Расклад мадам Ленорман
Шрифт:
– Я последний раз была здесь на свое совершеннолетие.
– Тихо произнесла Кетрин, оглядываясь.
– Отец выбил нам столик с трудом. Как тебе удалось?
– Наклонилась она к Биллу.
Мужчина загадочно улыбнулся.
– Какая разница? Наслаждайся.
Кетрин с напускным укором посмотрела на мужчину и обратила внимание на меню. Она уже забыла, что такое изобилие существует. Ее глаза бегали от одного блюда к другому: Телячий язык с пикантным соусом,корнишонами и дижонской горчицей; Трио тар-тар из филе лосося, тунца и дорадо с соусом "Терияки"; "Цезарь"
– Боже, я даже не знаю, как можно определиться с чем-то одним!
– Воскликнула Кетрин.
Билл приподнял глаза над меню и улыбнулся одними глазами. Он несколько секунд смотрел на женщину перед собой, наслаждаясь видом, а потом молча вернулся к выбору.
Кетрин заметила его внимание и спрятала улыбку за картой меню. Она прикрыла глаза и прикусила губу, поймав себя на мысли, что уже много лет не испытывала подобного чувства полного блаженства. Она вдохнула окружавший ее запах изысканных блюд, эксклюзивных духов и чего-то еще: непонятного, скрытого, секретного, тонкого, как фата невесты. Запах удовольствия.
***
В то время как Кетрин наслаждалась мягким вкусом крабов под голубым соусом, запивая это белым вином, Марлини сидел за провонявшим и пропитавшимся пивом столиком в баре напротив своего дома.
Оливер заказал себе один стаканчик виски и тянул его уже полтора часа, все то время, что они с Питером сидели здесь. Марлини за это время успел засадить бутылку и начать вторую.
– Она сейчас с ним и даже...
– плаксиво пробормотал Питер уже заплетающимся языком.
– И даже что?!
– Не выдержал Нолл.
Он мог бы долго терпеть слюнявый пьяный бред, но и его терпению приходил конец.
– Когда ты, наконец, поймешь, что она тебе не принадлежит?! Она не твоя!
Лицо Питера исказилось в немой злобе т он уставился на Оливера, будто тот открыл ему до селе неизвестную истину.
– Она могла бы...
– вяло попытался оправдаться он.
– Она могла бы, что?!
– Рявкнул Оливер.
Питер потянулся к новой порции, но взмахнул руками слишком широко и уронил стакан и чуть не опрокинул бутылку, если бы не реакция Оливера.
– Все. Хватит.
– Приказал Оливер.
– Послушай меня, - он схватил Питера за шею и заставил посмотреть на себя, - я не говорю, что она по уши влюбилась в этого Билла или что он отличный парень, но она имеет право на свою жизнь. Ты кадришь девиц каждую неделю, а она сидит и ждет тебя. И только когда она исчезает, пропадает, болеет, страдает, находится в опасности или при смерти ты вспоминаешь о ней.
Марлини открыл рот, но Оливер его перебил.
– Нет. Просто послушай. Она и так ждала слишком долго. Отпусти ее, наконец. Если ты любишь ее, либо будь с ней прямо сейчас, либо, если в тебе просто говорит
Марлини вздохнул и закрыл глаза. Он устал и напился и больше всего сейчас хотел лечь в свою постель и уснуть. И чтобы ему снилась Кетрин, и в этом сне она была бы только с ним, и они бы были счастливы.
– Я не могу...
– прохрипел Питер.
– Не можешь, что?!
– Переспросил Оливер.
Марлини снова покачал головой.
– Не могу быть с ней.
Оливер, казалось, не понимал его решения, но примирительно кивнул. Больше он ничего сделать не мог. Точка была поставлена. Главное, чтобы она не превратилась в многоточие.
***
Роберт Перри был смуглым высоким парнем двадцати семи лет, с густыми широкими бровями и смолисто-черными волосами, блестящими на солнце, как натертая эбонитовая палка.
Он зашел в квартиру, которую намеренно снял пару месяцев назад на окраине Джорджтауна и сразу почувствовал прогорклый запах, тошнотворно пропитавший всю обстановку.
На кухне было грязно и душно, и Роберт открыл форточку, чтобы хоть как-то проветрить помещение.
– Не торопись. Может быть, запах тухлого масла от соседей перебьет запах твоего гниющего трупа.
Роберт обернулся и испуганно посмотрел на посетителя. Его лицо за секунду сменило сотню выражений, он бегло осмотрелся, пытаясь вычислить, есть ли возможность для побега.
– Даже не думай.
– Решительно заявил ему посетитель.
Он сделал несколько шагов вперед и выдвинул стул.
– Сядь.
Роберт покосился на незнакомца.
– Сядь.
– Повторил тот.
– Я...
– Роберт промямлил что-то невразумительное и сел на стул.
– Ты знаешь, кто я?
– Мужчина наклонился над Робертом, зажав его плечи в тиски своих рук.
Перри покачал головой. Он выглядел как нашкодивший семнадцатилетний подросток, боящийся признаться в своих грехах.
– Я отец Мелиссы. Знаешь ее?
– Штейн усмехнулся.
– Знаешь.
– Ответил он сам на свой вопрос.
– Это ведь ты поставлял ей наркотики. Из-за тебя она стала колоть героин.
Роберт запрокинул голову назад.
– Нет, сэр!
– Быстро ответил он. От волнения он стал заикаться и уже не выглядел таким мрачным и суровым, как казалось.
– Я...я н-не з-знна-ю, в-вашу д-дочь. Я не по-по-поста-ста-ставляю нар-ко-ко-тики ник-кому...
Штейн со всего размаха ударил Роберта по лицу. У того брызнула кровь из носа и запачкала белую рубашку профессора.
– Мерзавец!
– Шикнул профессор и еще раз врезал Роберту.
– Что Вам от меня нужно?
– Уже чуть не плача, спросил Роберт.
– Что?
– Злобно переспросил профессор.
– Он еще спрашивает!
– Он надтреснуто рассмеялся.
– Я хочу вернуть свою дочь, вернуть все как было!
– Но я не знаю, где Ваша дочь!
– Крикнул Боб, будто профессор находился от него за несколько километров.