Рассказы. Миры Роберта Хайнлайна. Том 24
Шрифт:
— Котелок, — продолжал он, — а ты не мог бы опустить меня на аэродром? Я чертовски спешу.
Болдуин оглядел его с головы до пят.
— Как скажешь. Но я думал, ты захочешь сменить эти шмотки. В них ты заметный, что твой проповедник на вечеринке. А с монетой у тебя как?
Гилеад на ощупь пересчитал ту мелочь, которая лежала в кармане пиджака. Человек без денег выглядит подозрительно.
— Добираться будем долго?
— Может, еще минут десять.
Гилеад подумал об умении Котелка драться
— О'кей.
Он откинулся назад и полностью расслабился. Через некоторое время снова повернулся к Болдуину:
— Кстати, а как ты ухитрился пронести туда эту ослепляющую бомбу?
Котелок хмыкнул:
— Я такой большой, Джо, такое громадное пространство приходится на мне обыскивать. — Он расхохотался. — Тебе будет смешно, если я тебе скажу, где она у меня была спрятана.
Гилеад сменил тему разговора:
— А вообще-то, как тебя угораздило туда попасть?
Болдуин сделался серьезным:
— Это длинная и сложная история. Вернись сюда как-нибудь, когда не будешь так дико спешить, и я тебе расскажу.
— Я так и сделаю — скоро.
— Отлично. Может быть, тогда я тебе и продам этот подержанный «кертисс».
Прозвучал сигнал автопилота, летчик опустил машину и посадил ее на крышу жилища Болдуина.
Болдуин сдержал слово. Он отвел Гилеада в свою комнату, послал за одеждой — которую доставили крайне быстро — и вручил Гилеаду такую пачку банкнотов, что хватило бы набить подушку.
— Можешь вернуть по почте, — сказал он.
— Верну лично, — пообещал Гилеад.
— Прекрасно. Будь осторожен на улицах. Иные из наших друзей могут там шастать.
— Буду.
Гилеад тронулся в путь небрежной походкой, будто он заходил к Болдуину по делу, но чувствовал себя куда менее уверенно, чем обычно. Болдуин продолжал оставаться для него загадкой, а в своих профессиональных делах Гилеад терпеть не мог загадок.
В вестибюле дома была будка с телефоном. Гилеад вошел, позвонил, потом воспользовался кодом другой станции связи, а не той, с которой хотел связаться сначала. Он дал номер будки и попросил оператора перезвонить ему. Через несколько минут он уже разговаривал со своим начальником в Новом Вашингтоне.
— Джо! Какого черта, где ты был?
— Потом, босс — выслушайте.
Из предосторожности пользуясь устным разговорным кодом, он сообщил начальнику, что пленки в почтовом ящике 1060, в Чикаго, и настаивал, что нужно сейчас же их выручить.
Начальник отошел от экрана, потом вернулся.
— О'кей, уже сделано. Ну так что с тобой случилось?
— Потом, босс, потом, Тут снаружи наготове мои друзья, которым не терпится меня прикончить. Задержите меня чуть-чуть — и я получу дыру в голове.
— О'кей — доставь свою голову сюда. Мне нужен полный
— Есть, — он отключился.
Гилеад вышел из будки, на душе у него полегчало, он ощущал удовлетворение, какое наступает после того, как успешно закончишь тяжелую работу. Он даже надеялся на то, что кто-то из его «друзей» покажется: ему хотелось дать пинка тем, кто этого пинка заслужил.
Но они его разочаровали. Он занял место в трансконтинентальной ракете без всяких тревог и проспал весь путь до Нового Вашингтона.
До Федерального бюро службы безопасности Гилеад добрался одним из многих секретных маршрутов и явился в кабинет босса. После беглого осмотра и контрольной проверки голоса его впустили. Бонн поднял голову и нахмурился.
Гилеад игнорировал недовольное выражение его лица: для босса хмуриться было обычным делом.
— Агент Джозеф Бриггз, три-четыре-ноль-девять-семь-два, явился для рапорта после выполнения задания, сэр, — сказал он ровным голосом.
Бонн повернул рычажок у себя на столе на «запись», другой — на «секретно».
— Ах, ты явился, вот как? Идиот ты безмозглый! Да как ты осмелился тут показаться?
— Полегче, босс — в чем дело-то?
Некоторое время спустя Бонн молча курил, потом сказал:
— Бриггз, двенадцать звездных агентов отправились туда — а ящик был пуст. Почтовый ящик номер десять-шестьдесят, Чикаго, ишь ты! Где эти пленки? Это что, камуфляж? Они при тебе?
Гилеад-Бриггз оправился от удивления.
— Нет. Я их отправил из почтового отделения на Главной улице по адресу, который вы только что назвали. — Подумав, он добавил: — Машина могла их отбраковать. Мне пришлось от руки писать машинные символы.
Бонн внезапно подобрел, как будто у него появилась надежда. Он тронул кнопку на столе и сказал:
— Каррутерс! По делу Бриггза: проверьте-ка отбраковку по этому маршруту. — Подумал и добавил: — А потом попробуй еще узнать, возможно, первый символ машина приняла, но он был ошибочным. И точно так же все остальные символы; проверь их одновременно, пройдись по всем агентам и конторам. После этого попробуй комбинации символов, по два одновременно, потом по три, и так далее. — Он отключился.
— Это значит проверить все почтовые адреса континента, — мягко сказал Бриггз. — Это же невозможно.
— Это необходимо сделать! Слушай, есть ли у тебя хоть небольшое представление о том, как важны пленки, которые были в твоем распоряжении?
— Есть. Директор на Лунной Базе мне объяснил, когда я их брал.
— Ты действовал так, как будто тебе это непонятно. Ты потерял самое важное из всего, что может иметь правительство — абсолютное оружие. И все-таки — стоишь тут и моргаешь глазами, как будто просто положил не на место пачку сигарет.