Разоблачение
Шрифт:
Сандерс вернулся в свой кабинет к половине третьего и был немало удивлен, обнаружив там Блэкберна, стоявшего у его стола и разговаривавшего по его же, Сандерса, телефону. Увидев Сандерса, Блэкберн виновато положил трубку.
– А, Том… Отлично. Я рад, что ты вернулся. – Он обошел стол Сандерса. – Ну и что ты решил?
– Я все очень тщательно обдумал, – начал Сандерс, прикрывая дверь.
– И?
– Я решил пригласить Луизу Фернандес из «Мартин и Ховард» представлять мои интересы.
Блэкберн
– Представлять твои интересы?
– Ну да. Это необходимо, чтобы начать дело в суде.
– В суде? – ошарашенно повторил за ним Блэкберн. – И на основании чего ты собираешься судиться, Том?
– «Преследование по сексуальным мотивам», согласно статье седьмой, – ответил Сандерс.
– Ох, Том, – сказал Блэкберн со скорбным видом. – Как это немудро! Очень немудро. Я настоятельно рекомендую тебе принять иное решение.
– Я обдумывал это решение весь день, – сказал Сандерс, – и факт остается фактом: Мередит Джонсон приставала ко мне, и я отверг ее ухаживания. Сейчас она насмехается надо мной и стремится мне отомстить. Я намерен искать защиты в суде, если это не будет прекращено.
– Том…
– Все, Фил! Я так и поступлю, если меня переведут из отдела.
Блэкберн картинно выбросил руки вверх.
– Но что ты предлагаешь нам сделать? Перевести Мередит?
– Да, – сказал Сандерс. – Или уволить ее. Именно так чаще всего и поступают со злоупотребившими своей властью руководителями.
– Но ты забыл, что она тоже обвинила тебя в сексуальном преследовании!
– Она лжет, – объяснил Сандерс.
– Но свидетелей нет, Том. Ты и она – вам обоим доверяют. Кому, ты считаешь, мы должны отдать предпочтение?
– Это ваши сложности, Фил. Я утверждаю, что я невиновен. И я готов подтвердить это в суде.
Блэкберн, нахмурившись, стоял посреди комнаты.
– Луиза Фернандес – опытный адвокат, и я не могу поверить в то, что она могла рекомендовать тебе подобный образ действий.
– Она не рекомендовала, это мое личное решение.
– Тем более это неумно, – сказал Блэкберн. – Ты ставишь компанию в очень неловкое положение.
– Компания сама поставила меня в неловкое положение.
– Даже не знаю, что сказать, – пожаловался Блэкберн. – Я надеюсь, что это не вынудит нас избавиться от тебя.
Сандерс посмотрел ему прямо в глаза.
– Я тоже на это надеюсь, – сказал он. – Но у меня нет уверенности, что компания примет мои угрозы всерьез. Поэтому мы с Биллом Эвертсом из отдела кадровой политики сегодня же вечером составим по всем правилам заявление о преследовании по сексуальным мотивам, и я попрошу Луизу Фернандес приготовить необходимые бумаги для предъявления в Комиссию по равным правам.
– Господи…
– Она зарегистрирует заявление завтра утром.
– Не вижу причин для такой спешки…
– Никакой спешки. Просто регистрация. Я должен это сделать.
– Но это очень серьезно, Том.
– Я знаю, Фил.
– Я хочу просить тебя, как друга, об одной услуге.
– Какой?
– Воздержись от официального заявления. По крайней мере, не носи его в Комиссию по равным правам. Дай нам возможность провести свое местное расследование до того, как это выйдет наружу.
– Но вы же не проводите местного расследования.
– Проводим.
– Ты даже не захотел сегодня утром меня выслушать; ты сказал, что это не имеет значения.
– Это не так, – возразил Блэкберн. – Ты совершенно неверно меня понял. Конечно, это имеет значение. И, уверяю тебя, мы заслушаем твой рассказ как часть служебного расследования.
– Не знаю, Фил, – ответил Сандерс. – Не представляю, как компания сможет быть беспристрастной в таком положении. Все говорит против меня. Все верят Мередит и не верят мне.
– Уверяю тебя, что это несущественно.
– Мне так не кажется. Утром ты мне сказал, что у Мередит хорошие связи, что у нее много союзников. Ты упомянул это несколько раз.
– Наше расследование будет скрупулезным и беспристрастным. Но в любом случае мне кажется разумным просить тебя до объявления его результатов воздержаться от подачи заявления в государственные органы.
– И сколько я должен, по-вашему, ждать?
– Тридцать дней.
Сандерс засмеялся.
– Но ведь это общепринятый срок для расследования случаев сексуального преследования. – Если вы захотите, то сможете во всем разобраться за один день.
– Но ты же сам видишь, что со всеми этими совещаниями по слиянию мы все очень заняты!
– Это ваша проблема, а у меня проблема своя. Я был оскорблен вышестоящим начальником, и я имею право как работник старшего звена с большим стажем на внеочередное рассмотрение моей жалобы.
Блэкберн вздохнул.
– Ладно. С твоего разрешения, я зайду позже, – сказал он и торопливо вышел из кабинета.
Сандерс тяжело опустился на стул и уставился взглядом в пространство. Началось…
Пятнадцать минут спустя Блэкберн встретился с Гарвином в конференц-зале на пятом этаже. Кроме них, здесь присутствовали Стефани Каплан и глава управления по соблюдению прав человека в «ДиджиКом» Билл Эвертс.
Блэкберн начал совещание словами:
– Том Сандерс нанял адвоката и угрожает судебной тяжбой с Мередит Джонсон.
– О Господи!.. – воскликнул Гарвин.
– Он жалуется на сексуальное преследование.
– Вот сукин сын! – выругался Гарвин и пнул ножку стола.
– И что, по его словам, произошло? – спросила Каплан.
– Деталей я еще не знаю, – ответил Блэкберн. – Но суть его жалобы в том, что Мередит вчера вечером делала ему сексуальные закидоны у себя в кабинете, он ее отверг, и теперь она ему мстит.