Расколотое королевство
Шрифт:
Все это было высказано с таким возбуждением и спешкой, что теперь я мог видеть в Ителе всего лишь румяного юнца, каким он по сути и был. Благородный юноша, наверняка не глупый, но нетерпеливый и не обладающий знаниями, как ведется настоящая война. Час был поздний, и я слишком устал, чтобы выслушивать его бред.
Не обращая на него внимания, я повернулся к Эдо.
— Вы смогли установить, в какую сторону ушел противник?
— Остался широкий след, ведущий вниз к реке, — сказал он. — Я могу только догадываться, что они получили вести о том, что Вольф покинул дом и ушел на север, и двинулись ему навстречу. Иначе почему они снялись так внезапно?
Это известие означало, что либо они не видят в нас серьезной угрозы, либо они по-прежнему ничего не знают о нашем присутствии, потому что только круглый дурак мог выйти на марш, оставив нас в незащищенном тылу. В любом случае, у нас был шанс поймать их врасплох. Я только надеялся, что граф Гуго успеет подготовиться к встрече с ними, потому что в противном случае нас всех ждал бесславный конец.
Итель позвал своего брата из палатки присоединиться к нам. Они обменялись несколькими словами на валлийском языке. Глаза Маредита были мутными со сна, и, заговорив, он быстро перешел от радости к гневу.
— Что такое? — он выпучил на меня глаза. — Матрафал лежит перед нами незащищенный, а мы собираемся обойти его, как кучку говна?
— Атаковать его было бы безумием, — сказал я. — Только воспользовавшись этой возможностью и преследуя противника, мы можем надеяться разгромить их одним ударом с двух сторон.
Отказ от двуединой стратегии означал бы, что мы напрасно разделили наши силы, и Волк останется с врагом один на один. Как эти двое не понимали очевидного?
— Ваш лорд ФитцОсборн обещал нам королевство, — упрямо сказал Маредит. — Матрафал сердце этого королевства. У нас не будет другой возможности взять его.
— Мы провели вас сюда через холмы и болота, — добавил Итель. — Мы сражались вместе с вами, без нас вы бы давно уже были мертвы. Теперь мы можем захватить серебряную казну, а ты отказываешь нам в этом.
Так вот в чем дело. В конце концов, они желали того же, что и все мужчины: побольше монет, чтобы наполнить свои кошельки, чтобы украсить свои залы золоченой мебелью и серебряными кубками с драгоценными камнями и тем самым прославить самих себя.
— И вы думаете, что враг не прихватил свое серебро с собой? — спросил я, не в силах сдержать смех. — Думаете, они такие простаки, чтобы оставить все свое достояние под защитой каких-то пятидесяти копейщиков?
У них не было ответа на этот вопрос, да я и не ожидал его услышать. Конечно, они, как и любой сюзерен, нуждались в серебре, и не только для себя, но и для своих сторонников, чтобы вознаградить их за службу. И все же они были глупцами, если надеялись найти его в Матрафале, который судя по всему, едва ли мог сойти за королевский дворец, а больше походил на укрепленный жилой дом, чуть больше моего Эрнфорда.
— Мы не позволим ущемлять наши права, — заявил Маредит. — Нам обещали королевство. Это наше неотъемлемое право, как сыновей Гриффидда ап Ллиуэллина!
— Получите вы свое королевство, — сказал я. — В свое время будет у вас и Матрафал и весь Уэльс, как и обещал ФитцОсборн. Но не сейчас.
По правде говоря, мне до лампады было их предполагаемое первородство, их отец, а также законность и справедливость их требований. Они были врагами наших врагов, и только это имело значение: тот факт, что они окажут нам поддержку в борьбе с теми, кто угрожал уничтожить нас. Копья и щиты, которые они могли привести нам на помощь, вот все, что интересовало меня в данный момент.
Ни один из братьев больше не имел, что сказать, и это само по себе было отрадно, так как я уже сомневался, что смогу сдержать свой нрав в этой перепалке. После всего, что произошло в последние несколько дней, я не желал ничего большего, как убраться отсюда и вернуться в Шрусбери, а еще лучше в мой собственный Эрнфорд к теплу родного очага, где ждала меня моя Леофрун.
— Будите людей, — сказал я Ителю и Маредиту. — Мы выступим, как только сможем.
— Прямо сейчас? — спросил Эдо. — Мы в седле с рассвета. Проехали не меньше тридцати миль. Ты не можешь гнать нас в дорогу совсем без отдыха.
— Мы должны, если надеемся догнать врага. Ты сам сказал, что они ушли за несколько часов, как вы добрались до Матрафала. И сейчас они на день пути впереди нас, чтобы напасть на Волка.
Маредит и Итель неохотно отправились на свою половину лагеря, криком поднимая людей. Загорались факелы, сообщение передавалось от палатки к палатке, и одно за другим начали появляться опухшие со сна лица, злые на то, что их разбудили так рано. Я не сомневался, что братья про себя ругали меня, но что я мог поделать? Граф Гуго верил, что мы выполним свою часть плана, но так как наш рейд не смог отвлечь валлийских королей, мы должны были быть уверены, что наша маленькая сила пригодится, когда произойдет решающее столкновение обеих сторон. Любой из нас понимал, что наши пятьсот человек вполне способны склонить чашу весов от поражения к победе.
Я повернулся к Эдо, который сверлил меня неприятным холодным взглядом. Я очень хорошо понимал его раздражение, и чувство усталости. Но неужели он не понимал, что чем дольше продлится наша задержка, тем меньше у нас будет шансов догнать противника?
— Что ты еще от меня хочешь? — спросил я.
Его губы искривились в гримасе то ли неодобрения, то ли отвращения.
— Это неразумно, Танкред, — сказал он, предусмотрительно не повышая голоса и посматривая в сторону валлийских братьев, хотя они отошли достаточно далеко, чтобы не услышать нас. — С каждым днем мы все дальше и дальше уходим в неизвестную страну. И все больше и больше зависим от валлийцев, а я доверяю им все меньше и меньше.
— Им доверяет ФитцОсборн, — ответил я, понимая, что такой ответ его не удовлетворит.
Эдо тоже это знал и потому ответил мне язвительным взглядом.
— Под их знаменами насчитывается столько же копий, сколько у нас. И они в любой момент могут обратить их против нас.
— Они этого не сделают.
Я старался говорить уверенно, стараясь убедить не только его, но и себя, потому что слишком сильно чувствовал нашу уязвимость и зависимость от валлийцев. Впрочем, я надеялся, что они нуждаются в нас не меньше.