Радуга чувств
Шрифт:
Взгляд не был ни возмущенным, ни растерянным, просто изумленным. Наверное, никто не говорил с этим невинным созданием так конкретно. Ее особенная ангельская внешность толкала мужчин лгать ей. А ему почему-то этого не хотелось…
– Мы из разных миров, Антон, – нежный голос Анжелики прервал его мысли.
– Ты говоришь так, потому что тебе не понравилось то, что я сказал?
– Наоборот. Это мне понравилось. Ведь ты почти не знаешь меня, но тебе не хочется обманывать нас обоих.
– Тогда что? – спросил он твердо.
– Ты забыл, что только
– Ну и что? Заставила побегать целую гвардию официантов!
– А мне было не до шуток! И я чуть не погибла в воображаемой лаве.
«Воображаемая лава?! – он еле успел подавить свой смех. – Ну и фантазии!»
Вместо того чтобы ответить, он скользнул долгим взглядом по ее тонкому телу, изящным рукам, которые могли бы ласкать его. А потом заглянул в ее глаза неповторимого оттенка, увидел полные губы, которые он мог бы целовать, целовать, целовать…
Она дышала, она говорила, как он. И он ощущал ее как самого себя. Она была такая естественная, ни с чем не сравнимая. Наверное, он спятил? Такого с ним никогда раньше не происходило. Или происходило много раз, но те женщины были ему уже неинтересны, и он все забыл?!
– Может, все-таки попробуем… пожалуйста, – еле слышно произнес он, завороженный почти необъяснимым волшебством.
Глава четвертая
Когда маленькая Лика ворвалась в комнату полуголая и вся в слезах, мать от неожиданности испугалась. Это было десять лет тому назад, но воспоминания всплыли в сознании девушки так четко и ярко, как будто все было вчера.
– Что?! Что случилось, Анжелика? – с большим трудом матери удалось не впасть в панику от увиденного. – Кто тебя так?!
– Один молодой человек, мама.
– Что?! Какой молодой человек?! Не… не слишком ли ты мала для подобных историй?!
Озадаченная девочка стыдливо опустила голову и ничего не ответила. Раньше ей никогда не приходило в голову, что она делает что-то непристойное. Ей просто нужен был кто-то, кто постоянно окружал бы ее заботой! Тот, кто бы ее забавлял, с кем она могла беспечно смеяться. К сожалению, ее родители не смогли ей дать ни любви, ни тепла.
– Рассказывай, что случилось, – Наталия Александровна выглядела достаточно уверенной в себе.
Она делала все возможное, чтобы не выдать напряжение, овладевшее ею. Но голос сорвался на хрип, в нем просачивалось настоящее с трудом сдерживаемое беспокойство, и только благодаря своему хладнокровию она быстро успела вернуть голосу необходимую мягкую тональность. Личико девочки засветилось: давно она не улавливала в голосе своей матери такие располагающие к себе нотки.
– Я и Рони нашли домик эльфов, но, к сожалению, в нем никого не было.
– Конечно, никого там не было и не будет! Как вообще ты можешь верить в подобные выдумки?! Все сказки – это забава для малышей, а ты уже не маленькая! Надо уметь отличать, что настоящее, а что нет! И кто этот Рони?! Он твой друг, а я ничего о нем не знаю?!
– А я давно хотела тебе рассказать, мама, но ты постоянно отвечала,
Нежно-зеленые глаза девочки уставились на мать почти с гневом. Сейчас Лика жаждала узнать, почему не надо верить в сказки. Разве неправда, что они всегда отражают действительность?! Она обожала истории об эльфах, она знала, что они существуют, просто настолько маленькие, что людям трудно их заметить. Но столкнулась с твердым непоколебимым взором мамы и с горечью поняла, что не надо ее спрашивать об этом. Растерянность и смущение сжимали ее будто железным обручем.
– О чем ты так задумалась, девочка моя? Что же с тобой случилось?
Губы маленькой Лики дрогнули.
Она решилась на объяснения, не в состоянии превозмочь давящую растерянность:
– Когда я увидела, что в домике никого нет, я спросила у Рони, где эльфы. А он ответил, что они попросили ее подождать. Они ушли за грибами и ягодами и поэтому могли задержаться. Я так хотела увидеть их и согласилась остаться.
– Глупая девочка! Как вообще ты осмелилась остаться?!
– Я знаю, что эльфы существуют!!! Знаю!!! Знаю!!! – настаивала девочка сквозь слезы.
– Я не могу в это поверить! Тебе уже одиннадцать, а еще веришь в такую ерунду! – Наталия Александровна еле смогла сдержать ярость и не ударить дочь.
– Сказки отражают действительность, – девочка не желала сдаваться. – Так наша классная руководительница говорит!
– Сказки отражают действительность… Некоторые больше, некоторые меньше, но они далеко не сама действительность! – мать все же овладела своим гневом и прижала к сердцу разочарованную дочку: – И что сделал после этого Рони?
– Я села на скамейку и начала ждать. Тогда Рони приблизился и обнял меня. Не знаю почему, но я почувствовала себя очень усталой. Опустилась в его объятия и почти уснула. А затем ощутила, как одна его рука полезла под мою блузку, а другая пыталась залезть под юбку.
– Что?! – как будто облитая холодным душем, выдала Наталия Александровна. – А ты не испугалась?
– Я подумала, что вижу очень бессмысленные сны, и снова впала в забытье. Меня разбудила ужасная боль! Прошу тебя, мама, не заставляй все говорить тебе! Я очень хочу спать, а ты настаиваешь, чтобы я рассказывала тебе такие неприятные вещи! – изнуренная девочка не выдержала, и слезы полились на пол как проливной нескончаемый дождь.
Ужасное несчастье, которое с ней случилось, было ее личной трагедией, и она не желала ни с кем обсуждать произошедшее. Ей казалось, что это отвратительное событие уже целиком охватило ее существо, поэтому она и отказывалась продолжать говорить о нем – она неистово боялась столкнуться с ним снова.
Однако мать настаивала, не желая останавливаться и утихомириваться, она уже была не в состояние владеть нарастающим беспокойством. Ее взгляд стремился подчинить, проникнуть как можно глубже в сознание дочери, а незрелая Лика не знала, как перебороть эти гипнотизирующие стальные глаза. Сколько себя помнила, всегда боялась их!