Растерзанное сердце
Шрифт:
— Он может передвигаться по окрестностям?
— Машину он не водит, если вы об этом. Но велосипед у него есть.
Велосипед не очень-то подходит для крутых сельских дорог, подумал Бэнкс, особенно для человека нетренированного, каким выглядит Гривз. Но до Фордхема, напомнил себе инспектор, всего около мили, и, чтобы покрыть такое расстояние, не нужна ни машина, ни даже велосипед.
— Слушайте, а в чем дело? — осведомился Адамс. — Я не знаю даже, зачем вы здесь. Почему вас интересует Вик?
— Я
— Ник Барбер? Конечно. Музыкальный критик-фрилансер, если это тот самый. Он пишет про «Хэттерс» уже лет пять, с перерывами. Славный малый.
— Да, это он и есть.
— Так он что, умер?
— Его убили в коттедже, до которого отсюда чуть больше мили.
— Когда это было?
— Не далее как на прошлой неделе.
— И вы считаете?..
— Я случайно узнал, что Барбер работал над большой статьей о «Мэд Хэттерс» для журнала «Мохо». Он разыскал Гривза и приехал сюда, чтобы с ним поговорить, но Гривз пришел в ярость и послал его подальше. Он планировал вернуться, но его убили, и все его рабочие заметки исчезли.
— Разумеется, из Вика он бы ничего не вытянул. Вик не любит болтать о старых временах. Ему это мучительно вспоминать, если, конечно, он вообще способен о них вспомнить.
— Он при этом злится, верно? Впадает в буйство?
Адамс наклонился вперед, его лицо так и излучало агрессию.
— Погодите-ка. Вы же не думаете, что… — Он на секунду запнулся и откинулся назад. — Вы все неправильно поняли. Вик — нежная душа. У него есть свои проблемы, но он и мухи не обидит. Да он просто не смог бы…
— Ваша уверенность в нем достойна восхищения, но, по моему впечатлению, он способен на иррациональное или буйное поведение.
— Но зачем бы ему обижать Ника Барбера?
— Вы только что сами сказали. Он плохо взаимодействует с людьми, особенно с незнакомыми или с теми, кому не доверяет, с теми, в ком он видит угрозу для себя. Возможно, Барбер искал сведения, вспоминать которые для Вика было мучительно, это было что-то такое, что Вик давно похоронил в себе.
Адамс пошевельнулся в кресле. Пластмасса скрипнула.
— Это выдумки, вы уж извините. Господи, да кто такой Ник Барбер? Очередной грёбаный музыкальный критик. С чего бы Вику воспринимать его как угрозу?
— Вот я и пытаюсь выяснить — с чего, — пояснил Бэнкс.
— Ну, удачи вам, но, честно скажу, мне кажется, вы метите не туда. И потом, Нику Барберу могли угрожать люди куда серьезнее Вика.
— Что вы имеете в виду?
Адамс криво ухмыльнулся, потом вставил палец в одну ноздрю и выпустил воздух через другую.
— У него была эта привычка, как я слышал. А некоторые из кокаиновых
Бэнкс сделал у себя пометку: надо заняться этой сферой жизни Барбера, но он не собирался так легко поддаваться на отвлекающий маневр.
— Он разговаривал с вами?
— Кто?
— Ник Барбер. В конце концов, он же писал статью о мемориальном туре «Хэттерс». Это было бы естественно.
— Нет, он со мной не говорил.
— Видимо, у него просто не хватило времени, — предположил Бэнкс. — Он только начал работать над статьей. Вы были в Свейнсвью-лодж, когда Робин Мёрчент утонул в бассейне?
Адамса, похоже, удивил такой поворот беседы. Он вынул из кармана пиджака пачку «Бенсон энд Хеджиз» и закурил, не предложив сигарету Бэнксу. И Бэнкс был ему за это признателен: он мог бы взять. Адамс шумно втягивал дым, и никотиновые струи стали завиваться в сумрачном, стылом свете настольных ламп, прикрытых розовым и зеленым.
— Да, я был тогда в доме, но спал, как и остальные.
— Как говорили о себе все остальные.
— И как утверждали полиция и коронер, которые им поверили.
— В последнее время мы добились большого успеха по старым делам.
— Это не просто старое дело. С этим делом покончено, оно умерло и похоронено. Это прошлое.
— А я в этом что-то не уверен, — возразил Бэнкс. — Вы хоть раз заезжали к Вику на прошлой неделе?
— Я почти всю прошлую неделю был в Лондоне, встречался с агентами. По пути обратно заскочил к нему.
— В какой день недели это было?
— Мне придется посмотреть в календаре. А почему это так важно?
— Проверьте, будьте любезны.
Адамс помедлил: видимо, он не привык, чтобы им командовали, однако все же вынул из внутреннего кармана портативный компьютер.
— Замечательная вещь современные технологии, правда? — заметил он, орудуя стилусом.
— В самом деле, — согласился Бэнкс. — В этом — одна из причин, почему у нас такая высокая раскрываемость старых дел. Новые технологии. Компьютеры. ДНК-анализ. Просто волшебство. — Впрочем, Бэнкс не был так уж уверен в собственном восторге от электронных игрушек. Он до сих пор пытался освоить ноутбук и айпод, до карманных же компьютеров пока не добрался.
Адамс сердито глянул на него.
— Мы говорим о прошлой неделе? — уточнил он.
— Да.
— Тогда получается, что я заехал к нему в среду, перед этим я провел в Лондоне весь уик-энд.
— В среду. Было в его поведении или в том, что он говорил, что-нибудь странное, непривычное?
— Нет, ничего такого не заметил. Он вел себя довольно послушно. Когда я приехал, он читал книгу. Он много читает, в основном публицистику. — Адамс указал на журналы, книги и газеты. — Как видите, выбрасывать их Вик не любит.