Ракетчики
Шрифт:
— Я пошёл. Пока.
Среднего телосложения человек вышел из вагона поезда в Казани. Татарская «галочка» бровей не вызывала в этом городе ни у кого удивления и интереса. Он спокойно шёл по своим делам. Неожиданно для него, крепкий мужчина средних лет хлопнул его по плечу.
— Теймур! Ба!
— Простите, уважаемый, вы меня с кем-то перепутали, я вас не знаю. Хотя меня действительно зовут Теймур.
— Ба! Такой молодой, а уже память никуда не годится!
На мирно шумящую парочку обратили ненадолго внимание прохожие, но, не увидев драки, продолжили свой путь. Даже вокзальная шавка, понюхав воздух,
— Ты ведь сын Карима?
— Верно, уважаемый. Но кто вы?
— Я тебе больше чем родственник, пойдём на лавочке посидим, парой слов перебросимся. Ты никуда не опаздываешь?
— Нет. Пойдемте. Только ведите вы, уважаемый, я города не знаю.
На лавочке привокзальной площади они проговорили сорок минут. Иванович, так приказал называть себя третий помощник консула СССР по силовым вопросам, представился, показал удостоверение, не слушая оправданий, дал карту с пометками, бумаги, отпечатанные на принтере, с данными по условно-освобождённому виноватцу, по его фирме, родственникам, судьям, вёвшим дело теплохода. Все бумаги с большими фотографиями. На всех фигурантов в досье даны официальные и неофициальные адреса, примерный график перемещений, даже, на одного из судей, адрес любовницы.
— А вот это — планы лучших мест акций.
— Уважаемый, зачем вы мне это показываете? Вы — ментовская подстава? Я ничего не делал, просто в гости к родственникам приехал.
— Слушай, парень. Я тебе удостоверение показал. Могу ещё раз показать. Я — свой. Из СССР. Мне приказали тебе помочь, чтоб повысить твой шанс уйти от местных ментов. Кончай менжеваться. Струсил мстить — вокзал сзади тебя. Садись и едь домой, в Крым.
«Нет, не был человек похож на мента, на российского полицейского. Скупые движения, хотя и не резкие, спокойный и уверенный взгляд. Скорее — бывший военный. Впрочем, почему — бывший? Пенсии Диктатор отменил, всех прогнал через медкомиссии. Большинство военных пенсионеров признано условно годными к военной службе и поставлены в строй на разные должности. Те, кто признан условно трудоспособным — вернулись не в армию, а пошли работать. Помощник консула — это мирная должность, или военная? С другой стороны, за руки не хватает, в свисток не свистит. Знает имена, про месть… А фотографии настоящие, дядя показывал ещё дома газету. Того, кого отпустили, он хорошо запомнил. И консул, или помощник, кто он там, дал правильную фотографию. Даже больше и лучше, чем у него была. Что же ему от меня нужно?»
— Почему вы мне помогаете?
— Блин, я ж те сказал: приказали. Сверху. Смекаешь?
— Не очень. Кто мог дать приказ сверху?
— А ты подумай. Кто ваши родовые порядки поддержал, узаконил, признал правильными? Кто судей в шахты загнал?
— Вы хотите сказать…
— Ничего я тебе не хочу сказать. Я тебе могу только помочь. Помочь думать, делать, прочее. Что решаешь? Идёшь до конца или трусишь?
— В роду Ханаевых трусов не было.
— От и добрэ. Смотри: это несколько крупных планов неплохих мест работы. Адреса наших клиентов, подходы, удобные места «лёжек», маршруты городского транспорта…
— А что это за пунктирчики со значками «В», «Мот», «Маш», «П»?
— Велосипедом, мотоциклом, машиной, пешком. Говорю же: пути отхода. Где, каким можно пройти. На, бери, это всё тебе. Теперь смотри внимательно на эти планы: это места, неподалёку от первых планов и мест ликвидаций. Крестиками показаны «захоронки» с оружием. Винтарь, прости, на схеме номер три, без глушака. Не нашли лучше. Ты сильно
— Спасибо, Иванович. Я справлюсь, я в Афгане служил. После такой помощи грех подвести род, тебя, народ.
— Нас Диктатор приучает к «благодарю». А за то, что моё имя запомнил, хвалю. Будешь и дальше внимательным, ещё вернёшься домой и сделаешь кучу сыновей. Ты меня не видел, документы, что я дал, ты на лавочке нашёл. Всё. Бывай. Удачи.
— Благодарю, Иванович.
=== Аналитический отдел ЦРУ. Стратегия.
— … Смотрите, господа. Русские не нарушают подписанные ими договорённости. Они нарушают старые договора старого СССР. Мочат, извините за слово, агентов, устраивают теракты и диверсии, ликвидации управленцев среднего звена. Каждый месяц одна из звёзд Голливуда умирает от передоза наркотиков. На этой неделе, видимо для разнообразия, русские инсценировали автокатастрофу с ещё двумя.
— Всё логично: бьют по управлению и символам.
— Ага, и по перспективе: институты, колледжи, даже пару элитных школ взорвали.
— Ну почему же. Экономику тоже не забывают: НПЗ горят, как свечки, пара химических заводом, прочие мелочи.
— Начальство в ярости. Требует родить стратегию ответа.
— Следов не оставляют. Ни одно пленного. Из тех случаев, когда их прижали, баллистическая экспертиза показала, что последний достреливал себя сам. Групп действует немного. По прикидкам: штук десять диверсионных и столько же ликвидационных. Прямого вреда много, но некритично. А вот вони…
— Ага, особенно учитывая, чьих детей убивают в Вузах и школах.
— Что будем рекомендовать начальству? России мы в этом духе гадим давно. То «Боинг» уроним через отключение двигателя. Как предусмотрительно мы организовали эту систему связи с двигателями через спутники! То — тайгу сожжём. То — подкупим дураков, чтоб уровень воды в водохранилищах ГЭС повысили — имеем потоп. Красота! Трубопровод удачно взорвали, целый поезд мяса…
— И как плохо, просто отвратительно, дела обстоят в СССР!
— А Чернобыль?
— Не передёргивайте. Здесь — все свои. Это наша хитовая акция. Но! То был другой СССР.
— Этот СССР распоясался неслыханно, нужно что-то делать. Начальство право. Что делать? В лоб преодолеть контрдиверсионные и контрразведывательные мероприятия СССР не получается.
— Давайте, активизируем российское направление.
— И балканское. Вообще, нужно сильнее гадить во всех странах списка Юревича. Убирать русских ставленников, травить общественностью их сторонников.
— Толь, а Толь.
— Что, Солнышко?
— Ты за Лукошко ничего не замечал последнее время?
— Слегка энергичней стал, после женитьбы.
— Нет, не то. Я знаю эту историю. Выехал в составе правительственной делегации в Индию. Целых пять дней гостили, договаривались об экономическом сотрудничестве. Индия согласилась поставлять нам ториевый концентрат… А переводчицей и гидом была его новая жена. Точнее, тогда она ещё не была его женой. Это теперь она третья и любимая жена. Я ведь курировала Лукошко.