Рандолевый катран
Шрифт:
– Дорогая! Пора, красавица, проснись!
Нина Петровна улыбнулась.
Волконский непринуждённо рассказал, как работал всю ночь в аппарате президента.
Потягивая кофе, Нина Петровна, смотрела на мужа. Она пыталась уловить запахи, но аромат кофе перебивал всё. Следов помады не было. Чужих волос – тоже.
Нина Петровна мысленно обругала себя последними словами, прижавшись к усталому мужу.
– Нина! Тебе осталось подписать договор об аренде. Всё уже готово. Переговоры, оплата – не твоя головная боль.
– А
– Уже и не моя, – Волконский устало прикрыл глаза.
Нина Петровна поняла, её эксперимент проверки потенции мужа не удастся. Она поцеловала Волконского в щёку, шутливо пожелала спокойной ночи.
Нину Петровну встретили как хозяйку офиса. Перед ней юлил вежливый молодой человек в бабочке и холуйском пиджачке. Ему не хватало только ливреи.
– Всё, всё будет, как пожелаете, госпожа Волконская! Устроим любую обстановочку.
Нина Петровна распорядилась, чтобы все стены были покрыты бархатной материей, включая окно и двери.
– А свет, мягкий дневной или холодный?
– Только мягкий. Желательно неопределённого цвета, с зеленоватым оттенком.
– А что если, – молодой человек проявил инициативу, – желтоватый с ярким оранжевым оттенком, в такт музычке.
– Никакой дискотеки! – Нина Петровна поводила в стороны вытянутым указательным пальцем.
Молодой холоп заворожено смотрел на перстенёк с бриллиантом.
– Без глупостей! – учительским тоном сказала Нина Петровна.
– Что вы, что вы, госпожа Волконская! И в мыслях ничего не держу!
– Если хочешь, можешь посетить одно занятие.
Глаза молодого человека загорелись.
– И не больше, – Нина Петровна посмотрела на него.
Юноша призывного возраста, явно откосивший от священной обязанности, обиженно отвернулся в угол. Это всегда срабатывало. Обернувшись после драматической, как он считал паузы, парень обомлел.
Перед ним стояла натуральная училка. Строгая, непримиримая, принципиальная. Одни очки чего стоили! И все амурные планы полетели в тартарары.
Дальнейший разговор был невозможен. Он только слушал, записывал, кивал.
Нина Петровна посмотрела на себя в зеркало, висевшее в соседней комнатёнке. К своему удивлению она не увидела себя прежнюю: сухую и мрачную вещунью. Это была та же Волконская, но уверенная в себе настолько, что, казалось, дай ей сейчас в распоряжение полк – пойдёт и возьмёт любой Измаил!
Немного портили вид морщинки век в виде гусиных лапок. Но и они оказались полезными, так как придавали солидности.
– Жизнь удалась! – выкрикнула несколько раз Нина Петровна своему отражению.
ГЛАВА 23
Разговор по душам получился лучше, чем ожидали оба собутыльника. Жена ушла на другой этаж, поработать. Сын Чугуева болтался где-то в институте, изучая какой-то семинар. Никола толком не понял, какой.
Они выпили лучший, по мнению Ашотика, армянский коньяк. Разговорились. Ни о чём и обо всём одновременно.
Внешняя политика государства – вот конёк любого мужчины, старающегося в пьяной компании выглядеть умным, и при этом не влезать в чужую межу.
Обсудили отношения с Америкой, начиная со времён Карибского кризиса. Затем с великим кормчим Мао. Вспомнили поочерёдно о Таманском, Вьетнаме. Не забыли про Египетскую пятидневную баталию.
Слово за слово, грамм за граммом – бутыль в форме домбры опустела.
– Продолжим? – спросил Чугуев.
– Куда бежать? Я не знаю, как выйти из твоего подъезда!
– Не надо никуда бежать! – сказал хозяин. – Всё есть.
Он обернулся к холодильнику, вынул литровую бутылку водки. Запотевшую, со льда. При виде бутылки с экзотической пробкой, желудок Николы заурчал. Как будто не было столько закуски в виде разных пирожных и мороженых с виноградом и персиком: хозяин настаивал закусывать коньяк только сладким.
Теперь Чугуев достал колбасу, солёные огурцы и грибки. Порезал полбатона хлеба. Потёр ладонями и одним движением свернул голову бутылке.
– Музыка? – спросил Чугуев, булькая разливаемой водкой.
– Ещё какая, Лёня! – согласился Никола.
– Тебе завтра на работу? – спросил Леонид Аркадьевич.
Никола отрицательно покачал головой.
– Нет!
– И мне не на работу! – пояснил Чугуев, разливая водку в рюмки по-царски. Что называется, с горкой.
Чокаться не стали, боясь расплескать.
На половине бутылки внешняя политика государства исчерпала себя. Тема спорта зациклилась на Паше Буракове.
Что ж, выпили за его здоровье.
Так и перешли на личности. Вскоре обнимали друг друга, похлопывая по плечам.
Смотреть видео, предложенное хозяином, Никола отказался. Он настоял выпить ещё. Затем оба бражника отключились. Благо у стола стоял диван треугольником.
Жена Чугуева пришла из кабинета в половине второго, отключила телевизор, обиженно сипевший синим экраном. Накрыла обоих мужчин одним одеялом. Хватило как раз на ноги обоих. Головы, повёрнутые в разные стороны углов, дружно храпели.
Поутру Никола умылся и начал прощаться.
– Некуда вам спешить! – сказала жена Чугуева. – Сейчас похлебаете горячего борща. Хворь как рукой снимет.
Чугуев подмигнул товарищу.
Никола, кивнув, сел на краешек дивана.
– Хорошо вчера посидели, – сказал Чугуев.
Никола, вздохнув, согласился. Ему не хотелось соображать, хотя положение обязывало. Нужно было как-то связаться с Никитой, договориться о доставке радиаторов и дате отгрузки мяса взамен. Зачем пообещал сделать быстро? И ещё трезвый был! Никола сидел, положив голову на руки, оперевшись локтями на стол и сокрушался.