Ракетчики
Шрифт:
Рохлин решил разобраться: как так вышло, что в его государстве командуют другие. Он не обижался, не боялся, но прояснить ситуацию необходимо. Звонить Корибуту решил в последнюю очередь. Приказал водителю ехать в военкомат. Его встретил полковник Терёха.
— Здравь желаю тащ ге-рал-полковник!
— Вольно, без устава. Просто расскажи: что тут творится? Как так вышло, что руководят ликвидацией последствий светлорусы?
— Я думал — это ваше решение. Приехала целая делегация. Тесть Корибута, их второй министр строительства и подземных технологий, ещё куча начальников и родственников.
— Подробнее, я не в курсе.
— Начальник
— Я знаю, кто он. Дальше.
— Сладов, тесть Корибута. Мать Корибута приехала. Они привезли много всякого-якого. Оборудование, ЗК, лекарства, прочее. У них есть чёткий план действий…
— А по сути: как вышло, что посты — не наши? В аэропорту — они всем распоряжаются? Ковалёв?
— Нет! Что вы! Этот — смирный! Всего-то генерал-лейтенант!
— Не понял. Говори нормально.
— Так это, мать. Бой-баба. Маршал в юбке. Вы с ней встретитесь, сами увидите. Ничего плохого они не делают. Солдат велела переодевать в их ЗК и направлять на ликвидацию. Под её руководство. Сейчас обзваниваю части. Я ж говорю: у них есть план, они рассказали. А по нашим директивам ГО, ещё сталинских времён, нужно проводить дезактивацию. Водой. Смывать радиоактивную пыль в реку. На улице — минус двадцать. И так далее. Слёзы.
— Ну да, понятно… Где они сейчас? Делегация.
— Кто — где. Сладов — в областном штабе МЧС. Руководит. А Зинаида Николаевна — бог весть. Где-то есть.
— Мне нужно позвонить на Русь. Мобильный не работает, пока фон не спадёт.
— Этот, белый.
— Алё, Анечка, это вы? Александра Владимировича можно? Здравствуй. Почему везде твои власть захватили? Мы так не договаривались. Как — ничего не знаешь? Шутишь? А кто из твоих — главный? Точно Сладов? А-а-а, теоретически. Не сопротивляться, говоришь? Ладно, гляну, чего она там творит. Спасибо за оперативную помощь. Пусть будет «благодарю». Отбой.
Рохлин решил сначала поехать к формальному руководителю делегации. Сладов действительно находился в МЧС. И реально руководил. Тут нужно знать этого человека. Стиль руководства у Валентина Андреевича был своеобразный. Деликатный. Он не пытался никому ничего диктовать, так казалось. Он играл от второго лица. «А что бы вы делали на моём месте», «что вы посоветуете в данном случае», «давайте подумаем, что выйдет, если мы сделаем чуть-чуть не так» — типичные его подходы к людям. После ряда поправок человек реализует не совсем то, что он предлагал «на моём месте». А «чуть-чуть не так» будет сильно чуть-чуть. Градусов на 180 — запросто. Вроде, и с мнением человека считается, некий компромисс. Совершенно не обидно. Никогда никого не ругал. Считал, что если подчинённый напортачил, то виноват он, начальник, потому что доверил неподходящему человеку слишком сложную задачу. За всю карьеру он никого не уволил, разве что, понижал в должности и переводил на другую работу. И это — при работе в строительстве! Знающий — поймёт.
В кабинете начальника МЧС области царила рабочая обстановка. Начальник с кем-то говорил по телефону, пара офицеров листали какие-то бумаги, Сладов стоял над столом, смотрел на карту и что-то подсказывал начальнику МЧС, генерал-майору Пивовару.
— Зинаида Николаевна, пометьте у себя на карте в квадрате «в-3», перекрёсток улиц Маркса и Кирова, туда мы пришлём три эвакуатора. Будут минут через двадцать, не раньше. Что? Да. Отбой.
— Не помешал?
— Смирррно! Здравь желаю тащ герал-полковник! Ведётся работа по ликвидации последствий ЧП.
— Вольно. Работайте, офицеры. А вы, Пивовар, докладывайте конкретно. Здравствуйте, Валентин Андреевич.
— Здравствуйте, Лев Яковлевич.
— Пусть будет по-вашему, рассказывайте, как вы тут «помогаете».
— Смотрите, бомба упала на Октябрьский район, это спальный район, как мы выяснили.
— Это была не бомба, а БЧ ракеты, — раздражённо решил поправить Рохлин.
Сладов внимательно посмотрел в глаза Рохлину.
— Не сердитесь, Лев Яковлевич. Мы привезли нужное оборудование. И хорошо представляем, как его использовать. У меня есть турецкий опыт. Мы не претендуем…
— Это вы меня извините, ради бога, Валентин Андреевич. Нервы сдают. «Дурак! Нашёл на ком «оторваться». На милейшей души человеке.» Продолжайте, будьте добры.
— Нет, вы совершенно правы, Лев Яковлевич, докладывать должен Игорь Борисович. Напрасно я нарушил субординацию.
Пивоваров не заставил себя ждать. Ему и так было сильно неудобно, что его службы оказались не очень-то готовы к ситуации. Так можно не только с должности слететь, но и голову потерять. Образно говоря.
— Как верно заметил Валентин Андреевич, Октябрьский район — спальный. Там заводов мало, к сожалению. Одни жилые дома. Поэтому много людей оказалось в ловушках. В подвалах, переоборудованных под убежища. Ветер северный, несёт радиоактивную пыль на Индустриальный район. Видите, я обозначил зону высокой радиации. Там самолётный, другие заводы. Много. Это хорошо в том плане, что людей там мало. Тут, и тут. Мы их решили отселить в Ленинский. Ещё, во вторую очередь нужно бы отселить из Свердловского всех. Дома там целые, но газ на их котельные заходил по этой ветке, через Октябрьский. Труба шла по поверхности. Выгорела на протяжении пяти километров. Можно бы перебросить из Кировского, но это займёт недели полторы-две, а дома вымерзнут через два-три дня. Будем просто перебрасывать население из Свердловского в Кировский и Дзержинский.
— А что это за условные обозначения?
— Это Валентин Андреевич… Может быть, вы сами расскажете?
— Конечно-конечно! Смотрите, тут я вынес условные обозначения: горизонтальная штриховка — нет газа, вертикальная — электричества, с десяти часов на шестнадцать — нет воды, так — связи. Вот так — «без стёкол».
— Зачем такие муки? Почему бы просто не эвакуировать всех жителей в соседние, не зараженные зоны? Что у вас с планами? А, Пивовар?
— У нас тут, извиняюсь, господин Диктатор, не Подмосковье. Дорог: раз, два и обчёлся. Пыль ещё садится, сажа. Всё — радиоактивное. Как верно подсказали светлорусы: без ЗК — никуда. Одно дело: получить дозу, совсем другое — надышаться радиоактивной пылью. Нос всю не задержит. Пылинка в лёгких — пиши пропало. Летом было бы ещё хуже с пылью, но легче с холодом.
— Всё вам — не слава богу, природа-матушка не может угодить. Снег, понимаешь ли, мешает, холод зимой. Ладно, продолжайте. — Рохлин ругался не на то, на что сердился. Неуютно ему было из-за хозяйничанья светлорусов. Власть — очень чувствительный вопрос. И ведь сам помощи попросил!
— План у нас имеет несколько этапов. На первом — переселяем жителей внутри города. Уплотняем, так сказать. Если проще: подселяем к другим семьям, прямо в квартиры людей. В менее проблемные районы. Хотя у нас и капитализм, но люди относятся с пониманием. Мы обещаем компенсации, но многие на это не обращают внимания. Размещают, обещают кормить. Всё такое. На втором этапе улучшаем жизненные условия там, где нужно. Две-три недели нужно продержаться. Третий этап — непрерывный. Увозим, увозим, увозим. То есть, эвакуируем, тащ генерал.