Расстояние
Шрифт:
Они выходят вместе. Женщина пропускает его вперед, позволяя отойти на некоторое расстояние; Йоханссон изо всех сил старается не хромать. Спиной он чувствует, что ее рука крепко сжимает пистолет. Сердце начинает биться быстрее.
Он открывает дверь автомобиля.
Перед ним двое: связаны, во рту кляпы, повязки на глазах. Оба живы. Черный парень в дорогом костюме и…
Только не это, только не это…
– Сделай все в помещении, – произносит за спиной женщина.
Свет уличных фонарей мигает,
Сначала Карла. Она лежит, повернув голову набок, руки связаны, один палец неестественно вывернут; кто-то его сломал. Он подавляет в себе желание броситься к ней, но за спиной стоит женщина, вытянув руку с пистолетом. Не вздумай позволить ей догадаться. Йоханссон протягивает руку и поднимает Карлу. Она тихо стонет, пока он волочет ее к выходу. Теперь он смог разглядеть, что у нее разбит нос и кровь залила щеки и кляп.
Перед глазами все плывет.
Стоит ему вытащить Карлу, как женщина хватает ее за руку и приставляет пистолет к щеке. Карла никак не реагирует, очевидно, что это происходит не в первый раз.
С мужчиной он обращается не так деликатно.
Йоханссон идет впереди, держа перед собой мужчину, за ним женщина ведет Карлу. Он не перестает думает, как все устроить, как выйти из этой ситуации. Мужчина может послужить ему щитом, принять на себя пулю и позволить выиграть время.
Они входят в помещение склада. Женщина отпускает Карлу, отходит назад, не упуская Йоханссона из виду. Карла стоит молча, опустив голову и чуть покачиваясь.
– Вот эти, – говорит женщина. – Тебе нужен пистолет?
Стены качаются перед его глазами. Сохраняй равновесие.
– У меня не было времени достать оружие.
Карла вздрагивает, и женщина замечает это. На мгновение в ее взгляде мелькает настороженность.
– Сначала ее.
– Ладно, – кивает Йоханссон. – Не возражаете, если я сниму повязки. Люблю видеть их глаза.
Темнокожий парень тихо стонет.
Йоханссон делает шаг. Карла дрожит, когда он прикасается к ней. Повязки – куски ткани, крепко стягивающие голову. Он достает нож и пытается их разрезать. Если Карла сможет его увидеть, ей будет легче. Однако все время он думает только о пистолете в руках женщины, ум работает, на ощупь определяя расстояние, траекторию и вероятность удачного исхода. Между Йоханссоном и дулом три метра. Женщина явно держит пистолет не впервые в жизни, для нее его действия могут не стать неожиданностью, расстояние легко преодолимо. Получится ли выбить пистолет? Сейчас он не может передвигаться быстро, сколько же времени потребуется, чтобы преодолеть это расстояние в три метра?
Повязки сняты. Карла моргает.
– Не тяни, – выкрикивает женщина.
Карла поднимает голову и смотрит ему в глаза.
Сейчас.
Он толкает Карлу на пол.
Первая пуля не попадает в цель, прочертив в воздухе невидимую линию в нескольких сантиметрах от его виска, но Йоханссон уже действует: осталось два с половиной метра, два. Как же медленно он двигается.
Что-то твердое врезается в челюсть, но боль не такая сильная, как он ожидал. За одним выстрелом следует другой.
Он падает на пол.
Дышать становится почти невозможно. Рот наполняется кровью, обломками зубов и костей.
Задыхаясь, Йоханссон старается посмотреть вверх. Над ним стоит женщина, направив пистолет ему в голову.
Пролетают мгновения – вспышка, яркая и удушливая, где-то на краю картинки перед глазами. Так уже было.
Остекленевшая картина рассыпается на осколки.
Женщина с пистолетом отворачивается.
В воздух поднимается фонтан яркой артериальной крови. Карла опускается перед ним на колени, стараясь что-то сказать. Слов не разобрать.
Он не может дышать.
Затем свет гаснет, и Йоханссон оказывается в пустоте.
Ему не больно.
Йоханссон наверху, свет фонарей и машин на улице внизу кажется неестественно ярким, все видится ясным и четким: капли дождя на коже, блестящая гладь черепичной крыши, грубая, зернистая поверхность парапета под рукой.
Простой маршрут – из пункта А в пункт Б – на этот раз его никто не остановит.
Он один на этой крыше, он бежит, бежит к свету. Оттуда выходит женщина и произносит знакомым ему голосом:
– Полагаю, настало для тебя время увидеть мое лицо.
И вновь перед глазами темнота.
Глава 13
Кэтрин выходит из тени пыльных рождественских декораций. Она бледная, осунувшаяся, цвет лица почти серый, но у нее в руке нож.
Возможно, Анне удалось ее увидеть, а может, интуиция подсказала, что Кэтрин приближается, но в любом случае она поворачивается в ее сторону, предоставляя мне шанс. Я уже на ногах, готова к нападению – она видит это и переводит пистолет на меня.
Лезвие ножа находит цель. Вспыхивает красное пятно крови, и пистолет падает.
Анна тянется к ее горлу, но уже поздно, ее взгляд говорит о том, что и она это понимает.
Анна поворачивается, словно хочет что-то сказать Кэтрин, и та наносит второй удар. Я не вижу, но понимаю, что она делает. Я сижу на полу около Йоханссона, в моем рту все еще кляп, а руки связаны. Господи, прошу тебя, нет…
Наступает момент, когда Анна замирает и падает.
Эти вещи я вспомню уже много позже.
Лежащего передо мной Йоханссона с простреленным лицом и обращенными вверх глазами. Кэтрин, отчаянно старающуюся вставить в горло Анны трубку.
Бегущих людей, руки, подхватывающие меня, чтобы оторвать от тела Йоханссона. Орущего что-то в телефон Пауэлла. Незнакомое лицо перед глазами. (Кляп вынут, руки мои уже развязаны.) Безжизненно повисший сломанный палец. Крик: «Уведите ее отсюда!»