Рассветная бухта

Френч Тана

— Которое без этого нам ни хрена не поможет. — Он кивнул на конверт. — Если Бреннан не наш человек, то как это оказалось в его квартире?

— Он был на месте преступления. Именно он пытался прикончить Дженнифер Спейн.

— Слава Богу. По крайней мере ты не арестовал невиновного. Одним иском меньше. — О'Келли хмыкнул. — Продолжай. Курран нашел это, сообразил, что это значит. Какого черта он просто не сдал вещдок?

— Он был в сомнениях. Ему кажется, что Дженнифер Спейн достаточно настрадалась и что ее арест ничего хорошего не даст. Он считает, что лучше всего отпустить Конора Бреннана и закрыть дело, подразумевая, что преступления совершил

Патрик Спейн.

О'Келли фыркнул:

— Прекрасно, просто прекрасно. Значит, он уходит, спокойный как удав, а в кармане у него эта штука.

— Он оставил улику у себя, пока не решит, что с ней делать. Вчера вечером одна моя знакомая была в доме детектива Куррана. Она заметила конверт, посчитала, что ему там не место, и забрала с собой. Затем попыталась вернуть его мне, однако ее перехватил Куигли.

— Эта девушка… — О'Келли нажал кнопку шариковой ручки большим пальцем и посмотрел на нее так, словно она его заворожила. — Куигли пытался меня убедить, что вы там втроем устраиваете безумные оргии, что его это беспокоит — ведь наш отдел должен поддерживать принципы морали. Что у вас там реально произошло?

О'Келли всегда относился ко мне по-доброму.

— Она моя сестра, — ответил я.

— Пресвятой Боже. Значит, теперь у Куррана не хватает пары зубов?

— Он не знал.

— Это не оправдание.

— Сэр, мне бы не хотелось, чтобы мою сестру втянули в это дело. Она нездорова.

— Точно, Куигли так и сказал. — Только скорее всего другими словами. — Ее вмешивать незачем. Возможно, с ней захотят побеседовать люди из отдела внутренних расследований, но я их приструню. Проследи, чтобы она не проболталась какому-нибудь журналюге, и все будет прекрасно.

— Спасибо, сэр.

О'Келли кивнул.

— Вот это, — он постучал по конверту ручкой. — Ты можешь дать слово, что сегодня увидел его в первый раз?

— Сэр, клянусь, я не знал о его существовании до тех пор, пока Куигли не помахал им у меня перед носом.

— Когда Курран это нашел?

— В четверг утром.

— В четверг утром, — повторил О'Келли, и в его голосе зазвучали угрожающие ноты. — Значит, он держал это у себя почти два дня. Вы двое целый день проводите вместе, говорите только об этом деле — по крайней мере, я на это надеюсь, — и все это время ответ лежит у Куррана в кармане треников. Скажи мне, детектив, почему ты ни хрена не заметил?

— Я был сосредоточен только на деле. И я заметил, честно.

— Господи Исусе! — взорвался О'Келли. — А это что, по-твоему, — сопля на палочке? Это и естьдело. И дело не про какого-то вонючего торчка, на которого всем плевать. Тут детейубили! Тебе не кажется, что в данном случае нужно действовать как настоящий детектив и следить за тем, что творится вокруг?

— Сэр, я знал, что у Куррана что-то на уме, но мне казалось, проблема в том, что у нас разные взгляды. Я думал, что наш человек — Бреннан и что заниматься другими версиями — зря тратить время. Курран, по его словам, полагал, что более вероятный подозреваемый — Патрик Спейн и нужно заняться им плотнее. Мне казалось, дело только в этом.

О'Келли набрал побольше воздуха, чтобы продолжить разнос, однако было видно, что он уже остыл.

— Либо нужно вручить «Оскар» Куррану, — проговорил он спокойным тоном, — либо надавать пинков тебе. — Он потер глаза большим и указательным пальцами. — Где сейчас этот урод?

— Я отправил его домой. Не хотел, чтобы он прикасался к чему-то

еще.

— И правильно, черт побери. Свяжись с ним, скажи, чтобы утром сразу явился ко мне. Если он выживет после нашего разговора, я найду для него хороший стол, где он сможет перекладывать бумажки до тех пор, пока с ним не закончит отдел внутренних расследований.

— Слушаюсь, сэр. — Отправлю Ричи сообщение; разговаривать с ним я больше не хотел.

— Если бы твоя сестра не стырила вещдок, сдал бы его Курран? Или же спустил бы его в сортир? Ты знаешь его лучше, чем я. Что скажешь?

«Сэр, он бы вернул его сегодня. Ставлю месячную зарплату». Все напарники, которым я завидовал, сделали бы это не раздумывая, однако Ричи уже не был моим напарником — если и был им когда-то.

— Не знаю. Понятия не имею.

— Не важно, — буркнул О'Келли. — Все равно Куррану крышка. Я бы загнал его обратно в многоэтажку, из которой он прибыл, но сделать так — значит, привлечь внимание отдела ВР и прессы. Поэтому он снова наденет форму и я подыщу для него чудесную дыру, где полно наркоманов и пушек. Там он сможет спокойно ждать пенсии. И если он себе не враг, то заткнет пасть и смирится.

О'Келли выдержал паузу — на случай если у меня возникнут возражения. Его взгляд сказал мне, что спорить бесполезно. Впрочем, я и не собирался.

— Думаю, это правильное решение, — сказал я.

— Не гони лошадей. ВР и начальство не будут в восторге и от тебя. Курран на испытательном сроке, а главный — ты. Если следствие накрылось, это твоя вина.

— Понимаю, сэр. Но мне не кажется, что следствие накрылось. Навещая в больнице Дженнифер Спейн, я наткнулся на Фиону Рафферти — ее сестру. Тем утром, когда нас вызвали на место преступления, она нашла эту вещь в доме Спейнов — а вспомнила про нее только сегодня. — Я положил на стол конверт с браслетом, рядом с первым — и с отстраненной радостью подумал о том, что рука совсем не дрожит. — Она опознала браслет: он принадлежит Дженнифер Спейн. Судя по цвету и длине, волосы, застрявшие в нем, принадлежат либо Дженнифер, либо Эмме. Криминалистам не составит труда установить, кому именно: волосы Дженнифер осветлены. Если это волосы Эммы — а я уверен, что так и есть, — значит, дело рано списывать со счетов.

Проницательные глаза О'Келли смотрели прямо на меня.

— Чертовски удачное совпадение.

На самом деле он задавал мне вопрос.

— Сэр, нам просто повезло.

Еще одна долгая пауза, и наконец он кивнул.

— Советую вечером купить лотерейный билет, ведь ты самый везучий человек в Ирландии. Нужно объяснять, в каком дерьме ты оказался бы, если бы эта штука не нашлась?

Снайпер Кеннеди, честнейший из честных, двадцать лет службы и ни одного нарушения: если не считать этого крошечного подозрения, О'Келли полагал, что я чист как свежий снег. Все остальные решат так же, даже защита не станет терять время на отвод улики. Куигли будет стонать и сыпать намеками, однако его все равно никто не слушает.

— Нет, сэр.

— Сдай это в отдел вещдоков — быстро, пока снова не облажался. Затем иди домой и выспись. В понедельник, во время беседы с людьми из ВР, ты должен быть в форме. — Он нахлобучил очки на нос и опять склонился над бланком показаний. Разговор окончен.

— Сэр, я хочу еще кое-что сказать.

— О Боже. Если снова про это дело, то я не желаю ничего слышать.

— Когда дело будет закрыто, я подам заявление об увольнении.

О'Келли поднял голову.

— Почему? — спросил он после паузы.