Расстрельная сага
Шрифт:
Штерн, как показалось Сергею, немного удивился:
— Вот как? Не думал. Хотел предложить работу у себя, а ты и сам, оказывается, не последний человек в городе.
Гуагидзе слегка смутился:
— Ну, это не совсем так, хотя… по большому счету, вы правы.
— А ты знаешь, кто я?
— Конечно! Вы господин Штерн, один из двух кандидатов на должность областного губернатора!
Бывший комдив поправил Гуагидзе:
— Будущий губернатор, грузин! Тебя как зовут?
— Пат!
— Пат, ты мне понравился, напомни о себе после
— Хорошо. Обязательно напомню.
Штерн достал из кармана пухлый бумажник:
— Сколько я должен за обед? Включая охрану?
Пат отмахнулся:
— Да что вы, какие могут быть деньги? Разве с гостей деньги берут, а вы очень дорогой гость.
Отставной генерал явно остался доволен ответом Гуагидзе:
— Так ты непременно напомни о себе. Мне есть что предложить тебе, Пат. Большим человеком станешь.
— Спасибо, напомню.
Штерн все же достал деньги и бросил на стол несколько долларовых купюр, достоинства которых Сергей рассмотреть не смог.
— А деньги возьми. И никогда не отказывайся от денег. В них, Пат, сила! Большая сила! Естественно, в больших деньгах. Ну, мы еще встретимся. Благодарю за прием и прекрасный обед.
Генерал направился к выходу. За ним, как тени, последовали охранники. «Мерседес» Штерна отъехал от кафе и быстро скрылся из вида. Гуагидзе присел на стул и крикнул:
— Серега! Можешь выходить, зал «чист»!
Солоухов и сам видел, что может больше не скрываться, но ему потребовалось время, чтобы упаковать «дипломат». Впрочем, спустя минуту, поставив кейс между ног и закурив, майор присел рядом с бывшим одноклассником.
Гуагидзе поинтересовался:
— Ну и что? Узнал из их базара, что хотел?
— Узнал.
Пат вздохнул:
— Ты как хочешь, Серега, а наш Бредень против Штерна не боец. Я как-то раньше не думал об этом, считал Марка фаворитом, а оказывается… короче, раздавит Брединского генерал. Я, конечно, разговора их не слышал, но Штерн — сила. Ты его глаза видел?
— Нет.
— А я видел! Как твои сейчас. Так вот, в глазах генерала нет ничего человеческого, они равнодушны и беспощадны. Такие глаза, наверное, у киллера.
Сергей усмехнулся:
— Ты и киллеру в глаза заглядывал?
— Нет, но думаю, что они такие же, как у Штерна. Нет, не устоит против него Бредень.
— Это еще бабка надвое сказала! Ты в любом случае не пострадаешь. Понравился генералу. Большим человеком обещал тебя сделать. Так что не загоняйся.
— Да на хрен мне его подачки нужны? И без них проживу. Марка жалко. Ведь завалят его. Не дадут до выборов дожить.
Солоухов оборвал одноклассника:
— Прекрати ныть, Пат! Все будет нормально. Ты смотри, об этой встрече на рынке не трезвонь. А то как бы хуже себе не сделал. А про меня вообще забудь.
— Ясный палец. Что я, совсем дурак, что ли?
— Нет, Пат, ты у нас умный. Предприимчивый и умный. Выведи-ка меня лучше из кафе так, чтобы ни одна душа не видела.
Гуагидзе поднялся:
— Пошли! Только в коридоре аккуратней, балки там низкие, череп пробить можно.
— Вот и иди первым, указывай на препятствия.
Пат вывел Сергея на улицу, где друзья и попрощались. Сориентировавшись, Сергей отправился к месту, где оставил автомобиль. По пути в киоске купил подробную карту города и области, рекламную брошюру предвыборного штаба Штерна. Сел в салон. Так! Замысел бывшего комдива понятен. Он решил элементарно взять на испуг своих потенциальных противников. Надо признать, работал генерал топорно, но эффективно. Действуя чисто по-военному, уперто и в лоб, Штерн дезорганизовал конкурентов. Те подобных действий ожидать не могли. Хотя Марку надо отдать должное — он сумел въехать в обстановку и не пытался переиграть генерала во время, в принципе, ничего кардинального не решавшей встречи. Ему хватило ума не наговорить лишнего, это уже хорошо…
Мысли о Брединском прервал сам Брединский, вызвав Солоухова по сотовому телефону:
— Ну, как беседа, Серега?
— Ты молодец! Провел встречу как надо.
— Но ты слышал, что этот урод предложил? И как он угрожал мне?
— Слышал. Ты очень правильно сделал, что обещал сообщить свое решение после 17-го числа.
— Правильно-то правильно, но Туганов? Кто бы мог подумать, что он так легко сдастся Штерну?
— Ему, в отличие от тебя, Марк, терять уже нечего, и мы точно не знаем, говорил ли Штерн о бывшем губернаторе правду или брал тебя на понт.
Брединский предложил:
— Может, мне позвонить Туганову?
— Ни в коем случае! Туганов наверняка под контролем людей Штерна.
— И что делать?
— Сам как настроен? Продолжать борьбу или поднять лапы?
Марк возмутился:
— Да как ты можешь так обо мне?
— Извини, но мне важно твое настроение. Значит, продолжаем борьбу?
— Ты, помнится, отказался войти в мой предвыборный штаб?
Солоухов ответил:
— Да, Марк, в твой штаб я войти отказался. И сейчас не войду. Сыроедова вместе с остальными штабистами стопудово уже купил Штерн, и они работают на него. Поэтому, если ты желаешь продолжить борьбу, организуй другой, тайный штаб, потенциальный начальник которого разговаривает с тобой по телефону.
Брединский воскликнул:
— Согласен! А старый мне разогнать?
— Зачем? Его мы используем, чтобы дезинформировать Штерна.
— Ясно. Что делать лично мне?
— То, что ты обещал «уважаемому» Юрию Ивановичу. Думать! Ломать голову, чтобы семнадцатого числа объявить Штерну свое решение. Закройся у себя дома, это уже будет знак генералу, что разговор в кафе подействовал на тебя. Все дела передай Сыроедову, как бы отстранясь от активной работы. Это тоже будет успокаивающим знаком для генерала. А сам в тиши домашнего кабинета продолжай работать над планом продолжения предвыборной кампании. Особенно сильной она должна получиться в финальной части гонки.