Райское Местечко
Шрифт:
Ожидание в удобном кресле холла продлилось почти полчаса. Наконец все собрались. Борис лежал на гравиносилках, в пневмококоне, накрытом сверху толстым одеялом. Кислородный аппарат работал почти бесшумно, только тихонько посвистывал воздух, проходя через клапаны.
Из лифта появилась Лара. Она выглядела несколько обеспокоенно. Лара подсела к Мелиссе на соседний диван и негромко сказала:
– Лисса, не знаю, что делать. В холле, у выхода из куполов и вдоль дороги к порту стоят люди, тысяч двадцать, а то и больше. Уже давно. Как быть?
– Митинги устраивать не будем. Я скажу несколько слов,
– Пока в рабочем состоянии только две бригады: «Женщины Марса» и «Женщины-ветераны Космофлота». Они уже в центральном холле, в полной готовности.
– Понятно. Эти дамы не пьют. Отлично, я дам им короткие интервью. С официальной версией проблем не было?
– Все прошло наилучшим образом. Журналистская братия осталась довольна. Почти все еще вчера выходили в Сеть с эксклюзивными сообщениями. Знаешь, Токава – умница. Он часть информации выдавал после очередных тостов, как бы проговариваясь. Причем я ему ничего не подсказывала, он сам это сообразил. Я получила массу удовольствия, наблюдая. Естественно, вместо коньяка он пил чай, но никто ничего не заметил.
– Ну, он действительно умница. Очень приличный физик и администратор тоже хороший. Мы его отметим.
Лара поговорила по коммуникатору, отдавая распоряжения, и они с Мелиссой попрощались.
На большом лифте приехали несколько универсалов из транспортной бригады и повезли Ласточку с его командой вниз. Мы с Мелиссой вдвоем на одном из пассажирских лифтов спустились в центральный холл, заполненный народом. Я с двумя кофрами, с шубой Мелиссы и со своей курткой в руках старался держаться как можно дальше на заднем плане, прикидываясь, что называется, шлангом, простым носильщиком.
Как только открылись двери лифта, на Мелиссу накинулись журналистки, комментаторы и операторы, осветители и звукооператоры. В общем, две полные бригады, состоящие из одних дам. Они все, конечно, были весьма незаурядные женщины с бросающейся в глаза яркой индивидуальностью, но было в них нечто общее, акулье, я бы сказал.
Пока Мелисса, великолепная в своей адмиральской форме, сияя улыбкой и гордо поворачивая во все стороны свой знаменитый чеканный профиль – уж сегодня-то она выглядела истинным полководцем,- благосклонно давала обещанные интервью, я за спинами публики потихоньку пробрался к выходу.
Снаружи стояла плотная масса людей, молчаливых и подавленных.
Когда Мелисса подошла к дверям, я набросил на ее царственные плечи адмиральскую шубу.
К моему удивлению, когда она вышла на высокое крыльцо главного входа, она уже не выглядела полководцем. Было впечатление, что она даже стала меньше ростом. Черты лица ее смягчились, а белый мех прикрыл золотые эполеты и знаки отличия на форме.
Она заговорила негромко, но в морозном воздухе висела тишина и слышно ее было очень хорошо. Сначала она говорила о трагедии, которую удалось предотвратить, о жертвах, которые не стали, к счастью, непоправимыми, о спасателях, пожарниках и медиках, обо всех, кто не спал этой ночью, кто выполнил свой долг
Тут к ней сквозь толпу пробилась женщина средних лет. Она бросилась в ноги Мелиссе, рыдая и повторяя: «Там был мой сын, мой сын!» Я первый раз видел, как женщины перед кем-то падают на колени. Это очень тяжелое зрелище. Мелисса подняла ее и обняла и голосом с особенными интонациями произнесла громко и отчетливо:
– Он жив, он будет жить долго и счастливо. Все будут восстановлены, все будут жить!
По собравшимся вокруг людям будто прокатилась какая-то волна, они зашевелились, и некоторые даже стали улыбаться. Мать, на лице которой высыхали слезы, увели внутрь купола.
Потом Мелисса также громко и отчетливо сказала, что в аварии никто не виноват, что имело место стечение невероятных обстоятельств. При этом она специально для сотрудников, разбирающихся в теории ПСВ-двигателей, пояснила, весьма многозначительно посмотрев на небо, мол, кто в курсе, тот поймет, что прошедшей ночью Марс попал в поток космического излучения с частицами очень высоких энергий, о природе которых мы еще не все знаем, что и послужило причиной аварийной ситуации.
Затем Мелисса говорила только о Заводе, о значении МЮЗДа для человечества, об успехах, опять называла имена людей, тех, кто особенно отличился в работе, о перспективах Завода. Видно, не зря она вчера провела несколько часов в кабинете директора!
Настроение людей поднималось с каждой ее фразой. Авария теперь представлялась всем событием не очень важным, случайным, уже отошедшим в прошлое.
В конце своей речи Мелисса опять поблагодарила всех работников Завода от имени Космофлота и пожелала успехов в работе. Помахав на прощание рукой, она отправилась к глайдеру. Люди махали ей руками, и в толпе даже слышались радостные крики.
С момента выхода Мелиссы на крыльцо прошло меньше десяти минут, но как изменилось настроение людей!… Подавленность и уныние сменились энтузиазмом и верой в будущее. Если она хотела, чтобы о катастрофе говорили и размышляли как можно меньше, ей это блестяще удалось,- ведь любая аудитория лучше всего помнит окончание речи выступавшего. Да, она умела управлять людьми, и отдельными людьми, и коллективами, и толпой. Думаю, здесь одного опыта, даже тысячелетнего, недостаточно, у нее явно был особый талант руководителя и оратора. Вдоль всей дороги в несколько рядов стояли люди и с энтузиазмом махали руками нашей машине. Я сообразил, что они тоже слышали речь Мелиссы по коммуникаторам.
Да, но где же журналисты? Когда Мелисса выступала перед людьми, не было даже тех двух бригад, которым она давала интервью в холле. Я высказал свое недоумение вслух.
Мелисса рассмеялась:
– Во время интервью я сообщила дамам, что главным героем событий был Борис, который сейчас собирается отбыть из гостиницы, и намекнула, что не уверена, что его еще можно застать. Ты не представляешь, как они старались побыстрее свернуть разговор со мной и как наперегонки бросились ловить Ласточку! Конечно, они опоздали. Но и на наш маленький митинг они тоже попасть не успели!