Раздвоение личности
Шрифт:
Мы с Мертвецом направились к выходу из квартиры, а Буджи, опираясь на трость, неторопливо засеменил следом. Я знал, что он притворяется. Этот горбящийся и всеми силами старающийся выглядеть немощным старик был способен еще на многое.
— Ну и тип, — шепнул мне Мертвец, надевая туфли. — Чего он так вырядился то?
— Он считает, что смерть любит хорошо одетых.
— Чего? — не понял Мертвец.
— Позже объясню.
На самом деле Буджи на протяжении уже нескольких лет считал, что не за горами его последний день а, следовательно, он сие знаменательное событие должен встретить при полном параде.
— Да он еще всех Темных переживет, — фыркнул появившийся рядом со мной Ривз.
— Черт! Дерьмо! — именно такой была реакция Буджи на мой краткий рассказ о произошедших со мной событиях.
Мертвец, устроившись на лестничных ступеньках молча курил. Похоже, он решил не вмешиваться в наш с Буджи разговор. Ну, оно и к лучшему. Буджи лишний раз лучше не раздражать. Чревато.
— И ты думаешь скрыться за границей города? — поинтересовался Буджи. — Сомневаюсь, что это будет тебе по силам. Скорее уж у тебя больше шансов выжить в Олеандре, нежели за его пределами. Уж поверь моему опыту.
— То есть ты предлагаешь оставить все как есть? Надеяться на то, что про меня забудут?
— Про тебя не забудут в любом случае, пока не изучат все возможности этой штуки, — указал Буджи на кинжал, который я все так же сжимал в руке, будто опасаясь внезапного нападения. — Так что эта вещица одновременно является и твоим проклятьем и твоим спасением.
— Я тоже думаю, что просто выкинуть ее нельзя, — кивнул я. — Вот только особого толку от нее все равно нет.
— Одно я знаю точно: теперь, когда от Кауна отвернулись Великие Семьи, ты вполне можешь выжить, но оставлять все как есть и тем более надеяться на то, что про тебя вскоре забудут нельзя ни в коем случае. Переворот рано или поздно достигнет своей кульминации и тогда ты или будешь нужен всем или не нужен никому, что в принципе одно и тоже. А вот как именно стоит поступить, я не знаю. Действуй по обстоятельствам. Черт! Дерьмо! Вот уж не думал, что доживу до еще одной широкомасштабной политической разборки. Ты ведь сказал, что Смотритель не смог воспользоваться кинжалом?
— Да. У тебя есть предположения, почему это могло произойти?
— Нет. Но это явно очень древняя вещь, а они, как известно все с норовом, — Буджи крутанул в пальцах трость и задумчиво посмотрел на меня. — Тут могут быть целые сотни ответов, а может быть и так, что ответа нет совсем.
— Жаль, — разочаровался я. — Мне казалось, ты сможешь что-нибудь посоветовать…
— Черт! Дерьмо! — затрясся Буджи и, затихнув, некоторое время молчал. — Извини, Кейл, но ты в такой ситуации, когда совсем непонятно, что делать и в каком направлении идти. Все что я могу тебе посоветовать — это быть осторожным.
— Гениально, — саркастически заметил Ривз. — Кейл, я впервые благодарен этому маразматику! Он наконец-то дал тебе шанс самому пошевелить мозгами. В конце концов, не будет же он до конца жизни думать за тебя верно? За помощью принято обращаться лишь в том случае если проблема так скажем средней тяжкости, если же вопрос плевый, то и ждать путного совета, по меньшей мере, глупо. Ну, а в твоем случае, когда любимое сердцу Буджи дерьмо льется через край, ждать того, что кто-то примет судьбоносное
Я хмуро посмотрел на Ривза.
— Можешь отвалить.
— Понял, — он покорно сложил на груди руки и исчез за моей спиной.
Буджи неожиданно отвернулся от меня, перехватил трость так, если бы это была дубинка и довольно уверенным шагом подошел к дальней стене лестничной площадки.
— Что с ним? — вопросительно посмотрел на меня Мертвец.
Я пожал плечами. Буджи всегда был довольно странным человеком и за долгие годы общения с ним я научился не удивляться его разносортным выходкам. Гораздо больше меня сейчас волновало то, что я совершенно не знал что делать. И это просто выводило из себя.
Буджи тем временем с подозрением уставился на широкую трещину в стене, через которую в подъезд просачивалось ледяное дыхание все еще буйствовавшего на улице ливня. А ведь еще несколько часов назад, направляясь к Лансу, я думал о том, что весна в этом году выдалась необычайно жаркой. Все в этом мире меняется просто с сумасшедшей скоростью, и я тому — живой пример. Пока еще живой. Кажется, только прошлой ночью я предвкушал обычный переполненный скукой день, когда все переменилось в одно мгновенье.
Неожиданно, откуда ни возьмись, подул сильный пронизывающий до самых костей ветер.
— Черт! Дерьмо! — воскликнул Буджи и в следующее мгновение стена, возле которой он стоял, разлетелась на мелкие кусочки.
Несмотря на то, что старик находился к ней ближе всех, он успел сноровисто отпрыгнуть в сторону, а вот меня довольно ощутимо припечатало в плечо солидным куском бетонной стены. Кожу с плеча нещадно ободрало, а я, потеряв равновесие, упал прямо под дверь квартиры Буджи.
На лестничную площадку, поднимая в воздух старую пыль, ворвался плотный вихрь, в очертаниях которого то и дело проскальзывало человеческое лицо. Вихрь подхватил оказавшегося на его пути Мертвеца некими подобиями рук и с чудовищной силой швырнул трепыхающееся тело в образовавшуюся в стене дыру.
— Дерьмо! — сорвался на крик Буджи и, что есть силы, ударил тростью себе под ноги.
В следующий миг произошло то, что явно удивило, несомненно, явившегося по мою душу Высшего Темного. Бетонный пол под ногами заходил ходуном и с жутким треском начал стремительно нагреваться.
— Кейл! — заорал Буджи. — Прыгай сюда!
Раздумывать я не стал и совершил, наверное, довольно глупо смотрящийся со стороны, прыжок из положения лежа. Вихрь взревел, а в следующее мгновение все вокруг заполнил абсолютный мрак, который впрочем, довольно резко сменился жирной грязью, в которую я благополучно и упал.
— Черт! Дерьмо!
Хватит с меня подобной жизни, отрешенно подумал я, пытаясь вырваться из крепких объятий грязи. С трудом поднялся на трясущиеся ноги и огляделся. Бесконечное серое поле и такое же серое небо над головой. Спустя секунды мир вокруг перестал притворяться черно-белым и обрадовал меня иссиня-черным цветом почвы под ногами и желтизной Дневного Солнца, окруженного свирепыми дождевыми тучами.
Ливень и не думал прекращаться. Казалось, он поставил себе задачу утопить нас в итак чересчур липкой и жадной грязи. А еще вокруг плотными клубами лежал туман. В пределах доступной видимости было не больше десяти метров.