Райское Местечко
Шрифт:
– Александр Владимирович, сообщите мне, когда соберетесь покидать «Джо»,- сказал Белов – А вам, Елена Михайловна, придется немного подождать с переселением в капитанские апартаменты. Тут кое-что не в порядке, я подошлю бригаду техников, они за пару дней все исправят, вы уж извините!
– Да, Елена Михайловна, я тоже прошу вас не вселяться, пока не будет наведен полный порядок. Виктор Степанович вам доложит, когда можно будет появиться в этих апартаментах,- добавила Мелисса, подчеркнув слово «появиться».
Мы с Леной проводили Мелиссу и Белова до главного шлюза и попрощались
Конечно, Лене было чрезвычайно любопытно, какой же такой «непорядок» обнаружился в моем санитарном блоке, но она сдержалась и спрашивать не стала. Уверен, что она и ремонтников расспрашивать не будет. Да это и бесполезно, они ей не скажут, у Белова с этим строго.
Дела на «Джо» я завершил за пять дней, организовал небольшой прощальный банкет для тех членов экипажа, кто в этот момент оказался на борту, и, собрав свои вещички, отправился на «Маджипур».
На борту лайнера класса «экстра» мне никогда раньше бывать не приходилось. Да… Не зря билеты на Райское Местечко стоят таких денег!
Когда я перешагнул порог главного шлюза и окинул взглядом открывшуюся перспективу, в моем сознании всплыло старинное слово «чертоги»… Уж не знаю, что этим словом называли наши предки, но в современном словаре я не смог подобрать ничего, что могло бы обозначить представшие перед моими глазами интерьеры с их вызывающей роскошью и немыслимым совершенством всех деталей. Однако это ослепительное великолепие не подавляло, а возвышало каждого, вступавшего на борт летающего дворца. Правда, при этом слегка и ошарашивало.
Признаюсь, первые дни пребывания на «Маджипуре» я ходил по коридорам и залам, открыв рот от восхищения. Сколько ума, таланта, труда и опыта вложило человечество в этот корабль!
А в первый момент, ступив на мягкий ковер просторного фойе, я просто остолбенел и стоял, потрясенный, минут пять, пока не сообразил вызвать по коммуникатору майора Розетта.
Когда Георг пришел за мной, я уже сумел слегка оправиться от культурного шока и шел с ним по бесконечным анфиладам, переходам, холлам, лестницам и пандусам, стараясь не слишком таращить по сторонам глаза в бесконечном изумлении. А ведь я в жизни повидал немало!…
Наконец мы вошли в хрустальную кабину подъемника, и через минуту Георг ввел меня в предназначенный мне номер. Я остановился посреди огромной гостиной, несколько подавленный обстановкой, в которой мне предстояло жить и работать.
Георг, увидев мою заминку, сдержанно извинился, что номер «люкс» мне не достался, поскольку о моем участии в операции Мелисса сообщила, когда практически все пассажирские каюты были уже заняты. Однако и здесь, он надеялся, я смогу расположиться не без удобств и плодотворно потрудиться.
Я усмотрел в его заявлении скрытый сарказм, так оно и оказалось. Мы с ним расхохотались и мгновенно почувствовали себя, совершенно по-свойски. Оказалось, что он, как и я, немало полетал на боевых кораблях и прекрасно понимал мое
– Алекс, твой багаж я сложил в шкафы в прихожей. А в кабинете на столе я приготовил тебе материалы по Корнезо.
Я заглянул в кабинет и увидел на столе огромную кипу бумаг и высокую стопку пластин.
– Спасибо, Георг… Как ты это все сюда притащил?
– Как, как… на гравиподносе, взял в ресторане у официантов… Слушай, Алекс, сегодня у тебя – день приезда. Что ж ты, прямо так сразу и начнешь вкалывать? Давай я тебе покажу, что здесь где и как, а потом отметим наше знакомство!
Идею Георга я воспринял с энтузиазмом. Честно говоря, последние дни, проведенные на «Джо», были довольно утомительны.
Для начала Георг вывел меня на лоджию моего номера. Я аж присвистнул. Лоджия выходила во «внутренний дворик», если так можно было назвать огромное пространство, ограниченное с трех сторон стенами внутрикорабельного «здания», в котором располагались каюты пассажиров. Их лоджии, как и моя, выходили «во двор». Каюты занимали двадцать пять друсов. Моя располагалась на восемнадцатом.
Внизу простирался парк, полого спускающийся к пляжу на «берегу моря». В воде плескалось несколько человек.
Понятно, что в виде пляжа был оформлен край одного из больших бассейнов «Маджипура». Но противоположного края бассейна видно не было. Глазам открывалась морская даль. В голубом небе летали флаеры, у горизонта скользили цветные паруса яхт. Из-за облачка выглянуло яркое, почти как настоящее, солнышко. Дунул ветерок. Донесся крик какой-то морской птицы.
– Я узнавал у техников,- сказал мне Георг,- фильм снимался непрерывно несколько месяцев на одном из островов Средиземного моря. Они говорят, что скоро будет даже небольшой шторм. Качество съемки исключительное. Вот, смотри, в нише стоит подзорная труба. В нее можно разглядеть тех, кто плавает там на яхтах. За горизонтом находится Карфагенский порт, и прекрасно видно все корабли, взлетающие и идущие на посадку. А ночью в небе можно рассматривать в деталях орбитальные станции. Солнце здесь, конечно, более тусклое, чем настоящее, но загорать можно, поскольку есть ультрафиолетовая подсветка.
Да, голофильм был потрясающий. Я, как ни вглядывался, так и не смог обнаружить, где заканчивается настоящая вода, а где начинается иллюзия.
– Пойдем, на «маджипурской» половине я тебе еще и не то покажу! – повлек меня из номера Георг.
«Маджипурская» часть корабля отличалась от «земной» еще большей пышностью, особой изысканностью форм, блеском благородных металлов, непривычными глазу линиями, формами и цветовыми сочетаниями. Изобретательность декораторов впечатляла.
Я чувствовал, что восприятие мое близко к пределу насыщения. Георг сжалился надо мной и вывел на галерею обозрения кратчайшим путем.