Разбуженные боги
Шрифт:
– А на что вы рассчитывали, когда так орали?
Артем пожал плечами:
– Но никто же не прибежал.
– Подожди немного, и прибегут. Тем более что в доме могут быть не вако, а рыбаки или земледельцы. Они побегут за подмогой. Может, уже побежали. Вы уходите, а я останусь.
– Почему? – опешил Артем.
– Когда сюда нагрянут пираты, я уведу их в лес, подальше от моря. Ты не забыл о боряку-дзюцу, учении о том, как управлять событиями, которым я владею, как мало кто?.. Я умею вводить врагов в заблуждение. Они подумают, что в ту сторону бежим все мы, а не один старик. Я опишу круг по лесу и выйду к морю, к вам, с другой стороны. Я – лесной человек, я не заблужусь.
Такамори говорил дело. Сбить погоню со следа – это важно. И лучше него с этим никто не справится. Пусть так и будет. Да и вообще некогда было разводить сопли, трогательно и долго прощаться друг с другом, обнимаясь и приговаривая: «Ты уж побереги себя». – «Ты уж сам побереги». Все и так понятно.
Малочисленное посольство под водительством Хидейоши двинулось в штормовую ночь, прихватив с собой сундук с дорожной казной. Возле дома остались Артем и Такамори.
– Может, стоит все тут пожечь? – задумчиво проговорил старый яма-буси.
Из дома вышел айн, которого Артем уж хотел было позвать. За его спиной висел колчан со стрелами, в руке он сжимал лук. Хотя лицо айна вроде бы выглядело таким же невозмутимым, как и прежде, но глаза его теперь радостно блестели.
– Смотри, господин. Теперь я смогу служить тебе лучше. Это не лук айнов, но он тоже хорош. Ты увидишь, что такое лук в руках айна. Куда мы идем?
Айн неуловимо быстро вскинул лук, натянул тетиву, прищурив один глаз, затем медленно ослабил натяг и довольно улыбнулся. Оказывается, он тоже живой человек, который может чему-то радоваться. Артем подошел к Такамори:
– Поджигай, не поджигай – делай как знаешь, дружище. Мы уходим. Ты это… уж извини, Такамори-сан, что я так вот ворвался в вашу жизнь. Видишь, как все вышло, куда нас занесло.
– Очень хорошо вышло, – серьезно сказал Такамори. – Последние шесть лун стоили целой жизни. А ты, если что, береги дочь.
– А как же! Она – мать моего будущего ребенка. Кого же мне еще беречь, Такамори-сан?
Они вернулись к дому атамана тем же путем. Артем несколько раз оглядывался, но пожара не увидел. Это означало, что Такамори все-таки отказался от идеи поджога. Не заметил он и мелькания факелов, но это ничего не означало, потому как пираты запросто могли нагрянуть и в темноте. К тому же в такую погоду факелы запросто могло задувать. Может, они вообще не нагрянут?
Между тем Артем вынужден был признать, что пиратское бюро прогнозов погоды сбоев не давало. Ветер не остановился на отметке «шквальный с порывами», а явно пер по шкале по направлению к отметке «ветер охренительной силы, плавно переходящий в тайфун со всеми прилагающимися удовольствиями». Деревья уже не просто мотало и пригибало к земле, как степные ковыли. Треск некоторых из них уже был слышен даже сквозь всю эту круговерть. Недалек был тот час, когда ветер станет вырывать их с корнем.
Они с айном перелезли через частокол в том же самом месте. Веревка, разумеется, висела на бамбуковом заборе, никем не обнаруженная.
На заросших задворках обширного атаманского подворья было пустынно, как и до того. Никаких пиратов, шныряющих в штормовой ночи, им не попалось… на счастье, в первую очередь, самих же этих пиратов.
«Еще немного, и я изучу это атаманское логово как свою собственную квартиру», – подумал Артем, скользя в темноте за айном.
Они вышли к дому Хаси, перебежав практически на четвереньках открытый участок, и притаились за колодцем, выступающим над землей примерно на два сяку [22] .
22
Сперва им следовало хоть немного осмотреться, потом уже браться за все остальное. Отсюда отлично просматривался вход в дом. Видны были и ворота, и некоторые из мелких строений. Людей нигде заметно не было. Между тем огромный дом местного вождя сейчас выглядел несколько иначе, чем несколько часов назад, когда от него уводили плененного посла Ямато. У дома появились новые стены. Вместо решетчатых панелей, обклеенных рисовой бумагой, были вставлены сплошные деревянные щиты. Понятно, для чего это было сделано. Ветер ураганной силы в два счета бы изорвал рисовую бумагу, после чего пошел бы вольно гулять по дому, все там валя и переворачивая, и наделал бы бед. Скорости, с которой туземцы все поменяли, удивляться не приходилось. Замена панелей японского дома – дело нехитрое и недолгое, особливо ежели навалиться всем кагалом да работать ударно. Все это у местных жителей отработано до автоматизма. То же самое, ясен пень, они проделывают каждый раз при приближении тайфуна. Это в Ямато панели меняют всего два раза в год, при первом дыхании зимы и с наступлением теплых деньков. Здесь зима, наверное, приходит намного позже, да она наверняка и не столь сурова, как в Ямато. Чуть ближе к экватору, чуть больше теплых морских ветров…
Айн повернул голову к Артему и вопросительно посмотрел на него. Мол, чего ждем, господин? Ждать и вправду было нечего. Иных вариантов, кроме как входить через дверь, не имелось. Стояли бы на месте прежние решетчатые панели, можно было бы обдумать, как выломать их и ввалиться внутрь. А так…
– Вперед, – сказал посол.
Они поднялись. Артем вдруг увидел, как в распахнутых воротах, которые тут, наверное, никогда и не запирались, не своих же бояться, в самом-то деле, мелькнула чья-то тень.
– Прячься! – прошипел Артем, ухватив дикаря за руку и потянув назад.
Они вовремя успели юркнуть за колодезную кладку. Бежавший человек их не заметил. Пират – именно пират, а не рыболов или крестьянин, потому как за поясом у него торчал меч, – промчался со всех ног через двор и вбежал в дом. Уж не принес ли он новость о побеге?
– Подождем, – прошептал Артем.
Ждать пришлось недолго. Минуты через две, не больше, из двери повалили пираты, на ходу засовывая за пояс мечи. Кто-то на ходу набрасывал на себя одежду. Артем насчитал одиннадцать человек. Среди бегущих он разглядел Хаси и Кусанку. Значит, так и есть – им только что принесли весть о том, что все пропало! Пленники сбежали! Хаси что-то прокричал на бегу, после чего от толпы отделился человек и понеся в сторону зловонной ямы. Все ясно. Пиратскому вождю вдруг пришла мысль: а не сбежал ли вдобавок ко всему и господин посол? Верная мысль, однако.
– Вот теперь идем, – произнес Артем, когда пираты скрылись в воротах.
Они поднялись на ноги, вышли из-за колодца направились к дому. Артем выдернул из ножен катану и крутанул в руке, со свистом рассекая воздух. Айн, не натягивая тетиву, наложил на лук стрелу, еще несколько штук вытянул из колчана и зажал в зубах, чтобы обеспечить себе лишнюю микросекунду для нового выстрела.
Они взбежали по ступеням. Дверь был отодвинута, в глубине дома одиноко горел фонарь-гандо.
У стены промелькнула тень – и тут же пропела тетива, вжикнула стрела, сорвавшаяся в полет. Человек у стены повалился на пол. Циновки смягчили звук падения, да что в том толку, когда этот бедняга успел закричать. Вторая стрела айна, отправившаяся в полет мгновением позже первой, оборвала этот крик.