Рапсодия для ускорителя

Зан Тимоти

Кулашава сочла необходимым высказать свое веское мнение.

– Король, говорите?
– В ее голосе слышалось явное осуждение. Сьюзен не могла этого не заметить.

– Вы нас не одобряете?

Женщины воинственно смотрели друг на друга; я мысленно молился, чтобы у Кулашавы хватило ума не затевать политической дискуссии. Двое охранников, судя по их виду, вполне могли вмешаться в спор. Мне совершенно не улыбалось закончить долгий утомительный день в подземной темнице для нарушителей общественного спокойствия.

К счастью, Кулашава взяла себя в руки.

– Я всего лишь ученая, - сказала она безразличным тоном.
– Я наблюдаю и изучаю. Выносить суждения - не мое дело.

– Разумеется.
– Сьюзен с улыбкой обвела нас взглядом.
– Вам, наверное, не терпится познакомиться с нашей планетой? Сюда, пожалуйста.

Она направилась к дверям. Охранники почтительно расступились, пропуская нас, после чего сомкнулись плечо к плечу у нас за спиной.

– Между прочим, наши службы сообщают, что на борту корабля есть несколько крупных контейнеров, - бросила Сьюзен через плечо.
– Могу я узнать, что в них?

– В двух - мое личное исследовательское оборудование, - ответила Кулашава, не дав мне раскрыть рта.
– В остальных - продовольствие и подъемные устройства, которые мы привезли вам в подарок.

Я заметил, как поморщилась Ронда.

– Подарки?
– сказала она Кулашаве.
– Но ведь это наш груз!

– Если помните, я у вас его купила, - последовал безапелляционный ответ.
– Теперь это мое имущество, и я вольна поступать с ним по собственному усмотрению. Ронда обернулась ко мне.

– Джейк?

– Это входит в сделку, - произнес я.

– Да, но...
– Ронда замолчала. Меня удивило выражение ее лица: казалось, она чувствует себя обманутой и преданной.

– Вы очень великодушны, - произнесла Сьюзен, прикладывая пластиковую карточку к панели у двери.
– Но, боюсь, мы не сможем принять этот дар. Наш специалист произведет его оценку и расплатится с вами.

Двери распахнулись, и мы оказались на просторном балконе, огороженном перилами. От удивления я раскрыл рот. Перед нами, как и пообещала Эндерли, раскинулась целая планета. Казалось, мы взираем на гигантскую диораму, на примере которой школьников учат, какие бывают местности, рельефы и ландшафты. Внизу, насколько хватало глаз, простирались обрабатываемые угодья, леса, возвышенности разного характера, усеянные домиками. Повсюду синели пруды, отражающие солнечный свет, среди холмов прихотливо извивалась река. Вдалеке я разглядел городок, зелень - то ли пастбище, то ли поле; дальше шли деревья, постройки и, наконец, настоящий город.

– Видите?
– услышал я шепот Джимми.
– Края-то загибаются!

Я посмотрел вбок. В отдалении края пейзажа уходили в небо. В следующий момент иллюзия перестала существовать - по крайней мере, для меня. Передо мной была уже не сельская местность; я находился внутри астероида, в миллиардах километров от обитаемых миров, посреди космической пустоты.

– К такому действительно надо привыкнуть, - тихо сказала Сьюзен.
– Я здесь выросла, поэтому мне это кажется совершенно естественным.

– Конечно, - поддержал ее я, исследуя взглядом изгиб пейзажа. Распознать обман было не так-то легко: передо мной раскинулись леса, синело озеро; когда я посмотрел еще выше, меня ослепил солнечный свет. Солнце?

– Вы хорошо решили проблему освещения, - похвалил я.
– Надеюсь, это не атомный реактор?

– Нет!
– успокоила Сьюзен.
– У нас в колонии нет проблем с выработкой тепла, и наше солнце - всего лишь очень яркий источник света, передвигающийся в тоннеле по вращающимся осям. В этом конце помещения оно зажигается по утрам, за день медленно пересекает небосвод и гаснет в сгущающихся сумерках. За ночь оно возвращается обратно, чтобы с утра все началось сначала. Это, конечно, не то же самое, что жизнь на настоящей планете, но специалисты очень старались, Чтобы воспроизвести все как можно ближе к оригиналу.

Я прищурился. Свет действительно был яркий, но не ослепительный, как у настоящего солнца.

– Похоже, близится вечер, - предположил я.

– До заката остается еще час. Здесь это тоже зовется закатом. Боюсь, сегодня у вас уже не будет времени на экскурсию.

– Не беспокойтесь, - сказал я.
– Наш день близок к вашему, к тому же я, например, не прочь как следует выспаться.

– Понимаю вас, - откликнулась Сьюзен.
– Я позабочусь, чтобы вам отвели по комнате. Утром вы оглядитесь и повидаетесь с королем Питером.

– Отличная перспектива.
– Я еще раз посмотрел в небо.
– Звезд у вас, конечно, нет...

– Настоящих нет, - согласилась она.
– Но городские огни при взгляде на них с противоположной стороны похожи на звезды. А также на астероиде есть обсерватория, которой может воспользоваться любой, желающий полюбоваться подлинными звездами.

– Ваш пейзаж очень близок к реальности, - заметил я.
– Но, кажется, вы забыли о горах.

– А вот и нет, - с улыбкой возразила она.
– Вы как раз стоите на горе... Прошу прощения, я должна позаботиться о транспорте.

Сьюзен ушла. Я приблизился к краю балкона: у меня перехватило дух. Крепко ухватившись за перила, я глянул вниз. Слова нашей сопровождающей подтвердились: я смотрел со скалистого уступа на пастбище, до которого был добрый километр.

– Ты во все это веришь?
– спросил Билко, подойдя ко мне и как ни в чем не бывало глянув вниз.
– Здесь очень легко заниматься альпинизмом: если хочешь, можно начать прямо с вершины.

– По-твоему, по этим горам действительно карабкаются?
– спросил я, предусмотрительно отходя от края.

– Обязательно! Для этого их и сделали такими крутыми. Смотри, тут найдутся склоны всех степеней сложности! Держу пари, зимой они наращивают на них лед, чтобы самые отъявленные психи могли кататься на лыжах.

– И правильно делают, - проворчал я.

– Лично я предпочитаю спокойные игры.
– Отважно опершись об ограждение, он кивнул куда-то в пространство.
– Кстати, о психах. Видишь ту банду валетов?

Я нахмурился и поглядел в предложенную сторону. "Валетами" Билко и его приятели по давней традиции звали полицейских. Я, правда, увидел только Сьюзен и полдюжины мужчин в комбинезонах, выкатывавших из ангара, вырубленного в скале, маленький, но вместительный вертолет. Если бы мы захотели к ним приблизиться, нам преградили бы путь все те же двое охранников.