Разделенные бесконечностью
Шрифт:
По крайней мере нашелся еще один предлог, чтобы продлить жизнь на новый бесконечный день.
В магазине на втором этаже дома в деловой части города было нестерпимо душно. Найманд придирчиво изучил издания и вынес приговор:
– Подделка!
– Вы хотите сказать, что они ненастоящие?
– Можно и так. Но, конечно, с оговорками. Книг, даже ценных, никто не подделывает. Сама идея абсурдна! Ведь пришлось бы проделать массу технологических операций, чтобы предложить продукт усилий коллекционерам. Оправдать расходы
– Как видите, кто-то все-таки не пожалел сил и напечатал их.
– Вижу. Работа безупречная. Представляю, в какую сумму это обошлось. То, что томики старые, сомнений не вызывает. Наверное, подделки выполнены еще в те времена. Не иначе, постарался какой-то свихнувшийся фанатик с неограниченными средствами. Нафантазировал такие книги — и сделал мечту явью.
– Они представляют ценность?
– Скорее, курьез, а не ценность — во всяком случае, для знатоков. Сказать по правде, я бы предпочел, чтобы вы их мне не приносили.
– Почему?
– Потому что жуть берет! Уж больно хороши. Прямо «Секретные материалы»! — Он кисло усмехнулся. — Кто-то вздумал подделать историю фантастики!
– Или жить в поддельной истории, — сказал я, вспомнив многозначительное: «Мы живем в фантастике своей юности». Он подвинул книги ко мне по захламленному столу.
– Заберите их, мистер Келлер. Если узнаете, откуда они взялись…
– Что тогда?
– Нет, ничего. Не хочу об этом знать!
В тот вечер я прочел в газете такие заголовки: «Генная терапия вытесняет коронарное шунтирование», «Цюрихский банк внедряет квантовое кодирование», «Исследователи гробницы фараона обнаруживают внеземные радиосигналы».
Мне не хотелось тотчас бежать к Зиглеру. Это было бы похоже на признание своего поражения, как если бы, не сумев решить в журнале кроссворд, я заглянул на страницу с ответами. Но другого логичного шага я не мог придумать, поэтому попытался вообще выкинуть всю эту историю из головы: смотрел телевизор, занимался стиркой, драил квартиру. Но все эти уловки оказались негодными.
Я честно признался женщине со странным именем Дейрдр, что не увлекаюсь детективами. Этот детектив мне тоже не понравился, но он хотя бы нарушил привычное течение моих дней. Сполна насладившись странностью происходящего, я собрался с силами и потащил книги обратно в «Файндерз» с намерением потребовать объяснений.
Оскар Зиглер ждал моего прихода.
В конце мая уже устанавливается тяжелая влажность, из озоновой дыры в небе вовсю жарит солнце. Не самые приятные условия для перемещений пешком! Добравшись до «Файндерз», я долго отлеплял от взмокшего тела рубашку. Дейрдр, сидящая в своей нише, подняла на меня глаза.
– Мистер Келлер? — На сей раз встреча со мной не доставила ей большого удовольствия.
Я собирался спросить, можно ли повидать Зиглера, но она предвосхитила вопрос:
– Он велел немедленно проводить вас к нему, как только вы появитесь. Очень необычно!
– Может быть, вы сначала сообщите ему о моем приходе?
– Нет, он уже вас ждет. — Она почти воинственно указала на занавеску, то ли запугивая, то ли подстрекая.
Шорох занавески за спиной напомнил щелканье зубов. На лестнице было темно, хоть глаз выколи, от запаха пыли щипало в носу.
Потом я увидел дверь, которую столько раз перекрашивали, что слои краски вполне могли бы самостоятельно висеть на петлях и закрываться на замок. Дверь передо мной открыл сам Зиглер. Безжизненная рука поманила меня внутрь.
В комнате властвовали книги. Хозяин попятился и осторожно опустился в чудовищных размеров мягкое кресло. Мне было разрешено осмотреть книжное собрание, но названия, которые первыми бросились в глаза, не вызвали энтузиазма. Одни старые тома Гурджиева и Радклиф, Уолпола и Кроули — обычная псевдоготическая спиритуалистическая жвачка. Как и вся комната, книги были пыльны и скучны. Меня охватило разочарование. Оскар Зиглер оказался всего-навсего жалким стариком с простительной слабостью к магии и кабалистике.
Наряду с книгами, в комнате в изобилии присутствовали предметы, призванные облегчить страдания больного: ингаляторы, кислородные подушки, пузырьки с лекарствами.
Зиглер был стар, но наблюдателен.
– Судя по вашей мине, моя берлога вас разочаровала.
– Вовсе нет.
– Не увиливайте, мистер Келлер. В вашем возрасте поздно деликатничать, а в моем — притворяться незрячим.
– Просто меня никогда не привлекал оккультизм, — сказал я, обводя рукой книги.
– Разделяю ваше отношение. Все это действительно вздор. Я сохраняю эти тома, как дань прошлому. Честно говоря, в свое время я в них заглядывал, надеясь найти ответы. Но те дни давно миновали.
– Понимаю.
– А теперь поведайте, чему обязан…
Я показал ему книги в мягких обложках, описал поход к Найманду, его профессиональное заключение, свое недоумение.
Зиглер взял у меня книжки, разложил их у себя на коленях, бегло пролистал и сделал глоток из кислородной подушки. Ни мой рассказ, ни сами издания не произвели на него сильного впечатления.
– Не могу же я нести ответственность за каждую старую книгу, попадающую ко мне в магазин!
– Разумеется, нет. Я и не думал жаловаться. Просто хотел поинтересоваться…
– Знаю ли я, откуда они взялись? Есть ли у меня связное объяснение?
– Примерно так.
– Что ж… — протянул Зиглер. — И да, и нет.
– Простите?
– Я не могу в точности ответить, как они ко мне попали. Наверное. Дейрдр купила их с рук на улице, заплатив наличными. Такого учета я не веду. Да это и не важно.
– Не важно?
Он еще раз приложился к кислородной подушке.
– Продавцом мог оказаться кто угодно. Даже если бы вы его нашли, то все равно не узнали бы ничего полезного.