Распутин. Выстрелы из прошлого
Шрифт:
Генерал Алексеев - Сазонову осенью 15-го: «Перед Россией стоит единственная задача - изгнать врага из наших пределов. Преследовать иные задачи - значит гоняться за миражами. Константинополь поневоле должен быть отложен на далекое будущее».
Генерал Янушкевич - Сухомлинову осенью 15-го: «Армия 3-я и 8-я растаяли… Кадры тают, а пополнения, получающие винтовки в день боя, наперебой сдаются… Нет винтовок, и 150 тысяч человек стоят без ружей. Час от часу не легче. Ждем от вас манны небесной. Главное, нельзя ли купить винтовок?»
Так скулили те же самые люди, что всерьез собирались за пару месяцев взять Берлин и Вену лихим казачьим налетом… Собственной вины они, судя по сохранившимся свидетельствам, совершенно не чувствовали.
Не было винтовок. Не было патронов. Не
Винтовки ищут по всему свету, скупая устаревшие образцы даже в Мексике и Японии. Размешают заказы где только удастся, потому что на русскую военную промышленность надежды мало. Уже в первый месяц войны приходится брать у англичан в долг миллион фунтов - а через год долги уже насчитывают пятьдесят миллионов. Французы поначалу денег не дают — и их приходится откровенно шантажировать: будете скупиться, фронт не удержим. Только тогда, поворчав, отслюнивают…
Прямо-таки неисчислимое количество русского золота уходит на Запад в качестве платы за вооружение (большую часть этих денег союзнички откровенно присвоят, так и не выполнив заказы).
В 16-м году генерал Брусилов проведет удачное наступление - но оно останется частным успехом. Всю войну будет продолжаться одно и то же: русские порой одерживают блестящие по всем меркам локальные победы, но Ставка верховного главнокомандующего ни разу не сможет использовать их для достижения стратегических целей - хотя все шансы на то имелись.
В тылу - состояние, цензурному определению никак не поддающееся. Частные военные заводы завышают цены на продукцию в полтора-два раза против казенных - и военные платят, никуда не денешься. Штатские ура-патриоты организовали, якобы для эффективной помощи фронту, две шарашки: Военно-промышленный комитет и «Союз земств и городов», сокращенно «Земгор». В последнюю моментально набилось невероятное количество отлынивающих от фронта вполне здоровых бездельников: форма наподобие военной, разве что без погон, кокарды, сапоги со шпорами, «нижние чины» обязаны честь отдавать… В народе эту тыловую сволочь иронически прозвали «земгусарами», а тем хоть бы что — стыд не дым, глаза не выест…
Эх и воруют! Это даже не пир во время чумы, это нечто вовсе уж запредельное…
«Откат» вовсе не изобретение нашего времени. Легко догадаться: повсюду, где частные заводы поставляли что бы то ни было в казну, в военное ведомство, военные моментально соображали, что их содействие должно быть оплачено. На Путиловском заводе для взяток чинам военного ведомства существовала особая книга, изысканно именовавшаяся по-латыни «Фолио», и взятки в документах деликатно назывались «Расходы, занесенные в фолио».
А уж «земгусары»…
Частные предприниматели под шумок добивались получения казенных земель с полезными ископаемыми и многомиллионных субсидий из казны на их разработку под флагом святой борьбы с супостатом
Пришлось закрывать многочисленные «фонды помощи» раненым, беженцам, вдовам. Некий «Городской общественный комитет», получив от казны на помянутые расходы 312 000 руб., беженцам роздал три тысячи, а остальное израсходовал на зарплату 70 служащим… Эти, по крайней мере, представляли некую видимость отчетов, а когда стали выяснять, куда делись сорок миллионов рублей, полученных из казны «Северопомощью», то не нашли ни копейки денег и ничего, что хотя бы отдаленно напоминало отчетность. Мало того, через нейтральные государства Швецию. Персию, Данию - стало уходить не только огромное количество зерна и продовольствия, но и стратегического сырья и даже военного имущества. «Нейтралы», что не являлось секретом для русской контрразведки, все это перепродавали… Германии и Австро-Венгрии! Это уже был не «гешефт», а нечто гораздо хуже. С легкой руки нынешних национал-патриотов принято сваливать
Этот бизнес неплохо «крышевали» либералы из Государственной Думы, при любых попытках спецслужб вмешаться поднимавшие дикие вопли о «диктатуре», «произволе военных» и «беззаконии». О мотивах приходится гадать…
Чтобы чем-то прикрыть творившийся на фронте и в тыл бардак, пошли по избитому пути, причем, обращаю внимание почтеннейшей публики, задолго до большевиков и НКВД: стали разворачивать масштабнейшую кампанию по поиску и выявлению шпионов, затаившихся вредителей и прочих врагов народа… Для начала крутанули эффектную внешне, но дурацкую по сути акцию: торжественно переименовали Санкт-Петербург в Петроград. В рамках избавления от «немецкого засилья». Никто при этом не задумывался, что название «Санкт-Петербург» не имеет никакого отношения к Германии и обозначает Город Святого Петра, апостола, ближайшего сподвижника Иисуса Христа. А «Петроград» уже означало «Город Петра» - не святого, а Петра I. Выражаясь военным языком, город откровенно разжаловали, теперь он носил имя не апостола, а всего лишь одного из русских императоров…
Впрочем, это (как и массовое принятие немцами русских фамилий) было дурью относительно безобидной. Гораздо менее безобидным было то, что началось потом…
Из прифронтовой полосы начали в массовом порядке выселять евреев, а самых неудачливых вешать без суда и следствия. Безусловно, среди евреев, как и среди прочих наций Российской империи, были индивидуумы, шпионившие в пользу Германии и Австрии - но репрессировать на этом основании весь народ было, мягко скажем, неправильно.
Поскольку к тому времени немцы уже заняли российскую Польшу, с передовой стали убирать солдат и офицеров польского происхождения - как «ненадежных». А там взялись и за российских немцев - в подавляющем большинстве родившихся в России, русских подданных и русских патриотов. 200 тысяч солдат немецкой крови срочно перебросили с западного фронта на другие участки, а офицеров-немцев в массовом порядке стали отстранять от командования. Чуть позже устроили насильственную депортацию 200 тысяч немецких колонистов из западных губерний - в Поволжье, на Урал и в Сибирь (за много лет до многократно руганных сталинских депортаций!). Планировали выселить за Урал вообще всех немцев - но революция помешала…
Ну, а потом по логике событии речь дошла и до славян. Из западных губерний, прифронтовой зоны стали угонять местное славянское население, представляя дело так, будто они сами бегут от тевтонов. Многие тысячи мнимых «беженцев» заполнили внутренние губернии…
Генерал Курлов, во время войны отправленный налаживать контрразведывательную работу в Прибалтике, прибыв на место, столкнулся с целым ворохом совершенно идиотских «дел» о мнимом шпионаже. Чуть ли не у каждого владельца имения искали рацию в сарае или «средства сигнализации», за которые однажды приняли безобидные телескопы (престарелый помещик-немец был астрономом-любителем). Некий латыш принес Курлову верноподданнический донос: мол, собственными глазами видел, как в одно из немецких имений прилетели на аэроплане двое германских офицеров, попили с хозяевами чаек на лужайке, а когда они улетали, хозяин подарил им корову, которую означенные тевтоны… в том же аэроплане домой и увезли! Когда Курлов отправил этого придурка восвояси, энергичный латыш попер этот же донос касаемо увезенной на аэроплане коровы в Ставку верховного главнокомандующего - так что Курлову пришлось и перед ней отписываться, объясняя тамошним «спецам», что двухместные аэропланы на перевозку коров решительно не способны.
Сюит ли удивляться, что в апреле 1915 г. и владелец, и управляющий одной из фабрик в городе Митаве оказались в тюрьме за шпионаж по причине… содействия русской армии?
Дело было так. Проходивший маршевый батальон разместился на фабрике и потребовал для своих нужд воды и электричества. Для чего пришлось затопить фабричную котельную. Батальон ушел. Пришел другой - и вот его-то командиру бдительные чухонцы донесли, что печным дымом владелец и управляющий (немцы, на свою беду) «указывали ориентиры тевтонской артиллерии». Командир, недолго думая, засадил обоих «шпионов».