Рама II. Научно-фантастический роман
Шрифт:
Когда Браун покончил со своими комментариями, наступила недолгая тишина. Николь глядела на мили льда вокруг них, на внушительные обрывы по краям Цилиндрического моря, на небоскребы Нью-Йорка перед собой… Впечатляющий мир. На миг ей стало стыдно за собственное недоверие к Франческе и доктору Брауну. „Просто позор, — решила она, — что мы, люди, никогда не в состоянии тянуть в одну и ту же сторону. Даже перед лицом бесконечности“.
— Не могу понять, как вам это удалось, — вдруг нарушила молчание Франческа. Она обратилась к Николь. — За все это время никто ничего не заподозрил. А ведь не надо быть гением,
Доктор Браун недоуменно спросил:
— О чем это вы?
— О нашей знаменитой героине службы жизнеобеспечения. А вам разве не любопытно узнать, как это она сумела утаить от публики имя отца своей дочери?
— Синьора Сабатини, — немедленно ответила по-итальянски Николь, — я уже говорила вам, что это не ваше дело. Я не потерплю никаких вторжений в мою личную жизнь…
— Я только хочу вам напомнить, Николь, — быстро перебила ее Франческа тоже по-итальянски, — что у вас есть секреты, которые вы стремитесь сохранить в тайне.
Дэвид Браун безучастно глядел на женщин. Он не понял ни слова из последней перепалки и был озадачен внезапно возникшей напряженностью.
— Итак, Дэвид, — покровительственным тоном проговорила Франческа, — вы, кажется, рассказывали нам о настроениях на Земле. Как вы считаете, нам прикажут возвращаться? Или ограничатся прекращением одной только вылазки?
— На конец недели назначено специальное заседание исполнительного комитета СОП, — ответил он, помедлив. — Доктор Максвелл полагает, что нам прикажут прекратить работы.
— Обычная чрезмерная реакция группы правительственных чиновников, всегда стремившихся лишь к тому, чтобы свести к минимуму риск. Впервые в истории специально подготовленная экспедиция исследует внутренности сооруженного инопланетным разумом корабля. А эти политики на Земле ведут себя так, будто ничего необыкновенного не происходит. Они просто не способны понять это. Удивительно.
Николь де Жарден более не слушала разговор Франчески с доктором Брауном, обдумывая предыдущую стычку. „Очевидно, она считает, что я располагаю доказательствами отравления Борзова, — решила Николь. — Зачем иначе ей было угрожать мне“.
Когда они добрались до края льда, Франческа потратила десять минут, чтобы установить роботокамеру и звукозаписывающую аппаратуру, которые должны были запечатлеть, как они втроем готовились углубиться в „инопланетный город“ для поиска пропавшего коллеги. Жалобы Николь на напрасную трату времени доктор Браун оставил без внимания. Однако свое несогласие она постаралась запечатлеть, отказавшись принимать участие в съемке. Пока Франческа завершала приготовления, Николь поднялась по ближайшей лестнице и принялась разглядывать город небоскребов. Позади где-то внизу Николь слышала, как Франческа описывает драматичность момента миллионам зрителей на Земле.
— Сейчас я стою на окраине таинственного островного города, именуемого Нью-Йорком. Возле этого места доктор Такагиси, космонавт Уэйкфилд и я слышали в начале текущей недели странные звуки. У нас есть основания подозревать, что именно сюда мог направиться профессор, исчезнувший прошлой ночью из лагеря „Бета“, ради неведомых исследований, задуманных им в одиночку и без разрешения… Что случилось с профессором? Почему он не отвечает на радиовызовы? Вчера мы видели жуткую трагедию… Журналист Реджи Уилсон, пытаясь спасти вашего репортера, застрял в вездеходе и не смог избежать могучих клешней крабовидных биотов. Неужели и наш специалист по Раме встретил подобную судьбу? Или, может быть, внеземляне, зоны назад соорудившие этот великолепный космический корабль, снабдили его хитроумными ловушками, чтобы устранять или уничтожать непрошеных гостей? Мы не можем этого знать. Но мы…
Стоя наверху, Николь пыталась не обращать внимания на Франческу, старалась понять, в каком направлении мог уйти Такагиси. Она проглядела карты, заложенные в карманный компьютер. „Наверняка он пошел к геометрическому центру города, — решила она. — Такагиси был уверен, что в его геометрии кроется свой смысл“.
35. В ЯМЕ
Лишь двадцать минут шли они через головоломный лабиринт улиц, но безнадежно заблудились бы без индивидуальных навигационных устройств. Плана поисков не было: они просто наугад перемещались по улицам. Каждые три-четыре минуты адмирал Хейльман обращался с чем-нибудь к доктору Брауну, и поисковая партия вынуждена была искать место, где слышимость оказалась бы лучше.
— При такой скорости, — заметила Николь, вновь услыхав доносящийся из коммуникатора слабый голос Отто Хейльмана, — наши поиски затянутся навеки. Доктор Браун, может быть, вы останетесь на месте, а мы с Франческой…
— Прием, прием, — голос Отто донесся отчетливее, когда Дэвид Браун зашел между двумя высокими зданиями. — Вы приняли последнюю передачу?
— Боюсь, что нет, Отто, — ответил Дэвид Браун, — повторите, пожалуйста.
— Яманака, Тургенева и Уэйкфилд обследовали нижнюю треть Северного полуцилиндра. Никаких следов Такагиси. Едва ли он ушел на север, разве что направился к одному из городов. В таком случае, может быть, где-нибудь обнаружатся его следы. Вероятнее всего, вы на верном пути. Тем временем у нас здесь начались события. Пойманный краб зашевелился две минуты назад. Он пытается выбраться, но только сумел поцарапать поверхность клетки своими инструментами. Возвращаю в лагерь „Бета“ геликоптер Яманаки, чтобы помочь Табори. Будет здесь через минуту… Погодите… Срочное сообщение от Уэйкфилда… Включаю.
Едва слышный голос Ричарда Уэйкфилда, хотя и с явным британским акцентом, донесся до тройки в Нью-Йорк.
— Пауки, — завопил он в ответ на вопрос адмирала Хейльмана. — Помните паукообразного биота, вскрытого Лаурой Эрнст? Мы видим шестерых возле края южного обрыва. Сейчас все они рядом с временной хижиной, которую мы соорудили там. И кто-то починил двух мертвых крабов, теперь братцы нашего пленника топают к Южному полюсу…
— Снимайте! — крикнула Франческа в микрофон. — Вы снимаете их?
— Что, что? Простите, не расслышал.
— Франческа хочет знать, снимаете ли вы, — пояснил адмирал Хейльман.
— Конечно, родная, — отвечал Ричард Уэйкфилд. — И автоматической видеокамерой геликоптера, и ручной камерой, которой вы меня наделили с утра… щелкаем без перерыва. Удивительные пауки, никогда не видел таких быстрых движений… Кстати, как там насчет следов нашего японского профессора?
— Ничего нет, — отозвался из Нью-Йорка Дэвид Браун. — В этом лабиринте быстро не найдешь. Похоже, мы ищем иголку в стоге сена.