Раковые заболевания в наше время

Дальке Рудигер

На вопрос о том, что же приводит к несостоятельности системы защиты, можно дать общий ответ, не ограничиваемый раковым процессом. Любая простуда свидетельствует о следующем феномене: как только кто-то в переносном смысле сыт чем-то по горло и закрывается на психическом уровне, на заместительном уровне немедленно вступают в реакцию соответствующие физические возбудители, и горло начинает болеть. Выражаясь медицинским языком, слабость защиты делает заболевшего более восприимчивым. Там, где сознание закрыто, приходится включаться соответствующим физическим компонентам. Иммунная защита ослабевает в том случае, когда сопротивление на психическом уровне чрезмерно. Изначально человек обладает здоровой системой защиты на обоих уровнях. Важность защиты физических границ от влияния чужого, полного опасностей мира при помощи иммунной системы очевидна. Точно так же мы нуждаемся в психической защите, чтобы слишком сильные впечатления не перерастали в психоз. Целью защиты на

обоих уровнях является достижение золотой середины между полной открытостью и абсолютной закрытостью. Если на одном из уровней произошел перекос, на другом приходится двигаться в противоположную сторону. Тот, кто слишком закрыт психически, становится уязвимым на телесном уровне.

Идеальное соотношение характеризуется значительной психической открытостью, базирующейся на прочности. Допускается все, и при этом не надо опасаться за свое психическое здоровье. Это возможно на основе потенциально сильной защиты, которая редко вступает в бой, но в случае необходимости на нее можно положиться. Если человек умеет решительно сказать «нет» и защитить свое жизненное пространство, он редко пользуется такой возможностью. Такому состоянию соответствует наличие физической защиты, которая, благодаря хорошей тренировке, способна справиться с любыми возбудителями. Именно потому, что система защиты не щадит себя и реагирует на призывы о помощи, она всегда готова к борьбе и уверена в победе. Так как защита не ослаблена на психическом уровне, она не подвергается опасности потерпеть поражение от возбудителей. Тот, кто позволяет возбуждать свое сознание и умеет на том же уровне себя защитить, может не прибегать к помощи тела.

К сожалению, в этом мире, рпасплачивающемся за неконфликтный путь развития культуры и цивилизации, гораздо чаще встречается чрезмерная закрытость сознания и, соответственно, слишком большая открытость тела. Если неконфликтная позиция «не-могу-сказать-нет» попадает на физический уровень, она находит проявление в форме неспособности себя отгородить. Этот принцип подтверждается опытом повседневной жизни. Открыто противопоставляющий себя жизни (жизнестойкий = живой) человек обладает здоровой физической системой защиты и тем самым менее подвержен инфекциям. Ограниченный рамками и запуганный человек будет чаще «хватать» вирусы и культивировать соответствующие болезни. И наоборот, страстная натура, «огонь и пламень», может в состоянии открытости вообще не заболеть.

Для того чтобы защита полностью пала и началось образование опухоли, необходима очень глубокая изоляция и закрытость. Это происходит тогда, когда человек перестает открываться какому-либо значительному аспекту своей жизни. Если эта связь висела на волоске, и тот внезапно оборвался, кажется, что прервался контакт с жизнью. Подобное может произойти, если у натуры угнетенной, почти никак не связанной с окружающим миром, умирает единственный близкий человек. Поскольку он без этого человека больше не сумеет плыть по реке жизни, он может не захотеть открыться этой огромной потере. По мере того, как с помощью психической защиты сознание будет закрываться от утраты, система физической защиты будет разрушаться. Таким образом иммунная система становится индикатором открытости и жизнестойкости. У пациентов, знающих, что такое депрессия, любой фактор, влияющий на его неустойчивое состояние, может привести к значительному ослаблению иммунной защиты. Для этого достаточно увольнения с работы, ставшей смыслом жизни, или окончательного разочарования в партнере после многих лет совместной жизни. Типичный раковый пациент в соответствии со своим внутренним состоянием склонен попадать в такие ситуации. Его приспособившаяся и тем самым угнетенная внутренняя сущность иногда начинает шевелиться и предпринимать попытки возврата к жизни, но каждая попытка активизирует подавляемое с таким трудом чувство безысходности, и повторное неожиданное «закрывание себя» провоцирует начало болезни. Раковый пациент, даже добившийся успеха, находит множество возможностей, чтобы не дать доступа жизненной энергии. Для этого подходит все, что ставит под сомнение маску его депрессии, т. е. успех.

РАК НА СОЦИАЛЬНОМ УРОВНЕ

Раковая клетка, как мы уже говорили, собирается поработить весь физический мир и перекроить его по своему образу и подобию. Поэтому она проникает сама или посылает своих агрессивных «миссионеров» в самые отдаленные уголки организма-государства. В медицине их называют метастазами. Это слово имеет греческое происхождение и означает превращение, перемещение или блуждание. Желание «вмешаться» повсюду, вплоть до самых удаленных отделов тела, по силам эмбриональной клетке, располагающей, при всей своей простоте, любыми возможностями. Развитие же означает также ограничение и специализацию. Оба этих качества раковая клетка или утратила, или подавила в себе.

Незрелость подобной позиции становится понятной при сравнении поведения взрослого и ребенка. Ребенок может примерить на себя любую специальность и любой образ жизни, и думать, что его папа, как увеличенное олицетворение

собственного «Я», все может. В мечтах он путешествует по всему миру, не задумываясь при этом о конкретных проблемах питания и размещения на ночлег. Его желание играть всеми игрушками на детской площадке и участвовать во всех играх иногда раздражает родителей, но на ранней стадии еще не составляет проблемы. Взрослый же, имеющий аналогичные требования, быстро превращается в вызов окружающему миру, предлагая на выбор следующую альтернативу: или он, или окружающий мир. Убеждением или применением силы окружающий мир приспосабливает его в соответствии со своими потребностями, побуждая тем самым к своего рода запоздалому взрослению, подобно тому, как пытаются вернуть в общество отбывшего наказание преступника.

Возможность того, что этот человек сможет противопоставить себя окружающему миру и навязать ему свою волю, встречается реже. На духовно-психическом уровне такие попытки расцениваются как мания величия, почти всегда подавляются и «успешно» ликвидируются в психиатрических клиниках. Нечасто «сумасшедшему» удается действительно захватить власть. В политике это называется терроризмом и подавляется чаще всего при помощи силы. Террористы называют себя революционерами, государство же объявляет их опасными преступниками, не достойными ни милости, ни уважения. Если они одерживают победу, то власть их будет признана, ведь они стали новыми хозяевами страны.

В экономике представители соответствующей точки зрения с самого начала будут встречены аплодисментами, и рак наглядно показывает, каким образом достигается экономический успех.

Типичный предприниматель времен раннего капитализма ликвидирует существующие границы и без малейшего сожаления сметает со своего пути конкурентов, припирая их к стене, вытесняя с рынка, нанося им вред или, по меньшей мере, контролируя их сделки. Вместо метастазов и новообразований здесь появляются филиалы, дочерние предприятия и отделения. Сначала головная фирма перерастает себя, так же как это делает опухоль, затем она берет под свой контроль окружающую среду и распространяется по всей стране, а в идеальном случае — по всему миру. Она жаждет иметь везде свои представительства и держать все в своих руках. Это и есть кредо капитализма и исконный способ действия крупных концернов. Вести себя при этом приходится, естественно, агрессивно и безжалостно.

Раковые образования и филиалы концернов имеют аналогичные цели. Они стремятся как можно более полно внедрить собственные программы и не оставить шанса конкурентам.

«Образцовость» рака можно увидеть на географической карте в любом предпринимательском офисе. В центре ее жирной красной линией обведена головная фирма, наводнившая свое ближайшее окружение более мелкими филиалами, обозначенными красным цветом. К периферии этих метастаз становится меньше. Некоторые страны еще свободны от них, тогда как в других имеются более крупные колонии. Разрисованная таким образом географическая карта поразительно походит на полученное при помощи исследований изображение раковой опухоли.

Другую, правда, не такую эмоциональную, зато наполненную историческими фактами параллель можно увидеть в развитии колониализма. Образование колоний за пределами своей страны являлось с точки зрения отдельной державы раковой стратегией. Возникало желание оказывать влияние, по возможности, на весь мир, и при этом ни в коей мере не пугала необходимость насильственного нарушения границ и жестокого нападения на уединенные, менее агрессивные народы. Чужие обычаи не только не уважались, а даже уничтожались, население объявлялось неполноценным и попадало в рабство. И такие империи в своей мании величия были убеждены в возможности создания по всему миру маленьких или больших копий Англии, Испании, Португалии, Франции или Германии. И лишь другие разраставшиеся империи могли препятствовать росту завоеваний. Как и у их анатомического аналога, у этих колониальных империй часто возникали проблемы с пропитанием, ведь речь в первую очередь шла о завоевании, а не о создании необходимой инфраструктуры. В странах бывшей португальской колониальной империи и сегодня обращают на себя внимание недостаточно развитые инфраструктуры. При таком неконтролируемом росте метастазирующих колоний многое погибло и на родине этих нерадивых дочерей. К крошечным «материнским образованиям», таким, как Португалия или Англия, в конечном счете присосались гигантские, постоянно разрастающиеся и съедающие силы империи. Особенно похожа на раковую опухоль Англия с ее полностью отделившимися от «материнского образования» колониями (США, Канада, Австралия, Южная Африка). История колониализма свидетельствует о том, что империи больше заботились о расширении границ и распространении власти, чем о торговле и обмене. Распухшие, словно от водянки, колониальные правительства паразитировали в экономически бедствующих, ограбленных странах, присосавшись к хребту порабощенных «примитивов», хотя уместнее, как нам кажется, говорить о примитивности мышления колонизаторов. Подобную «примитивность» по отношению к окружающему миру демонстрируют раковые клетки с их распухшими ядрами.