Раненая душа
Шрифт:
Богатства давно сокрытой комнаты осчастливили главу. Слуги вынесли оттуда целые тонны золотых монет, слитков, драгоценных камней и еще кучу подобных богатств. Но одно маленькое, ничем непримечательное кольцо с ярко красным камнем, возвышающееся на отдельном пьедестале, вызвало у Алмера сильный интерес.
"Почему его так выделили на фоне остальных богатств?" — спрашивал старик у самого себя.
Деревянная скамейка приятно поскрипывала под весом здоровенного мужчины, а маленькие яркие птицы, запертые в клетках, которые были развешаны по всей домашней
— Здравствуй, дедушка, — Кира поклонилась. Девушка была одета в элегантное платье красного цвета с U-образным вырезом, открывающим обзор на верхушку груди молодой аристократки.
— Присядь, — спокойно произнес Алмер. Чересчур дерзкая натура внучки раздражала мужчину. Старик бы с радостью выбрал кого получше, но по законам главенство достается сильнейшему по линии крови. Большого выбора у Алмера не было.
Девушка присела на скрипучую лавку и добродушно улыбнулась хмурому мужчине.
— Вопреки распространенному мнению, сущность лидерства заключается в том, чтобы служить другим людям, а не пользоваться их услугами, — задумчиво проговорил Алмер. — К сожалению, понял я это только сейчас.
От густых бровей старика веяло мудростью, а уставшие глаза рассматривали недоумевающее лицо молодой наследницы.
— Дедушка, к чему ты это…
— Зачем ты ударила Фиону? — постепенно лицо старика омрачилось, заставляя Киру нервничать все сильнее.
Фионой звали одну из служанок, которую Алмер приставил к новой наследнице.
— Она, она… — девушка бегала глазами по пустующей оранжерее в поисках хоть какой-то лазейки, но на ее глаза попадались только мирно цветущие растения.
— Сейчас ты пойдешь и извинишься перед ней, — пробасил Алмер.
Кира кивнула и поднялась со своего места, но затем неведомая злость разогрела разум красавицы. Повернувшись к старику с грозной, неподходящей для девушки ее статуса гримасой, Кира остервенела.
— Да и плевать мне на эту сучку. Сама виновата, что не сумела очистить вишню от костей. Это паршивый обслуживающий персонал, который даже в уборную без нашего приказа не ходит. Они наши рабы, наша собственность, наши вещи, — лик девушки больше походил на морду взбешенного зверя, чем на лицо благородной наследницы клана.
Власть опьянила аристократку, а чересчур вспыльчивая натура сыграла с девушкой злую шутку. Алмер спокойно выслушал каждое слово внучки, а затем, насупив брови, возвысился над ее хрупким девичьим телом. От старика бурным потоком выплеснулась тяжелая, устрашающая аура. Кира мгновенно упала на колени с поднятой вверх головой. На глазах девушки выступили слезы. Казалось, что даже деревья склонили свои кроны перед господином, а цветы и вовсе свернули распустившиеся бутоны.
Старик говорил громко и четко, вальяжно растягивая слова по слогам:
— Нахальная девчонка! Люди есть люди, каждая жизнь важна и особенна, каждый человек — это отдельный мир. Не смей так относиться к слугам. Их семьи столетиями
— ТЫ… — девушке было сложно говорить, но под сильными эмоциями ее аура вдруг изменилась, приобретя темно-красный оттенок. Волосы загорелись ярким бушующим пламенем, так, что сам волосяной покров не сгорал. Зрачки изменились, став похожими на змеиные. На коже местами проявились еле заметные красноватые чешуйки. Даже зубы вытянулись и заострились. Привычные человеческие ногти постепенно приобретали заостренный когтеобразный вид. — ТЫ САМ ИХ НЕ УВАЖАЛ!!!
Алмер скрыл свою ауру и удивленно посмотрел на Киру. Девушка с ужасом осматривала свое изменившееся тело и со слезами взглянула на Алмера.
— Что… что со мной? — плача, спросила наследница.
Алмер не мог поверить своим глазам. В одно мгновение все метаморфозы пропали, и девушка начала падать без сознания, но крепкий старик подхватил тело внучки.
— Воля господина… — прошептал старик и, достав кольцо, надел его на е"e палец. Камень засветился тусклым красным светом.
Глава 10
Всеми любимый изгой
Интерлюдия
Ямогучи Мудзан
Незадолго до приезда полиции.
— Снимите его! — безразлично приказал старик.
Грозного вида японцы торопливо сняли насаженное на крюк тело бывшего главы банды якудз. Тело Цукишимы было изуродовано до неузнаваемости. Некоторые из присутствующих не выдержали такого отвратительного зрелища и выбежали наружу, чтобы выплевать содержимое желудков.
На изуродованном брюхе якудза было вырезано послание на японском, явно предназначенное главам преступного мира.
— "ОХОТА НАЧАЛАСЬ." — прочитала Акихира Накано. — Я не поняла, нам что, угрожают, — скрестив руки, произнесла женщина.
— Угрожают? — удивленно подняв бровь, Мудзан с насмешкой посмотрел на свою коллегу. — Нет. Нам объявили о начале войны.
— Воевать? С нами? — Накано была чересчур самоуверенной женщиной. Годы безнаказанности за целую кучу преступлений развили в японке небывалую гордыню.
– Ты чересчур самоуверенна, Накано. Если за нас примется какой-нибудь клан, то группировке придет конец, – ответил Мудзан и, достав белоснежный кинжал из-за пазухи, наклонился к изуродованному телу Цукишимы.
Перевернув его, мужчина принялся срезать кожу со спины, где красовалась огромная татуировка дракона.
Накано улыбнулась действиям старика.
— Трофей?
– Повешу его на стене в доме. Буду любоваться и осознавать, что этот подонок помер в мучениях.