Радость победы
Шрифт:
Да хотя бы прошлая ночь, подумала Стиви. И, как будто этого недостаточно, еще и этот разговор, в котором выяснилось, что Джадд прекрасно помнит их первую встречу. А она-то так надеялась, что он забыл! Однако вдаваться в подробности Стиви не собиралась.
— Со вчерашнего дня уже столько воды утекло. У нас все равно ничего не получится. Рано или поздно один из нас просто убьет другого.
— Ты опять демонстрируешь недюжинный талант к сочинительству, Стиви. Если меня когда-нибудь постигнет творческий кризис, я непременно к тебе обращусь. — Джадд заглянул в холодильник. — Думаю, сейчас я обойдусь соком, тостами и кофе. А когда мы попозже будем в магазине, напомни,
— Макки!
Он обернулся:
— Что? И знаешь, на будущее: у меня все в порядке со слухом. Кричать во всю глотку не обязательно.
— Я не останусь!
Джадд устало взглянул на нее:
— Хорошо. Ключи от машины на столике в холле. Веди осторожнее. Но прежде чем ты уедешь, подумай вот о чем. — Он загнул один палец. — Первое. Твой дом, скорее всего, все еще окружен журналистами. Общественность желает знать, будешь ли ты претендовать на Большой шлем? Будете ли вы участвовать в Уимблдоне через три недели, мисс Корбетт? Вы будете делать операцию прямо сейчас или нет? Каковы будут последствия, если вы откажетесь от операции? Что говорят врачи? Каковы шансы на благоприятный исход операции? Сможешь ли ты ответить на все их вопросы, Стиви? Нет. Потому что ты пока сама не знаешь ответов. Тебе только предстоит все взвесить, обдумать и принять решение. Есть ли лучшее место для этого, чем тихий загородный дом вдали от назойливых журналистов и непрошеных советчиков? — Он загнул второй палец. — Второе. Судя по твоему виду, тебе очень нужен отдых. У тебя темные круги под глазами. — Третий палец. — Третье. Меня все-таки уволили из-за тебя, не забывай. Самое меньшее, что ты можешь для меня сделать, — это пару раз приготовить мне обед, пока я в поте лица стараюсь набросать черновик романа. Возможно, это мой единственный шанс заработать себе на хлеб. — Четвертый палец. — И последнее. Ничто не раздражает меня больше, чем люди, которые не умеют держать слово.
Аргументы были более чем весомые, особенно первый, однако Стиви не готова была сдаться так быстро. И безоговорочно.
— Мне нужно практиковаться. Ты представляешь себе, что будет с моей техникой, если я не буду играть хотя бы пару часов в день?
— Разумно. — Джадд прикусил губу и немного подумал. — Вот что. Когда мы поедем в город, то зайдем в местную школу. Если мне не изменяет память, там есть теннисный корт. А поскольку я как-никак единственная знаменитость в округе, — он ухмыльнулся, — то, думаю, я смогу добиться у директора разрешения использовать его.
— Ну, если так, то я останусь.
— О, возблагодарим Господа. Вопрос улажен. — Джадд налил себе еще кофе. — Я буду в столовой, займусь романом. Сок и тосты можешь принести туда. Слегка поджарить и как следует намазать маслом.
— Сок или тосты?
У самой двери Джадд обернулся и строго взглянул на Стиви.
— И пожалуйста, постарайся не шуметь и не отвлекать меня.
Стиви очень захотелось догнать его и дать хорошего пинка. Эта подтянутая мускулистая задница так и напрашивалась на него.
Но она сдержалась.
Как-то после обеда довольная Стиви сказала, что сейчас у них самые мирные, счастливые, безмятежные дни. Джадд бросил на нее ехидный взгляд и заметил: «Тебе никогда не стать настоящим писателем, если ты не избавишься от подобных клише».
Однако дни стояли именно такие. Стиви просыпалась рано и выходила во двор. Мята у заднего крыльца разрослась еще больше. Стиви тщательно прополола клумбу с барвинками, которой давно никто не занимался, и они, словно в благодарность, радовали ее изобильными розовыми и лиловыми цветами. В одну из поездок
Джадд всегда вставал поздно и просыпался долго и мучительно. Каждое утро он, спотыкаясь, спускался в кухню и первым делом наливал себе кофе, который сварила Стиви. После трех чашек с ним уже можно было разговаривать. Потом он уходил в столовую работать над книгой. Чуть позже она приносила ему тосты или кукурузные хлопья. Но частенько Стиви, осторожно заглядывая в приоткрытую дверь, видела, что завтрак так и остался нетронутым.
После ланча Джадд возвращался к пишущей машинке. Стиви в это время дремала или читала. Она старательно избегала мыслей о своей болезни или о том, что ей делать. Хотя именно в этом состояла ее цель пребывания здесь, Стиви просто не могла себя заставить думать об этих вещах.
Вечером они с Джаддом приезжали на школьный корт и играли в теннис. Спортивная форма у обоих была самая дешевая, купленная в единственном в городе магазине одежды. Там же был приобретен и весь остальной гардероб. У новой одежды Стиви было, пожалуй, лишь одно достоинство — она была удобной. О красоте или моде речь не шла. И, несмотря на это, когда они с Джаддом выбирали ее, Стиви получила огромное удовольствие. Гораздо большее, чем от покупки дорогих и стильных вещей.
После этого они катались в машине по проселочным дорогам, наслаждаясь прохладным вечерним ветерком, или сидели на качелях и не спеша разговаривали, или играли в карты на веранде. Джадд бессовестно жульничал, а если проигрывал, дулся и винил в неудаче абсолютно все вокруг, начиная от слишком слабого фонаря и кончая слишком громким пением цикад.
Однажды вечером Джадд раздраженно бросил карты на стол (он безнадежно проигрывал) и предложил:
— Давай лучше сыграем в покер на раздевание. Тот, кто выиграет, снимет с себя всю одежду.
Стиви сгребла все свои спички — они играли на спички — и злорадно сказала:
— Ты совершенно не умеешь проигрывать.
— В такой игре я был бы не прочь продуть вчистую.
Он сидел, прислонившись спиной к одному из столбов, поддерживающих крышу, и лениво покачивал ногой. Даже при тусклом свете фонаря Стиви заметила, как изменился вдруг его взгляд, и поняла, что Джадд совсем не шутит.
Дрожащими руками она перемешала колоду и сдала карты.
— Может быть, если попробуешь хотя бы в этот раз играть честно, тебе и повезет.
Стиви решила вести себя так, будто Джадд не сказал ничего особенного. Она намеренно не обращала внимания на возникавшее у них время от времени друг к другу сексуальное влечение. Все эти дни Стиви, согласившись остаться, играла с огнем. Пока ей удавалось не обжечься, и она твердо намеревалась продолжать в том же духе.
Как-то раз они наткнулись на свежий выпуск «Трибьюн» и купили его. Стиви быстро пробежала спортивную страницу и страшно расстроилась. Одна из ее соперниц выиграла турнир в Лобо-Бланко.
— Там пишут, что она вполне может занять мое место среди сеяных игроков, — мрачно сообщила она Джадду.
— Ты готова вернуться и восстановить статус-кво?
Стиви подняла голову и посмотрела ему в лицо. В глазах Джадда она словно увидела отражение своих собственных мыслей. Возвращаться ей совсем не хотелось.
— Нет. Пока нет.
— Я тоже пока не готов. — Не скрывая облегчения, он выхватил из ее рук газету и принялся читать. — Смотри-ка, один из читателей спрашивает, куда я подевался.