Разрешенная фантастика – 2
Шрифт:
А как часто добытые с таким трудом сведения и потраченные на раскопки усилия пропадали даром, и все надежды разрушались в прах!
Иногда старые карты попросту… врали. Но даже когда не врали – больше половины могильников и кладов были разграблены до него! Да какое там, половины: три четверти! Тринадцать из восемнадцати раскопанных им сокровищниц оказались пусты! Он хорошо их помнит. А ещё лучше – те пять, что разграбил лично он. Да, их было всего пять… И тринадцать – пустых. А казалось – десятки!..
Ах, эти воспоминания. Непередаваемые ощущения! Годы,
Годы берут своё. Вся его Жизнь – и всего пять могильников с сокровищами!
Ну, правда, в некоторых опустошённых его предшественники забирали не всё. Но эти оставленные жалкие крохи лишь показывали – чего он лишился… Он забирал эти крохи подчистую, хоть и не считал Добычей.
В иных склепах было ещё хуже: там хозяин охранял, если можно так сказать, свои посмертные богатства. Непрошенных гостей подстерегали смертельные ловушки! Трупы таких горе-грабителей попадались ему раза четыре. Однажды он и сам чуть было не…
Впрочем, не будем сейчас о грустном: не поминай чёрта, а не то!..
Единственное, что напрягало, червячком сомнения шкребло где-то там, глубоко в душе – что всё-таки не слишком сильно она укрыта от людских глаз. Достаточно было поискать как следует – и жерло нашлось. В зарослях густых и колючих кустов – кажется, ежевики.
Не-ет, уж если бы Дамир сам что-то прятал – он-то позаботился бы, чтоб жерло было засыпано. Замаскировано. И понадёжней!..
Парэса он пустил впереди себя, в пяти шагах. Вполне достаточно, чтобы успеть среагировать на любую неожиданность.
Но в этой шахте их не оказалось.
Впрочем, как и легендарных алмазов.
Они с ворохом факелов и бурдюком воды излазали все горизонты и штреки чёртового подземелья, колупая кирками любое подозрительное место, но ничего за целый день не нашли. Абсолютно ничего. Никаких замурованных секретных штолен, ходов, ниш…
Неудача. Четырнадцатая.
Обидно.
Уже на самом закате этого наполненного горечью поражения дня он влез на огромный, оплывший от дождей, и поросший чахлой травкой, отвал пустой породы, чтобы осмотреться: не откроется ли ему ещё какая-нибудь дыра в земле. Или хотя бы ямка – ну хоть смутный намёк на спрятанную настоящую шахту.
Тщетно. Да и осматривал он всё здесь и позавчера днём, и вчера утром. Он сердито зарычал.
Но что – это?!..
В неверном отблеске уходящих лучей, в одном месте на склоне дальнего холма он увидел… Что же он увидел?! Может, это – просто выход породы другого цвета? Или выгоревшая трава? Или…
Нет! Он знает, что это. Двадцать лет опыта и зоркий глаз не обманут!
Это – засыпанная штольня, выделившаяся сейчас на фоне монолита холма чуть отличающейся по цвету породой, которую достали из глубины, а позже засыпали ею вход, надёжно, как им казалось, (Да и не без оснований!) скрыв драгоценную штольню!
Да, теперь-то он не сомневался, что это именно ОНА! Надо же!..
Если бы не заходящее солнце… Ни днём, ни утром оно не светило под тем, единственно нужным углом! А ведь не далее, как вчера, он в двух шагах проходил от…
И – ничего не заподозрил. И вот – сегодня вечером! О! Она по-прежнему с ним – его Звезда, его Удача! Хвала Мирте пресветлому!
Глубоко вздохнув, он стремительно кинулся вниз по склону.
И тут же она пропала! Да что же это такое?!
Он кинулся, скользя и оступаясь, назад – на вершину кучи. Ф-фу!..
Она снова видна!
Не потерять бы теперь этот уникальный, единственный угол и место на холме, под которым, и откуда – она только и видна! Но как же… Как он тогда отметит точку, ничем не отличающуюся от тысячи других таких же, на этом склоне?!
Ах, тупая его башка! Ведь он ещё не один!..
– Парэс! Парэс, будь ты трижды неладен! ПАРЭС!!!
– Что, господин? – оказывается, он мирно оправлялся за кустами. Ха-ха. Ну и вид у него без штанов. Впрочем, и в штанах не лучше.
– Быстро! Беги вон к ТОМУ холму! БЫСТРЕЕ, Бэл тебя забери! Да, да – туда! Так! Возьми правее… Хорошо! Нет, назад немного – левее! Стой! Нет, залезь немного выше! СТОЙ!!! Стой, где стоишь, ради Мирты, и не сходи оттуда, хоть земля гори под тобой! Стой и молчи!
Как вовремя! Солнце скрылось, и след засыпанной штольни мгновенно пропал в однотонном фоне холма. Но ничего – сейчас он окопает её контур, в центре которого стоит его идиот-помощник, и завтра утром… Да, завтра утром!
Но конечно, ни завтра утром, ни послезавтра, они ещё не раскопали замурованную действительно на совесть секретную штольню.
Это удалось сделать только через неделю, хотя они и работали как проклятые – Парэс за троих, Дамир – за… наверное, всё же полуторых. (Перенапрягаться вовсе не входило в его планы! Как и показывать кретину Парэсу свою истинную силу и выносливость!)
Чем глубже они зарывались, тем более рыхлым становился грунт в круглой яме – цель явно была близка. И, наконец, их усилия оказались вознаграждены.
Вот она – плита, перекрывающая вырытый ими широкий вертикальный колодец, на глубине более пяти ярдов от поверхности. Что это на ней за дурацкая надпись?
Он попробовал прочесть её вслух. Ничего не получилось.
Буквы, вроде, знакомые, а вот язык… Язык, скорее всего, канул туда же, куда и те, кто высек надпись. Дамир грязно выругался с досады.
Удивил Парэс. Он попросил прочесть надпись ещё раз.
О, да, он знает этот язык. Это старо-маснийский. Его мать была маснийкой. Захватили её при набеге, увели в плен, продали, и потом она… Плевать Дамиру на перипетии судьбы давно почившей женщины – переведи, наконец, надпись, тугодум несчастный!
Не понял с первого?.. Ну вот: слушай звучание ещё раз!
Ага. Вот, значит, как. Смерть и проклятье. Древнее Божество. Опасно для всего Мироздания… Ага. А на голову, значит, того, кто посмеет потревожить покой… и так далее. Довольно типичные угрозы, заклинания и прочее в том же духе.