Раздвоение личности
Шрифт:
Моя мать никогда не любила меня, и я был для нее нежеланным ребенком. Она родила меня лишь потому, что души не чаяла в отце, а он в отличие от нее очень хотел иметь детей. Это была любовь на грани фанатизма, мать была готова убиться ради Логана, что в итоге, в общем-то, и произошло. Но об этом чуть позже…
Когда во всем городе началась бойня, я был, наверное, самым первым из тех, кого схватили валькирии. Сам понимаешь, эти феминистки здорово отличились в те времена, даже оборотни не были столь жестоки. Правда со мной они обошлись более чем гуманно, — Мертвец усмехнулся и провел ладонью по шее. —
Я вздрогнул. Черт, а ведь раньше был уверен, что это след от обычной удавки — настолько тонок был красный рубец. Впрочем, сабли валькирий всегда славились своей остротой.
— И отец и мать видели, как это произошло, — продолжил Мертвец. — Знаешь, Кейл, если бы не эта маразматичка у Олеандра возможно и не было бы такого жесткого управляющего как Логан.
Он засмеялся.
— Отец хотел меня спасти, и я в этом даже не сомневаюсь, но мать, приставив к виску пистолет, пригрозила Логану, что если он кинется на валькирий, то она убьет себя. В какой-то мере я даже понимаю ее — если бы отец все-таки напал на этих безумных баб, то умер бы не только я, но и он сам, ведь тогда у него не было сегодняшней силы. И пока Логан пытался вразумить свою, влюбленную в него по уши, жену меня уже не стало.
Я вдруг понял, что Мертвец старательно пытается называть своего отца просто Логаном.
— Тогда почему ты ненавидишь его?
— Ненавижу за то, что он повелся на дешевый прием моей мамочки. У нее все равно бы не хватило духу спустить курок. И ненавижу за то, что он бросил ее в знак того, что извиняется передо мной. Это же просто верх кретинизма, ты так не считаешь? В конце концов, не выдержав этого, мать стала такой же, как и я.
Он замолчал.
— Странные вы, — сказал я.
— Согласен, звучит глупо… Это было забавно, — вдруг хмыкнул Мертвец. — Проснуться в мертвом теле. В первое время это ощущалось, как одетая задом наперед рубашка, но потом я привык.
— Донельзя трагический рассказ! — проплакал Ривз. — Дайте мне белый платочек — я сейчас буду плакать! Кейл, хватит слушать бредни этого куряги! У тебя вроде как дела, нет?
Пошел дождь. Мелкий и противный. Ненавижу такое состояние погоды. Если уж лить, так вовсю.
— Каков план? — спросил Мертвец.
— Отдать кинжал Лорду вероятно, — пожал я плечами. — А затем зарыться в самую глубокую нору в этом чертовом городе.
Вихрь в доме Буджи
Мы мчались по улицам Олеандра, а жизнь вокруг кипела вовсю. Официанты стояли у порогов своих заведений, приветливо предлагая прохожим заглянуть к ним на обед, бешено метались по улицам машины службы доставки, прогуливались под ручку парочки и спешили по делам представители рабочего класса. Обычная картина близких к центру районов. Если отъехать чуть подальше, за Второе Кольцо, то можно обнаружить только-только начинающую перерастать в галдеж тишину спальных районов в конце рабочего дня. А если и вовсе прогуляться к границам города, то нетрудно будет встретить патрули, охраняющих стены Гетто, гвардейцев, или стать свидетелем сборки урожая с полей Элизиума, а может даже полюбоваться на причудливой формы клубы дыма над многочисленными фабриками и заводами. В Олеандре
— А ты уверен, что Каун не обманет? — спросил Мертвец. — Ведь насколько я понимаю, он не призывал Тьму в свидетели, да и вообще никаких обещаний не давал?
— Я ни в чем не уверен. А есть другие предложения? От Высших Темных в Олеандре не скроешься…
— Вот именно, что в Олеандре, — щелкнул пальцами Мертвец. — Раньше у тебя шансов не было, и я это признаю. Но теперь, после того как Лорда предали Семьи, у всех Темных будет очень много работы. Да и всем в городе станет несладко. Может тебе уйти за четвертую границу?
— Да я бы с радостью, — я устало провел ладонью по лицу. — Вот только если это и продлит мне жизнь, то ненадолго. Если ты не воинственная феминистка или у тебя нет хорошо подготовленной группы, то ловить там нечего.
— Это-то все понятно, но… — Мертвец остановил машину. — Я предлагаю тебе подождать.
— Чего, интересно? Снисхождения небесных богов?
— Глупости какие… Есть им там до тебя дело, как же! — взмахнул руками Мертвец. — Ты лучше дождись начала большой заварушки, а она в скором времени непременно состоится, уж поверь. Ребята Логана и Темные всех четырех Семей будут рвать друг другу глотки в самых подходящих и неподходящих для сего увлекательного занятия местах. А ты под шумок вполне можешь чего-нибудь придумать.
— Сколько Высших Темных в Олеандре? — серьезно спросил я после минутного молчания.
— Двенадцать не считая Лорда и епископа Карла, а что?
— Черт, двенадцать я не потяну, — сокрушенно сказал я и неожиданно для себя улыбнулся.
— Иди ты, — обиделся Мертвец.
— Я не знаю, что мне делать, — вздохнул я. — Как ни крути, а задница все равно сзади…
— Через четыре часа я уже не смогу тебе помогать, — Мертвец указал на сияющее в небе Дневное Солнце. — Тебе нужно думать очень быстро, Кейл.
— Каун — падла, — выдал вдруг Ривз.
— Неожиданно, — признался я. — А с чего бы это подобные заключения?
— Просто. Он мне не нравится, а тебя эта личность не отпустит, Кейл. И не надейся.
— Почему?
— А я умею мыслить здраво, — гордо заявил он. — Раньше у тебя был шанс, но теперь, когда он, скорее всего уже знает, что кинжалом можешь убивать лишь ты, то тебя просто необходимо будет убрать. Ведь тебя могут использовать другие для свержения Лорда с престола, а в подобной ситуации даже самому тупому ежику ясно, что лучше не иметь неизученного до конца оружия, которое к тому же могут применить против тебя самого.
— С чего такая уверенность, что лишь я могу убивать им? — я пристально взглянул на усеянное драгоценными камнями лезвие.
— Опять же, здравый смысл подсказывает, — усмехнулся Ривз.
— Просто замечательно.
— Кейл, — позвал Мертвец. — Что ты решил?
Я еще раз взглянул на кинжал и, прикрыв глаза, откинулся на спинку сиденья. Что я решил? А ничего путного. Впрочем, как и обычно. Моросящий дождь тем временем плавно переходил в серьезный ливень и, судя по грозного вида тучам, он собирался задержаться в городе надолго.