Рассказы писателей Каталонии
Шрифт:
— Заговор? Первый раз об этом слышу. («Осторожно, поспешишь — людей насмешишь»). — Собеседники уставились друг на друга, как, скажем, кошка с собакой. На смену вежливым фразам пришло напряженное ожидание, когда каждый следит за малейшим движением потенциального противника. — И что же ты мне предлагаешь?
— Чтобы ты к нам присоединился, только и всего.
— Я?
— Не кричи, дай мне сказать, а потом уж поступай как знаешь. Послушай, — Иринеу вытащил из кармана записную книжку, — ты, конечно, понимаешь, что, пока ты не вступил в число заговорщиков, назвать их имена я не могу, но уверяю тебя, в заговоре участвуют девяносто процентов высших офицеров, половина правительства и вся
— Странно, что я до сих пор ничего об этом не знал. Ты меня огорошил.
Молчание. Собака и кошка снова уставились друг на друга, Иринеу морщит нос, но не двигается, пристально глядя на Рока; Рок смотрит на Иринеу, морщит нос и ерзает от нетерпения, ищет выход:
— А что со мной будет, если я скажу «нет»?
— Мы тебя расстреляем.
— А если я донесу на вас Агусу, его превосходительству? — задумчиво прикидывает полковник Рок.
— Не успеешь до него добраться. Ты, может быть, думаешь, мои люди не знают своего дела? — Взгляды скрещиваются, и никакая сила не может отвести их друг от друга, все дело в том, кто дольше сумеет выдержать взгляд противника. И ни тот, ни другой не отводят глаз.
— Но я могу тебя арестовать здесь же, в казарме.
— Все равно: мои люди тотчас узнают об этом.
И снова молчаливая дуэль, снова они пытаются одолеть друг друга взглядом, но ни тот, ни другой не уступает, каждый хочет преодолеть свою слабость и показать себя сильным.
— Ничего не выйдет, Иринеу. Ты грубо играешь, и я вынужден ответить тем же: ты арестован.
— На каком основании? — спрашивает майор, не вставая с кресла, и его торжествующий взгляд окончательно сбивает с толку Рока, тот взволнованно шагает из угла в угол.
— Не выйдет, Иринеу, ты морочишь мне голову.
— Нет, дружище, я говорю с тобой серьезно.
— А для чего вы заварили эту кашу как раз теперь, когда дела вроде бы пошли на лад? У его превосходительства хватит сил несмотря ни на что, даже на измену его личной охраны, бедное превосходительство! Не двигайся, Иринеу. Капрал!.. Вызовите караул, немедленно! — И дуло пистолета нацелилось на майора, который как ни в чем не бывало продолжает сидеть в кресле.
— Я безоружен, так что можешь убрать свой пистолет.
— Не очень-то я этому верю, Иринеу, я тебя знаю.
— Правильно делаешь. Хочешь сигаретку?
— Не двигайся и помолчи. Я старше тебя по званию, черт побери! Встать!
Иринеу встает, не спуская глаз с сеньора полковника, который все меньше понимает, что же происходит.
— Капрал, арестуйте этого человека. Удвойте охрану и ни под каким видом никого не подпускайте к караулке. Только я могу отдавать распоряжения насчет этого арестованного.
Капрал щелкнул каблуками: «Слушаюсь, сеньор полковник», и стража увела майора. Перед дверью тот остановился и еще раз улыбнулся полковнику; Рок отвел глаза. «Валентин! — крикнул он в телефонную трубку, — подай мне машину. Через минуту я выхожу». И снова забегал по кабинету: кто их знает, кто мне еще верен, а кто нет. А вдруг все мои люди уже на стороне заговорщиков? И если… «Валентин, — снова снял он трубку, — не надо машину, оставайся в гараже».
И полковник Рок Служберадс вышел из казармы, терзаясь страхом и сомнениями. Он уже всех подозревал.
— Да, ваше превосходительство, заговор против вас, и кто только в нем не замешан! Во всяком случае, много народу; но я остался вам верен, потому что никогда в вас не сомневался, ваше превосходительство.
— Заговор против меня? Дорогой Рок, — Генерал Велико-звездес с отеческим видом наклонился к полковнику
Генерал помолчал, поднял голову и посмотрел, как сержант управляется с рюмками, подождал, пока тот не спросит, не нужно ли еще чего его превосходительству, нет, благодарю вас, можете идти, слушаюсь, ваше превосходительство, и дверь за сержантом закрылась.
— Рок, — продолжал президент, генерал Великозвездес, — тебе придется меня простить. — Теперь полковник уже ясно понимал то, о чем раньше лишь смутно догадывался. Шестое чувство, ощущение опасности, еще раз спасло ему жизнь.
— Вы сами это подстроили? Ну, знаете, ваш майор так великолепно сыграл свою роль, что я ему поверил и приказал его арестовать.
— Ха-ха-ха! Рок посадил за решетку майора Иринеу! О, как, должно быть, хохочет этот герой, сидя у тебя на гауптвахте!
— Но к чему вся эта игра? — Лицо у Рока стало сердитым при мысли о том, что он-таки поверил в существование заговора.
— Ты уж меня извини. Понимаешь, Иринеу перестарался. Я ему дал точные указания, с кем поговорить, все объяснил, а он стал действовать на свой страх и риск. Я был уверен, что к тебе он не пойдет, но видишь, как получилось.
«Ну да, извиняйся, извиняйся, ты наверняка захотел проверить и меня, может, даже в первую очередь».
— Извините, ваше превосходительство, я немного нервничаю, вы позволите?..
— Ты мой гость, закури сигарету раз в жизни, ничего с тобой не будет. Не так-то легко было устроить заговор против меня!
— Но разве вы тем самым не подаете мысль о заговоре кое-кому, кто не прочь бы в него вступить?
— У кого такая мысль была, тот с ней и не расстанется, но уже в тюрьме — огонька? — а у кого ее не было, тот придет или уже пришел ко мне, вот как ты, дорогой Рок. Для твоего спокойствия скажу: все, к кому Иринеу заходил, выполнили долг верности мне. Все без исключения. По правде говоря, иного я и не ожидал. Вот почему я и говорю, что устроить заговор нелегко; я тайно проверяю любого и каждого, в том числе и самого Иринеу. И никто не знает, кому поручено следить за ним и докладывать мне. Так что, если в один прекрасный день кто-нибудь вздумает учинить мне пакость, — генерал сделал свирепое лицо и сжал руки в кулаки, — мы сразу же об этом узнаем. Понимаешь? И пусть тебя все это не пугает, я вижу в этом даже известное развлечение, ну, еще раз прости за эту злую шутку.
— Какие будут приказания, ваше превосходительство?
— Никаких, Рок, до свидания.
Полковник спускался по ступеням дворца в задумчивости, но в то же время довольный, что интуиция его и на сей раз не подвела и он не угодил в подлую ловушку. Войдя в казарму, он застал врасплох дежурную службу — не успели даже построиться, — потому что полковник никогда не приходил в казарму пешком и для всех это было в диковинку, но полковник не сделал подчиненным никакого замечания. Направился было в свой кабинет, но вернулся в караульное помещение, на этот раз капрал успел построить команду, — «вольно, разойдись, и дайте мне ключ от гауптвахты».