Расстрелянная корона. Книга 1
Шрифт:
Покровский не без удивления посмотрел на молодого губернатора.
– Это возможно?
– Я считаю, что да. Для этого необходимо сформировать слой крестьян-собственников, разрешить сделки через банк по продаже и займу надельной земли. Да, это будет означать ликвидацию общины, но она, к сожалению, уже самоуничтожилась под влиянием революционеров. Я уверен, что крестьянин-собственник станет гарантом порядка не только в отдельно взятой губернии, но и в стране в целом. В противном же случае пугачевщина продолжит
Речь Столыпина прервал адъютант:
– Ваше превосходительство, чрезвычайная ситуация в Балашовском уезде!..
– Прорвалось, значит?
– Так точно.
– О чем это вы? – поинтересовался Покровский.
– Минуту, князь! Владимир Сергеевич, передайте приказ казачьей полусотне подъесаула Аравина на готовность к убытию в Балашов.
– Слушаюсь!
Как только адъютант вышел, Столыпин осведомился:
– Вы, князь, в курсе, что в Поволжье свирепствует холера?
– Да, мне известно об этом.
– Так вот, медперсонал Балашовского уезда, вместо того чтобы готовиться к эпидемии, выразил недовольство тем, что я не принял их требований, кстати, совершенно пустяковых. Об этом долго говорить. Мы решили бы этот вопрос немного позже, но врачи не пожелали ждать и заявили об уходе. Их поддержали медики других уездов. В свою очередь, недовольство решением врачей проявили черносотенцы. Мол, разве можно оставить больницы, когда в них много пациентов? И вот сейчас конфликт принял угрожающую форму. Мне необходимо срочно убыть в уезд, дабы защитить врачей и вернуть их в больницы. Иначе толпа просто разорвет их.
Поднялся и князь Покровский.
– Разрешите мне и моей группе вместе с казаками сопровождать вас.
– Это лишнее, Алексей Евгеньевич, но запретить что-либо вам я не могу, исходя из ваших полномочий.
– Когда выдвигаемся?
– Через четверть часа. Путь неблизкий, две сотни верст. Если поторопимся, завтра к вечеру будем на месте. Подъесаул выделит вам коней.
Губернатор, полусотня казаков и группа офицеров князя Покровского прибыли в уездный город Балашов в семь часов вечера следующего дня. На въезде их встретил встревоженный уездный исправник.
– Какова обстановка в Балашове? – осведомился Столыпин.
– Хуже некуда, ваше превосходительство. Медперсонал и некоторые представители земского собрания заперлись в гостинице. Бунтовщики во главе с Игнатом Шавыриным осадили ее и выставили ультиматум, чтобы врачи вышли. Срок истекает через час. Медперсонал боится покидать гостиницу. Думаю…
Его прервал подскакавший урядник, который доложил:
– Бунтовщики, не дожидаясь ответа на ультиматум, ворвались во двор гостиницы, ломают ворота.
Столыпин быстро принял решение:
– Пристав! К гостинице!
Увидев экипаж губернатора, полусотню и несколько конных офицеров, бунтовщики, уже выломавшие гостиничные
Подъесаул Аравин обратился к Столыпину:
– Ваше превосходительство, позвольте разогнать толпу?
– Моя группа тем временем войдет в гостиницу и заблокирует первый этаж в целях недопущения проникновения в здание мятежников, – добавил Покровский.
Петр Аркадьевич поднял руку:
– Подождите! Я попытаюсь сам разрешить проблему.
– Это же опасно, господин губернатор! – воскликнул Аравин, но Столыпин уже шел к толпе.
За ним последовали офицеры Покровского, готовые защитить отчаянного губернатора. Казаки оцепили район гостиницы и могли в любую минуту ринуться на бунтовщиков. Столыпин тем временем вошел в толпу.
Офицеры Покровского немного отстали. Лишь князь проследовал вместе с губернатором. Главарь бунтовщиков Шавырин посчитал благоразумным спрятаться. Поэтому губернатору пришлось говорить с толпой.
Речь его была короткой:
– Вам известно, что я против кровопролития. Но если вы тут же не разойдетесь, я отдам команду казакам разогнать вас, применяя оружие. – Столыпин говорил так, будто был уверен в том, что толпа не только услышит его, но и подчинится. – Помните, что всякое сопротивление власти, тем более массовые беспорядки, где бы они ни происходили, в селе или в Саратове, будут пресекаться самым жестким образом.
В ответ из толпы полетел камень и ударил в руку губернатора. Покровский тут же выхватил револьвер и выстрелил поверх голов. Пуля угодила в здание гостиницы.
Столыпин вновь проявил сдержанность и приказал:
– Отставить стрельбу! Казакам на место!
– Все одно скоро конец вашей власти! – выкрикнул кто-то из толпы.
Губернатор усмехнулся:
– После того как на твоей могиле, мерзавец, вырастет чертополох. Слушать приказ. Всем разойтись, или даю команду казакам на разгон толпы.
Мятежники отступили. Столыпин и Покровский прошли в гостиницу. Медперсонал, с тревогой следивший за ходом событий со второго этажа, с облегчением вздохнул и спустился в фойе.
Столыпин обратился к ним:
– Ну что, господа медики, не пропало еще желание бастовать?
Врачи, фельдшера, земские чиновники молчали.
– Мне больше нечем заняться, кроме как ехать в уездный город за двести верст и спасать тех, кто выступает против меня же, законного представителя его императорского величества в губернии. Желаете уйти в отставку? Ваше право. Но как это принято, а не по-варварски. Что стало бы с вами, если бы я не приехал? Да что говорить? Можете собираться и отправляться куда хотите, никто вас не тронет, по крайней мере в городе. Не желающие служить получат отставку. Только как вы потом в глаза родственников умерших людей смотреть будете? Впрочем, это ваше дело. Свое я сделал.