Расческа для лысого
Шрифт:
А вот теперь, когда он свалил, я поняла, что словно погружаюсь в какой-то морок, болото непонятное.
Словно полоса черная, жопа бесконечная.
У сестры все плохо. У меня тоже все плохо. И он, словно почувствовав, свалил.
А тут еще и дополнительный напряг приключился.
На нервяке я забыла, когда и что у меня должно было прийти. И уже дня три гадала и бесилась. И боялась до жути. Хотя, чего бояться? Если случилось, то сама дура. Дядя Миша, конечно, тоже хорош, презервативы мы через раз,
Но, учитывая, что по срокам еще совсем мало прошло, я надеялась. Что это просто я забыла, чего и когда. Ну и нервы бесконечные. Тоже может быть. После смерти родителей я несколько месяцев без всяких признаков ходила. А Польке боялась сказать. В итоге все восстановилось. Может, и теперь так же? Реально же, столько нервов…
Но вот чего мне в последнее время дико хочется, так это жрать.
Поэтому предложение Ванька я принимаю, и, запихав в далекую задницу все панические мысли, иду за ним в буфет.
На нас опять пялятся, думают, наверно, что мы помирились. Ванек не играет на публику, хотя и замечает шепотки и взгляды. Раньше бы он меня приобнял, а сейчас просто усмехается.
Покупает нам обед, забирает из моих рук поднос, ухаживает, короче.
Мне плевать. Запах еды с одной стороны вызывает дикий аппетит, а с другой, такую же дикую тошноту. Вот как так может быть?
Я торопливо запихиваю в себя кусок хлеба, и тошнота отступает. Ловлю на себе взгляд Ванька. Странный.
— Че?
— Ты как-то изменилась, Лен.
— Похудела, что ли?
— Другая стала. Красивая такая…
— А была? Некрасивая?
— Нет, просто другая была. А сейчас… Лен, ты, если надо чего… Или проблемы… Ты ж знаешь…
— Ага, знаю. Вломишь меня по полной, чуть припугнут.
Это я, конечно, зря, но кто сказал, что я его простила? Он хоть и болтает, что тогда ментов вызвал сразу, но чего-то нихера не верится. И вообще, языком много мелет.
И теперь, глядя в вытянувшееся лицо обманутого в лучших чувствах Ванька, я даже не испытываю ничего. Ни положительного, ни отрицательного. Пофиг.
Доедаю в тишине. И хорошо. Сил нет слушать его болтовню. Сам нарвался.
Другая я. Ага. Конечно.
Выходим на улицу, Ванек мешкает, кто-то его отвлекает болтовней. Мне ждать лень. На сегодня занятия закончены, я хочу только домой. Постоять под горячей водой в душе, полежать на диване, почитать книжку вечером, повыть на луну ночью. Вот такое охренительное времяпрепровождение. А к другому и не тянет.
Вадик, гордо стоящий в кружке друзей и местных шмар, при виде меня тут же встряхивается, как собака после дождя, и прет на перехват на редкость целеустремленно.
Я это краем глаза вижу, но траекторию не меняю. Было бы ради кого.
— Лена, привет!
— Ага.
— Давай, довезу!
— Не, я на твою машину смерти в жизни не сяду!
— Так я на четырех сегодня!
Он придерживает меня за локоть, показывает низкую желтую спортивную тачку. Все, как надо, само собой, пузико травку щекочет, хищный профиль, антикрыло.
Я разглядываю какое-то время машину, удивляюсь даже немного. Чего это вдруг Вадик сменил своего двухколесного приятеля?
— Ну что, Лен? Поехали?
— Никуда она с тобой не поедет, отвали от нее!
О, а вот и Ванек нарисовался! И с какого-то перепуга решил, что может мне чего-то указывать!
— Поехали, Вадик, надеюсь, жопу не поцарапаю об асфальт!
Я решительно двигаюсь к машине, Вадик осматривает охреневшего Ванька, хлопает его покровительственно по плечу:
— Чувак, лицо попроще, а? А то сейчас выглядишь так, словно пытаешься жопой монету удержать. Я Ленку только домой довезу.
— Отвали, сука, — рычит опомнившийся Ванек, потом рвет ко мне, хватает за руку, — Лен, нахера ты так? Ты о чем думаешь? А если Лысый?…
— Не знаю никакого Лысого, — пожимаю я плечом, — чего несешь-то?
— Лен, Мише не понравится…
Вот оно что! А я-то думаю, чего это Ванек меня, как телохранитель, кружит? За своего кумира топит! А дядя Миша — Лысый, значит?… Что-то такое припоминаю, еще в самом начале… Интересно…
А нет. Не интересно. Нихера не интересно.
Я, даже не собираясь в очередной раз выяснять отношения с в конец сбрендившим соседом по горшку, дергаю рукой, вырываюсь и сажусь в тачку Вадика.
Идиотизм, бляха муха, какой…
Вадик выглядит довольным до усрачки. И я с огромным удовольствием его опускаю на землю:
— В аптеку заедем. Тест надо на беременность купить.
Он растерянно булькает, краснеет. Смотрит на меня с таким удивлением, словно я не девчонка, которая, в принципе, запросто может быть беременной, а мужик.
Потом молча заводит машину и выруливает со стоянки. А я сохраняю лицо, хотя это очень сложно. И стараюсь не думать о том, что в аптеке мне реально надо будет купить тест. Хотя бы один. Самый дешевый. Как раз на обеде сэкономила.
К дому мы подъезжаем через полчаса. Вадик выключает мотор, сидит, косится на аптечный пакет в моих руках.
— Лен… Ты для сестры покупала, да?
Ой, какой миииилый… Птенчик. Столько надежды в вопросе…
— А если для себя?
Он выглядит напряженным. Но спокойным.
— А Ванек знает?
Я начинаю ржать. До слез. До истерики, которая в такие моменты всегда накрывает. Не, надо заканчивать этот цирк.
Я выползаю из машины, все еще смеясь, Вадик выходит, но я машу рукой, чтоб уезжал. Смех все еще нервно потрясывает плечи, со стороны это, наверно, выглядит так, словно парень меня до слез развеселил.