Раздели мою боль
Шрифт:
– Он бывший зэк на вольном поселении, у нас в партии рабочим был несколько сезонов. Душевный парень, золотые руки, но стоит выпить, себя не помнит, – задумчиво заметила вдогонку матушка.
Слово Жора сдержал, теперь Олежка прогуливался по городку совершенно свободно. Местных он по-прежнему сторонился, не испытывая особой необходимости в их дружбе. Это не было пустым, никчемным принципом. Казавшееся поначалу детским, увлечение электроникой постепенно захватило целиком все его существо, и на прогулки с приятелями теперь было жалко времени. Оно пролетело быстро, не задержав в памяти сколь-нибудь существенных событий.
Окончив
Роман вспыхнул случайно во время двухнедельного вояжа всем курсом в подмосковный совхоз. В тот год конец сентября выдался необычайно дождливым. Почти ежедневно небо уже с утра разрывали всполохи молний, и начинало угрожающе рокотать, а к полудню гроза всей тяжестью небесного свинца наваливалась на зеленеющие морковные поля. Когда же дождь переставал, лагерь, в котором разместили студентов, окутывал стойкий и плотный туман.
В первый же вечер Света возникла внезапно из сырой туманной мглы, так, во всяком случае, почудилось Олегу. Компания у костра воодушевленно пела:
«А я еду за туманом, за мечтами и запахом тайги»…
Завидев точеную фигурку и светлые локоны до плеч, гитарист вкрадчиво затянул бархатным баритоном:
«Я встретил вас, и все былое в отжившем сердце ожило», – а вся мужская половина стала срочно уплотняться, чтоб пропустить красотку поближе к огню.
Но Света лишь приветственно помахала компании рукой и направилась к Олегу, устроившемуся поодаль на огромном замшелом пне.
– Не помешаю? – с веселой усмешкой поинтересовалась она.
– Ну что ты, – немного испуганно ответил Олег и, поспешно развернув постеленный ватник так, чтоб хватило обоим, оцепенело уставился на огонь.
С минуту оба выжидающе молчали.
– Как надоели все эти «туманы с запахом тайги», – внезапно со вздохом произнесла Света и, повернувшись к Олегу, презрительно скривила изящные губки. – Давай, лучше прогуляемся, а то одной в темноте страшно. Только исчезнем незаметно, чтоб остальные не видели.
Олег послушно кивнул и поспешно двинулся за ней по еле видневшейся в густой траве тропинке. Они долго шли вдоль опушки, удаляясь все дальше от лагеря, пока окончательно не заблудились в кромешной тьме. Раздосадованный, что так оплошал при первом же свидании, Олег лихорадочно напряг мыслительные способности и, прикинув, в каком месте должна находиться спасительная дорога, извиняющимся тоном попросил двигаться за ним. Но Света, молча, вцепилась в его руку и не отпускала ее до тех пор, пока не добрались до лагеря.
Несмотря на обескураживающее начало, бесцельные блуждания вдвоем по туманным перелескам продолжались все последующие вечера. Постепенно оба научились
– Теперь наедине я буду звать тебя Ланкой, – прошептал ей на ухо Олег, когда они, чтобы немного перевести дух, наконец, сумели оторваться друг от друга. – Только скажи, почему ты решила выбрать именно меня?
– Ты не такой, как все, – таким же шепотом, словно из забытья, пробормотала Света, закрывая ему рот поцелуем…
Институтские будни мало что изменили в их отношениях. Правда, первое время влюбленные довольствовались лишь почти ежедневными свиданиями с долгими проводами до подъезда. Но накал чувственных страстей все чаще перехлестывал через край, грозя разразиться бурным скандалом с выяснением отношений. Ситуацию чисто женским чутьем разрешила Ланка, пригласив Олега однажды в выходные к себе домой. Квартира была свободна, родители под новый год отправились на дачу. Едва осознав, что они одни, Олег с Ланкой потянулись друг к другу, и между влюбленными случилось то, что рано или поздно должно было произойти.
Когда прошел первый чувственный угар, Олег счел необходимым сделать своей партнерше предложение руки и сердца. Но Ланка прервала его возвышенную тираду в самом начале, закрыв пальчиком рот.
– Во-первых, дай привыкнуть к новой роли, ведь не каждый день становишься женщиной, – жалобно попросила она. – И, во-вторых, лично меня вполне устраивают наши свободные отношения. Сейчас многие так живут, давай сначала встанем на ноги, дальше видно будет.
– А если, все же, забеременеешь? – осторожно поинтересовался Олег.
– Не должна, – деловито ответила Ланка, наморщив лобик. – Дни я посчитала, да и с мамой проконсультировалась, на всякий случай.
– Значит, она в курсе? – обескуражено спросил Олег.
– Конечно, и папу обещала подготовить, – улыбнулась Ланка. – Ведь мужчины очень переживают, когда узнают, что их дочь принадлежит кому-то другому… В дальнейшем нам, конечно, необходимо быть осмотрительнее, – озабоченно добавила она. – Наскочил, как молодой бычок, и я сразу разнюнилась. Если так будет продолжаться, и «залететь» недолго.
– Ты что, решительно против детей? – удивился Олег.
– Ни в коем случае, только институт мы окончим вместе, – Ланка решительно поднялась и нежно прикоснулась губами к его щеке. – А сейчас пойдем, отпразднуем событие…
Шила в мешке не утаишь, особенно, когда тебе 20 и чувства постоянно вырываются наружу. Новость о том, что крепость окончательно пала, быстро разлетелась среди институтских знакомых. Сокурсники уважительно хлопали Олега по плечу, показывая в знак одобрения большой палец. Подружки под различными предлогами выведывали у Светы, не беременна ли она. Но Олег с Ланкой таинственно молчали, и страсти вокруг парочки постепенно сошли на нет. Правда, однажды, после очередной ночевки на родительской даче Ланка все-таки «залетела». Дело уже шло к преддипломной практике, и в планы влюбленных внезапные перемены в их жизни никак не входили. Промучившись с неделю в раздумьях о дальнейшем житье-бытье, Олег решился все рассказать матушке. Та категорически воспротивилась аборту, лишь коротко заметив: