Ради твоей улыбки

Беверли Джо

— Скажи мне еще раз, что я должен сделать.

— Иди к ней. Скажи, что ты любишь меня. — Мадам Беллэр подошла ближе. — Так будет лучше, Ники, для нас всех. Тогда она сможет устроить свою собственную жизнь с кем-то еще… Мы инсценируем твою смерть, и Элинор станет богатой вдовой, но сначала ты должен освободить ее от себя. Я знаю, как это действует на женщин. Не думай, что это так просто, когда тебе предоставляют полную свободу, лишая внимания. Возможно, они ужасные, эти женщины, но даже у них есть своя гордость. Скажи ей,

что ты уезжаешь со мной и никогда не вернешься. Будь категоричен, и тогда в ней проснется ответная злость.

Еще одна идея внезапно пришла ей в голову, и она хлопнула в ладоши.

— Притворись, будто ты думаешь, что она пришла ко мне по своей собственной воле, выкажи отвращение. Она возненавидит тебя, вот увидишь, и освободится от своего чувства, а я поверю, что ты любишь меня и только меня.

Он все же позволил себе хоть чуть-чуть приоткрыть свои истинные чувства.

— Тереза, это было бы безумие. Я обожаю тебя, но уважаю мою жену.

Ее глаза вспыхнули гневом.

— Значит, меня ты не уважаешь?

— Уважаю, но не в том смысле.

— Ты не любишь меня! — вскрикнула Тереза и, схватив фарфоровую статуэтку, швырнула ее о стену.

Господи, он зашел слишком далеко! Заставив себя собрать последние силы, Николас сжал красавицу в объятиях.

— Бог видит, как я люблю! — простонал он. — Но, Тереза, ты просишь меня вести себя бесчестно.

— Какое мне дело до чести! — крикнула она. — Я всю себя принесла тебе в жертву, а ты ради меня не можешь сделать такой пустяк?

Он вздохнул, понимая, что иного выхода нег, и поцеловал ее.

— Надеюсь, после этого они смогут уйти домой?

Всего лишь через мгновение мадам Беллэр уже снова была сама доброта и целовала его руки с нежной признательностью.

— Честное слово, Ники. Мой золотой мальчик.

Она задавала здесь тон, и оба отлично знали это.

— Хорошо, — сказал он. — Проведи меня к ней.

Они прошли по задней лестнице к запертой на замок двери, перед которой стоял охранник с пистолетом.

— Она здесь. Между прочим, в двери есть глазок, через который все видно и слышно.

Николас скрипнул зубами. Гнев переполнял его, но он и на этот раз сумел сдержаться. Он всегда был хозяином положения или по крайней мере так думал.

— Открой дверь, — коротко велела Тереза охраннику. Тот выполнил приказание, и они вошли в комнату.

Эмили! Боже! Ему придется разыгрывать этот спектакль и перед ней!

Обе женщины с криками радости кинулись ему навстречу, но Николас тут же остановил их.

— О чем вы думали, когда явились сюда? — набросился он на Элинор. — Да еще привели Эмили в такое место! Пленницы побледнели.

— Что вы имеете в виду? — прошептала Элинор.

— У меня сложилось впечатление, что вы по крайней мере обладаете здравым умом, — усмехнулся Николас. Если бы он мог подать хоть какой-то знак, ему было бы легче, но… — Прийти сюда, куда никогда не приходят

порядочные женщины, чтобы устроить сцену моей любовнице! Если бы не ваше состояние, я задал бы вам хорошую трепку.

Элинор стояла, не издавая ни звука, растерянно глядя на него.

И тут Эмили не выдержала:

— Николас, ты сошел с ума? Нас привели сюда силой!

Он оттолкнул ее.

— Не оправдывай ее глупые выходки!

Когда Эмили в ужасе отступила назад, Николас вновь повернулся к жене.

— Раз уж вы были столь глупы, чтобы заявиться сюда, вам придется выслушать всю правду, — холодно заявил он, встретив взгляд ее огромных голубых глаз. — Сегодня я уезжаю с мадам Беллэр, с женщиной, которую я всегда любил. Вы знаете, что я никогда бы не женился на вас, если бы не мой брат с его угрозами лишить меня состояния. Вы носите мое имя. Я не позволю вам и вашему ребенку умереть с голода. Будьте признательны и за это.

Пока он говорил, Элинор чувствовала, как гнев закипает в ней. Боль на какой-то момент ушла.

— Мне ничего не надо от вас, и я вас презираю! — Она замолчала, подыскивая слова, которые могли бы выразить ее чувства. — Ради Бога, убирайтесь ко всем чертям вместе со своей старой шлюхой!

Отвернувшись к стене, она зарыдала.

Несмотря на трагизм положения, Николас с трудом сдержал улыбку. Он бы многое отдал, чтобы увидеть сейчас лицо Терезы.

— А что, наивная дурочка, которая беспрестанно хнычет, выпрашивая мое внимание, и устраивает сцены, лучше? — спросил он с притворным возмущением. — С меня хватит! Я хочу, чтобы вас немедленно отправили домой. — Николас повернул Элинор к себе и, протянув руку, крепко взял ее за шею. Голубые глаза встретились с карими. — Если мы увидимся снова, мадам, надеюсь, вы будете более осмотрительны и благоразумны. Вам понятно? Осмотрительны и благоразумны.

Казалось, лицо Элинор превратилось в безжизненную маску, она судорожно сглотнула слюну.

— Да, понятно, — прошептала она, пристально глядя на него.

— Запомните это. — Николас круто развернулся и вышел из комнаты.

Эмили подбежала к подруге, и Элинор обняла ее. Она дрожала всем телом.

— Как он мог?! — возмущенно воскликнула Эмили.

— Чего еще было ждать от мерзавца, — не дрогнув, заметила Элинор. — Не говори мне больше о нем.

Через несколько минут охранник провел их вниз к карете.

— Эти люди на самом деле доставят нас домой? — прошептала Эмили, когда они заняли места внутри. — Возможно ли это?

— Уверена, что да. Николас никогда бы не позволил причинить тебе вред.

— О, Элинор! — Слезы побежали по щекам Эмили. — И все-таки как он мог?

— Давай не будем обсуждать это, — сухо сказала Элинор. Карета остановилась. Охранник помог им выйти наружу.

— Приехали, леди. Всего несколько шагов до вашего дома. Я же говорил, что вам нечего бояться. Спокойной ночи!