Радуга
Шрифт:
На нее больше так никто не смотрел.
Наташа тряхнула головой и нажала на кнопку звонка, заметив, что руки у нее дрожат уже совсем чуть-чуть.
Дмитрий открыл дверь, зажав в зубах кисть с которой капала зеленая краска, в руке он держал платок, которым пытался оттереть руки.
– Ого! Претворяешь свой план по ремонту в жизнь?
– поздоровавшись, весело спросила она.
– Почти. С небольшими изменениями.
– Посмотреть
– Да, пожалуйста. Проходи. Не разувайся только, можешь испачкаться.
Он посторонился, пропуская ее в комнату.
– Аффреско! Ну, ты даешь!
– воскликнула Наташа, с восхищением рассматривая его стену, на котором был изображен средиземноморский пейзаж.
Во всю стену было изображено распахнутое огромное окно, и в комнату, казалось, проникал запах соленого моря, водорослей, солнца. С высоты окна была видна узкая полоска песчаного берега, Зеленовато-желтые легкие волны набегают на берег и омывают серо-голубые камешки и ракушки. Высокой стеной вздымаются скала в которой грубо прорублены ступеньки, ведущие верх и тонущие в невообразимо прекрасным золотистым облакам, пронизанных солнечными лучами и разноцветной радугой, отбрасывающей на морские волны разноцветные сверкающие блики.
– Я еще не закончил. По мокрой штукатурке рисовать отвык. Нравится?
– Господи, Димка, да ты просто молодец. Это же трудно! Так расписать стену и за такое короткое время!
– Главное, рисунок нанести и все разметить точно. Я полночи не спал, все думал, на что хочу смотреть в ближайшее время. И вот что получилось. Доделать еще многое предстоит, но основное уже выполнил.
– Я работала в технике " а секко", но по сырой штукатурке не пробовала.
– Ты писала темперой?
– Да.
– рассеянно ответила она, не в силах отвести взгляд от стены.
– Как-то давно, лет, наверное, двадцать назад я был в Италии, там впервые и увидел что такое "буон фреска" или чистая фреска. И познакомился с одним старым мастером, Пьетро. Он был настоящий волшебник. Мог часами рассказывать о фресках, о технике нанесения, красках, лессировке... Я, когда его слушал, как в другой мир переносился... Приезжал к нему при первой же возможности. Он умер пять лет назад, я не смог приехать на похороны, вел сложный процесс... А когда выбрался, оказалось, что внук продал его мастерскую и на этом месте теперь магазин... Это вид из его дома, он всегда, когда я приезжал, отводил мне эту комнату с видом на облака.
– он помолчал и добавил.
– Вообщем, это не так уж и сложно, только много практиковаться нужно. Даже не думал, что у меня получится, боялся, что потерял навык, я же лет пять уже ничего не писал, но получилось. Что-то точно.
– Не скромничай. Работа по "слепому раствору", требует сноровки и опыта. Ведь через десять минут кисть начинает "боронить" основание. Димка, а ты не боишься, что цвета высветлятся?
– Не думаю, но стена высохнет окончательно через 7- 10 дней, тогда и будет окончательно ясно. Но краски хорошие. Я вначале проработал все и нанес краски на рыхлую бумагу и пока все в порядке.
– Тебе помощник не требуется?- глаза у Наташи блестели задорным блеском, а взгляд был таким просящим, что Дмитрий рассмеялся.
– Я справляюсь вообще-то - и, видя как на лице ее проступает разочарование, тут же добавил.
– Но некоторые места мне кажется вышли не совсем удачно и потребуется сбить штукатурку в правой части и повторить ... Еще мне хотелось бы сегодня заняться лессировкой, углубить тени и нанести световые акценты ...
– Я согласна.- тут же откликнулась она.
– Подожди. Этим я сам займусь, а тебе доверю левую часть, здесь осталось не много. Только наносить нужно цвета быстро. Но сегодня мы вряд ли все успеем.
Наташа только махнула на него рукой.
– У меня полно времени и сил тоже. Только домой сбегаю и переоденусь.
Они расписывали стену до самой ночи. Прерывались только однажды, когда Дмитрий опрокинул на себя баночку с баритовыми белилами.
Они закончили под утро. Уставшие, но довольные собой сидели на балконе и смотрели как на небе одна за другой гаснут звезды .
Молчали. Слишком много было у обоих внутри такого, чего не скажешь словами. Того, что можно только чувствовать и ощущать, того что передается легким почти незаметным жестом, взглядом, полуулыбкой...
Потом Наташа потянулась к нему и провела по щеке кончиками пальцев.
– Шершавая.
– Я побреюсь.
– пообещал он.
– Ты молодец и я рад, что ты сейчас со мной.
– Я тоже.
– просто ответила она.
– тоже рада. И знаешь, с тобой мне легко. Я не о работе. Легко как-то на душе и спокойно. Надежно.
– подумав, прислушиваясь к своим ощущениям, после паузы добавила она.
Он кивнул, а потом спросил:
– Я ведь больше не потеряю тебя?
И улыбнулся мягкой и какой-то беззащитной улыбкой, от которой у нее вдруг защемило сердце...
Они поженились через месяц. За неделю до свадьбы Дмитрий ушел из юридической конторы, продал свою дачу, а на вырученные деньги снял помещение, где открыл мастерскую.