Разорвать порочный круг
Шрифт:
Когда со всем было покончено, Болтон снял с жены покрывало и присел обратно к костру, а надевшая же на себя новую холодную, но сухую одежду Санса быстро накинула на себя плащ и покрывало и присела перед мужем на колени. Она искала, как бы погреться еще, все хохлилась, двигала плечами, стараясь создать воздушный зазор и поскорее прогреть внутри новую одежду, да поглядывала в сторону Рамси. Уловивший же на себе взор жены бастард тут же вновь завернул ее в покрывало и прижал к себе, делясь своим теплом и с ней. Шипя сквозь зубы от холода и продолжая сотрясаться всем телом, Волчица вжалась в мужа и уткнулась лицом в пушистый мех его плаща.
Они сидели так некоторое время, пока дрожь, бегающая по телу дочери Старка, не пошла на спад, а потом
Волчица устало наблюдала за тем, как закончивший закреплять над костром котелок Болтон опустился возле нее на покрывало и, взяв два сложенных покрывала, разобрал их в руках, а затем одним лишь взглядом и поворотом головы разрешил подсесть к нему жене. Однако сидеть полубоком с милордом Сансе было неудобно, и, желая поменять позу, она медленно развернулась к нему лицом и, опустившись на колени, ненавязчиво подалась к нему бедрами.
— Можно мне, милорд?..
Взглянувший на нее бастард единожды медленно мигнул и позволил забраться на себя. Было приятно получить такую реакцию от мужчины, и Волчица радостно, с удовольствием забралась к мужу на колени и прильнула к нему. Она отдавала себе отчет, что выбранная поза была весьма провокационной и даже толстый слой одежды не делал ситуацию менее накаленной, однако все равно прижалась бедрами к мужчине и, уткнувшись щекой в мех его плаща, застыла на месте.
Милорд положил ей руки на спину и поясницу и тоже прижал к себе, уткнулся лицом в заплетенные в косу рыжие волосы. Потрескивание костра и опустившаяся на землю ночь успокаивали, а Болтон, судя по соскользнувшим со спины на зад рукам и одному красноречивому движению бедер — возбудился. Довольно предсказуемая реакция милорда нисколько не удивила уже было собравшуюся поспать Старк, и та, понимая, что сама была виновата в таком, обратила свое внимание к Болтону. Приоткрыв глаза и взглянув снизу вверх на Рамси, она пересеклась с ним взглядом и, ощутив, как муж заводил рукой по ее заду, задвигала бедрами, трясь о его пах. Милорд же закрыл глаза и, прижавшись щекой к виску жены, затем понудил ее рукой к продолжению движения.
Ощущая нарастающее возбуждение и желая удовлетворить мужчину, дочь Старка плавно скользила бедрами по его паху и, когда Болтон вдруг прекратил блуждать руками по ее телу и внезапно заговорил, удивилась.
— Хватит.
Повинуясь приказу, Старк сразу застыла на месте и, чуть сдвинувшись с паха мужа вверх, расслабленно обвисла в его руках. Похоже, милорд просто решил не доводить все до конца или же толстый слой одежды мешал достигнуть удовольствия.
Рамси продолжал ее обнимать, слезть с себя не просил, лишь натянул на них двоих поплотнее два одеяла, чтобы сквозь образовавшиеся за время их развлечения зазоры не проникал холодный воздух. Согреться же у Волчицы до сих пор так и не вышло, и она занимала себя мыслями о том, что скоро должен был приготовиться их скромный ужин, они быстро поедят и, насытившись долгожданной горячей едой, снова прижмутся
***
Сон являлся к Волчице наскоками, что приносили с собой все нарастающую усталость и никакого покоя. Тело ломило, из-за чего улечься поудобнее не выходило, а тяжелая голова вынуждала повесить ее на грудь милорда и закрыть глаза. К внешнему холоду присоединился внутренний озноб, а не могущее погрузиться в болезненный сон сознание мучило Сансу сумбурными, хаотичными картинками перед глазами.
Потерявшись во времени, дочь Старка не могла понять или вспомнить, что ей снилось, что слышалось, что виделось. Ночь показалась ей очень длинной, вытягивающей из тела последние силы. Волчица жалась к мужу, зарывалась по самую макушку в одеяло, обнимала себя руками, чтобы хоть немного согреться. Кажется, Рамси пару раз ночью дотрагивался до ее лба, однако это могло Сансе просто-напросто присниться.
Подъем встретил дочь Старка задолго до первых лучей солнца и явился к ней в виде поглаживающего по спине и нашептывающего ей на ухо вставать мужа. Тяжелые веки никак не хотели подниматься, и Санса оставалась на месте, не в силах подняться на ноги и не имея желания бороться дальше. Она ни на что не откликалась, упорно делала вид, что спала, и даже почти не обратила внимания на то, как Рамси прикоснулся к ее лбу губами, проверяя, был ли у нее жар. А последний у Волчицы точно был, она в этом не сомневалась, ведь сама чувствовала, как горит все тело.
Она слышала, как милорд вновь тихо шептал ей на ухо:
— Вставай, вставай.
Однако Старк никуда не двигалась, и Рамси, сообразивший, что пора было брать все в свои руки, подхватил ее подмышки, легонько потянул вверх, помогая встать, и, придерживая, повел едва держащуюся на ногах жену к лошадям. Санса пошатывалась, ее голова была тяжелой до такой степени, что, казалось, могла утянуть все тело за собой на землю. Глаза же Волчицы, которые она любым способом пыталась удержать открытыми, за невозможностью закрыться начинали закатываться назад, и, практически ничего не видя перед собой, она с трудом могла представить, как сможет ехать на коне.
По телу разливалась слабость, до ужаса хотелось пить. Санса дотронулась рукой до своей спрятанной под одеждой фляги, вода в которой в скором времени должна была превратиться в лед, однако доставать ее пока не стала, лишь проверила, на месте ли она. Дойдя же до своего коня, Волчица встала около него и, ощутив головокружение, ухватилась за крепкую короткую шею. Когда она почувствовала, что приступ дурноты миновал, то отпустила руку, достала флягу и начала из нее жадно пить прохладную воду, от которой мгновенно заболело горло и подступил к кашель. К счастью дочери Старка, милорд сам принялся седлать коня и, застегивая подпругу, произнес:
— Попробуем найти какое-нибудь поселение, — он потянул ремень вверх и, стоя вполоборота к жене, продолжил: — Как рассветет, остановимся и позавтракаем, — закончив с подпругой, он окинул девушку внимательным взором и добавил: — Станет хуже — говори.
— Да, милорд, — хрипло и совсем тихо проговорила Старк и, понаблюдав пару секунд за тем, как Болтон седлал рыжего, убрала флягу в карман.
Если бы не слабость, ломота и затуманенное сознание, Волчица бы, наверное, ощутила страх перед тем, что заболела вдали от людей и дома, да еще и в такое время. Она только отдаленно понимала, что попала в опасную ситуацию и срочно нуждалась в помощи, однако такое неведение было ей с руки: лучше было сохранять спокойствие, а значит, и силы, чем ухудшить свое состояние переживаниями, с которыми она ничего поделать не могла. Вся надежда была на то, что им все-таки попадется на пути дом, где им разрешат задержаться на некоторое время, дадут отогреться и отлежаться. Надеялась Санса и на то, что не сильно разозлила мужа своей болезнью и последующим замедлением в дороге. Ей нужно было быть сильной, держаться до конца, не давать хвори взять верх над собой. Только вот побыть бы еще пару минут с закрытыми глазами…