Ради дружбы

Бэйли Элизабет

Услышав шорох, он резко повернулся.

– Господи, Тимма, ты меня напугала!

Лео с беспокойством смотрел на ее бледное лицо. Выглянув в окно, он встревожился, увидев пустой шезлонг, – и вот, пожалуйста, она здесь, прошла одна такое расстояние!

– Ты что же это творишь! – выкрикнул он, бросаясь к Тимотии. Что-то в выражении ее лица заставило его сменить тон. – Что случилось?

Тимотия отвела глаза, потом снова посмотрела на Лео. “Дорогой, один на всю жизнь”, – звенело у нее в голове.

– Ничего, – с улыбкой сказала она. –

Совершенно ничего.

– Ну, тогда я ничего не понимаю, – со смешком отозвался Лео.

– Правда? – Она растерянно посмотрела по сторонам, не зная, что делать дальше. Взгляд упал на заваленный бумагами стол. Тимма сделала шаг вперед. Лео протянул руку. – Не надо, я сама.

Тимотия подошла к столу.

– С Далвертоном не сравнишь, там у тебя был идеальный порядок, – смущенно пробормотал Лео.

Тимотия улыбнулась.

– Я могла бы тебе помочь, если хочешь. Лео помотал головой.

– Нет, не надо, я не хочу, чтобы ты гнула спину на меня.

– Раньше ты говорил совсем другое.

– С тех пор все изменилось.

Еще как изменилось! Тимотия в замешательстве потупилась, боясь посмотреть ему в глаза. Сама не зная зачем, она взяла пачку бумаг, подняла – и разжала пальцы. Листки рассыпались по столу. У нее вырвался смешок.

– Твой ход, Лео. Лео нахмурился.

– Тимма, я тебя не понимаю. Ты такая странная. С тобой все в порядке?

Тимотия стояла не поднимая глаз. Грудь распирало от радостного возбуждения. Ей казалось, еще мгновение – и она лопнет. Хотелось расхохотаться во весь голос, закружиться по комнате. Пусть думает, что она сошла с ума. Почувствовав пристальный взгляд Лео, она медленно подняла глаза.

Их взгляды встретились. Лео недоумевал. Почему она так себя ведет? Нет, ему нравится, но что это означает? Она приоткрыла рот и облизала губы. Это было сделано бессознательно, но у него пересохло в горле.

Его глаза вспыхнули, их пламя перекинулось на Тимотию. Казалось, они простояли целую вечность, разделенные столом. Тимотия не поняла, то ли она подошла к Лео, то ли он к ней, но они оказались совсем близко.

А потом он наклонился, она почувствовала прикосновение его губ к своим дрожащим губам. Ей показалось, она задыхается, хотя Лео лишь легонько поддерживал ее, словно боясь, как бы она не упала. Они почти не касались друг друга, но и этого было достаточно, чтобы по ее жилам пробежал огонь. Из уст вырвался легкий стон нетерпения.

Лео, словно его подтолкнули, прижался к ней и впился губами в ее губы. Тимотия обмякла и повисла у него на руках, чувствуя, что у нее больше нет ни сил, ни собственной воли. Есть только Лео, и она готова на все, лишь бы продлились эти мгновения, – даже умереть, если он захочет.

Она потянулась к нему всем телом. Когда Лео подался назад, ноги ее подкосились, в глазах потемнело.

Очнулась Тимотия на стуле у письменного стола. Она подняла голову – Лео стоял, наклонившись, и пристально смотрел на нее. На его лице читалось то же смятение, что царило

в ее душе.

– Черт тебя побери, Тимма, – хрипло произнес он, – ты меня с ума сводишь. Я никого еще не хотел так, как тебя… но не могу, нельзя…

Тимотия, не в силах говорить, взяла его руку, лежавшую на ее плече, прижала к своей щеке. Лео, мрачнея, отдернул ее и отвернулся. Слышалось его прерывистое дыхание, и Тимотии это было приятно – ведь это из-за нее, из-за ее любви.

Возбуждение постепенно спадало, и когда Лео наконец взглянул на Тимотию, она не знала, куда девать глаза от смущения. Все было странно и непривычно. Как объяснить ему? Тимма сама не знала, что так получится, а когда он ее поцеловал, она в тот же миг поняла то, чего не понимала все эти годы – она давно любит Лео, всегда любила.

Его смех резанул по ушам, выводя Тимотию из состояния нежной расслабленности.

– Ох, Тимма! – проговорил Лео смеясь. – Ты не станешь больше говорить о каких-то там платонических отношениях?

Тимотия поежилась и принужденно улыбнулась.

– Это и так ясно.

Его лицо снова стало серьезным. Тимотия, затаив дыхание, ждала, чувствуя, как надежда с каждой секундой съеживается, сменяясь тяжелым предчувствием.

– Я не хотел заговаривать об этом, пока ты не переедешь домой. И вообще не собирался приближаться к тебе раньше времени, чтобы не давать повода для сплетен.

– Понимаю, – осторожно проговорила Тимотия. На душе у нее становилось все тяжелее, от восторженности не осталось и следа.

Лео смотрел на нее так… ну да, он словно раздумывал, взвешивал все “за” и “против”. Что тут взвешивать, все очень просто. Или она ошибается?

– Тимма, вроде бы больше нет препятствий для нашей женитьбы. Как ты считаешь?

– Препятствий? – произнесла она непослушными губами.

– Ну да! – живо отозвался Лео. – Или, может, скажешь, что тебя не тянет ко мне?

Еще один укол в сердце.

– Зачем ты об этом? – вырвалось у нее.

– Ну как же, я должен быть уверен! Твое прежнее условие больше недействительно, ведь так? О платонических отношениях.

Тимотия молчала. Она все еще ждала, но Лео не говорил того, что она хотела услышать. Молчание затягивалось, становясь все напряженнее.

– Ты не отвечаешь, – сказал Лео. – Тимма, я еще раз предлагаю тебе – давай поженимся.

И это все? Ну нет, ответ может быть только один – ведь Лео не ответил на ее любовь.

Глава одиннадцатая

Диван был ужасно неудобный, табуретка, на которой лежала нога, стояла криво. В темной, мрачной гостиной, где Тимотия проводила дни, было невыносимо душно и пахло затхлостью. Единственным украшением деревянных стенных панелей был портрет мамы. На улице холодно, даже окно нельзя открыть как следует. Серо, дождливо, смотреть не на что, хотя Пэдстоу поставил диван напротив окна. Господи, до чего же она ненавидит Фенни-Хаус! Уродливый, тесный. Халупа, да и только!