что-то подобное, но он понял, что если откажется, девушку просто пристрелят, да и выбросят на помойку, потому что искали её давно.
Именно когда развесили объявления по городу, волонтеры подсоединились, Матвей понял, что у Влада слишком много власти. Кому надо — заплатит, от кого получил отказ — заткнёт. С ним связываться страшно, но больше всего его удивило то, что одними из его покупателей был прокурор и мэр. Пиздец, блять! То есть эти мрази знают, что творится и нихера не делают!? Тогда Матвей только планировал начать копать, чтобы нарыть и засадить. Причём сразу всех, а не только одного, но для этого нужна была сенсация по ТВ, а не просто предоставление документов ментам, которые уже куплены-перекуплены.
Не успел! Втрескался и нихуя не успел, а потом его просто выбросили, так что рыть было уже невозможно, да и… сдулся он, заливал и запивал горе, как мог. На пять лет забылся и снова…
Глава 9
— Какая ты… податливая, — шепнул Матвей на ухо, блуждая рукой по моему телу.
От звука его голоса по телу пробежал заряд тока, а его рука касалась самых заветных точек, от чего я, кажется, забыла, как дышать. Дура ты, Соня! Думаешь черти знает о чём, в то время, как тебе нужно просто пнуть его ногой в пах и пусть делает что хочет.
Двинул правую руку к моему животу, поднял майку и коснулся горячей ладонью, заставляя томительному ожиданию собраться глубоко внутри, ожидая своей разрядки. Медленно поводив пальцем вокруг пупка, Матвей опустил руку ниже, поднял юбку и, отодвинув трусики, пробрался пальцем к чувствительному бугорку.
— Чувствуешь, какая ты мокрая? — снова шепчет на ухо, заставляя закрыть глаза от блаженства.
Водит указательным пальцем по клитору, а я чувствую, как влага продолжает сочиться из меня. Непроизвольно ёрзаю, а он принимает это на свой счёт.
— Хочешь большего, да?
Входит в меня двумя пальцами, от чего я тихо вскрикиваю. Делает круговые движения и вытаскивает руку, поднося её к моему лицу и показывая, насколько я возбуждена.
— Ты невероятно… пахнешь, — водит рукой по моей щеке, оставляя влажные следы, которые сразу же… слизывает языком?
Отчего-то от этого я начинаю дрожать ещё сильнее, а Матвей возвращает пальцы обратно, одним резким движением запуская их внутрь.
Остатками сознания я понимаю, что он далеко не аккуратен и не нежен, но мне не больно, нет, я стону от возбуждения и желания таки почувствовать этот грёбанный оргазм.