Радуга 2

Бруссуев Александр Михайлович

А Гоша и Шура уже взлетели на чердак и неизвестно как сохранившимися с памятного «Места для костра» спичками поджигали смоченные бензином фитили. Обезьянам полетели подарки, яркие и праздничные, как фейерверки.

Вот к ним эти твари были не готовы.

23. Саша и Макс — воздухоплаватели

Воздушный шар выглядел совсем непрезентабельно. На таком вряд ли кто-нибудь смог бы подняться в воздух, даже беляевский Ариэль. Саша обреченно подумала, что теперьпредстоит ремонт, чтоб не все было так просто.

— Мне друг Юра Мартыненков как-то на прошлой неделе- рассказал, что некий архитектор Титов держит поблизости от деревни Каранаухово аэроплавательный

парк. Тихимивечерами катает почтенную публику по незамысловатым маршрутам на настоящем монгольфьере, — сказал Макс.

— В моем представлении шар должен выглядеть иначе, чем- использованный парашют, — хмыкнула Саша.

— Так давай же срочно займемся этим, пока кто-нибудь еще- не решит воспользоваться любезностью отсутствующего воздухоплавателя!

Макс первым делом обежал весь ангар, заглядывая во все щели, включая и выключая попутно свет. Поставил Сашу у выхода из огромного сарая с веревкой в руке. Другой конец троса был привязан к кольцу на полотнище. Потом склонился к каким-то коробкам, от коих удлинительные провода шли к розеткам на электрическом щите у стены. Подмигнул девушке и щелкнул рубильником.

Сейчас же весь ангар наполнился воем и гулом. Словно заработал пылесос, или запустили насос на надувном матрасе. Материал шара начал шевелиться, а Макс бегал вокруг и дергал полотнище в разные стороны. Набирая в себя воздух, оно натягивало веревку в руках Саши. Та с интересом наблюдала, как бесформенная груда материала начинает приобретать форму, на которой веселыми буквами с завитушками проступает какое-то название.

А Макс все суетился вокруг, дергал веревки, пинал удлинители и постоянно отбегал назад, к самой дальней стенке, придирчивым взглядом и жестами рук составляя известные ему пропорции. Если бы снять все его танцы на камеру, добавить музыку, то получился бы отличный номер заклинателя пространства. Американский режиссер Найт Шьямалла с зависти бы помер.

Наконец, он выключил свой насос и закричал:

— Тащи! — Саша предположила, что обращение было адресовано именно ей, и попробовала за веревку потащить. С таким же успехом она могла и не тащить — ничего не шевельнулось, только кольцо наморщило материю. Макс подбежал и ухватился сбоку за какой-то матерчатый выступ. Теперь его шоу называлось «потуга». Еще немного, и у него бы вывалились глаза. И не только глаза. Но майор вовремя взял себя в руки и опять щелкнул рубильником. Насос насмешливо загудел, а Саша натянула свою веревку. Макс несколько раз порывался бежать выключать электричество, но она ему показывала кулак, и тот с поникшими плечами принимался теребить несчастный матерчатый клапан.

Наконец, девушке показалось, что веревка вместе с кольцом и приделанным к ним шаром чуть подалась. Она дала отмашку, и Макс, взрывая копытами землю, бросился к выключателю. С диким взглядом он заглушил шайтан-машину, словно обезвредил многотонную бомбу, и вопросительно уставился на Сашу.

Та потянула шар за веревочку, и тот, о чудо, послушно двинулся за ней следом. Он, конечно, не взлетел, но поехал по пыли, как по маслу. Макс бросился к дверям ангара и начал опять выстраивать руками кабалистические жесты, словно заклинатель вуду, призывающий к себе свое черное воинство.

Саша вытащила шар практически в одиночку, тот только слегка чиркнул по верхнему своду ворот. Дальнейшие действия по реанимации воздухоплавательного агрегата были загадочны. Чтобы не ломать голову, она обратилась к Максу.

— А дальше — что? — Ну, теперь, выкатить корзину, надуть, как следует — и- лететь в Питер, — пожал плечами Макс.

Этим делом пришлось

заниматься довольно долго, даже прервавшись на обед. И майор, и сама Саша никогда ранее в жизни не сталкивались с воздушными шарами. Только в детстве на картинках, а также в фильме «Сломанная подкова» и произведениях Жюля Верна.

Развитие технологий позволило облегчить процесс подготовки. Единственное, за чем пришлось постоянно следить — за якорем. Возможность того, что шар отправится в путешествие самостоятельно, была достаточно реальной.

За давлением внутри следил блок управления давлением, в совокупности с выбранной высотой полета включавший автоматическую горелку. Чтобы лететь против ураганного ветра, ветра среднего и даже слабого служили специальные рули. Как их ни крути, а шар все равно мчался, куда его несло. Только для противостояния самым слабым движениям воздушных масс имелся пропеллер с направляющими воздуха. Питалось это дело от аккумуляторов, так что скорость менялась крайне незначительно. Наверно, такая приспособа служила для посадки. Солнечные батареи постоянно подзаряжали источники питания, то есть, на внутреннем освещении можно было не экономить. Балласт, ранее используемый путешественниками также для того, чтобы бросаться им в особо неугодных земных существ, теперь был жидкостным. Иначе говоря, мешки с землей сменились водой в танках, которые легко и сливать, и наполнять по необходимости. Единственно, сливать можно было везде очень быстро, а наполнять, особенно, в состоянии полета, достаточно долго. В этом случае все зависело от количества пива, выпитого воздухоплавателями. На земле, конечно, дело значительно упрощалось: подсоединился к ближайшей пожарной колонке — и запитывайся нахаляву, пока какие-нибудь подвернувшиеся власти не выставят счет в сто миллионов тысяч долларов.

Словом, после обеда воздушный шар с подвязанными к нему велосипедами, расчетным весом для движения на стометровой высоте и полной загрузкой крепился к земле только четырьмя тросами. Достаточно было дернуть за одну хитрую веревочку — и специальные замки освободятся, давая шару полную свободу перемещения. Можно лететь в небо, или, положим — в ближайшее дерево. Существующее ныне положение вещей освободило воздушное пространство от всяких летающих самолетов, вертолетов и метеозондов. Земля — прощай! В добрый путь!

Так как оба авиатора впервые отправлялись в путешествие по воздуху, доверяя свои жизни не кому-нибудь другому, например, швейцарскому диспетчеру, а только и исключительно самим себе, то они слегка волновались.

— Может, не надо? — задала Саша риторический- вопрос.

— Надо, Федя, — ответил Макс. — Надо. — И дернул за веревку. Их летательный аппарат слегка задрожал и как-то не очень охотно начал разворачиваться вокруг своей оси. При этом он поднялся всего на пару метров. Саша, которая невольно зажмурилась при потере последнего связующего с землей звена, осторожно открыла глаза и вопросительно взглянула на Макса. Тот, вцепившийся в борт корзины до белизны костяшек, только развел руки в стороны. Застряли, что ли?

Едва он подумал об этом, как шар дернулся вверх, словно подброшенный мощным пинком. Майор, к этому времени ни за что не держащийся, упал на дно, на него свалилась Саша, а сверху припечатала походная сумка с коньяком. Если бы бутылки просто ударились о днище, они бы, вполне вероятно, разбились.

— Ух, как больно, — сказала девушка, скривившись от- ощущений. Она поднялась на ноги и выгнулась, держа себя обеими руками за поясницу.

— Да я их сейчас! — заорал Макс, невредимый и- воинственный. — Уничтожу!