Разрушающее напряжение [Венера Прайм]
Шрифт:
Они не видели никогда роботов-шахтеров, рыскавших по поверхности планеты под ними, не видели эти машины, которые давали им заработок. И, увидев среди разрушений «Стар Куин» этого робота, они даже не поняли что это такое. Они приблизились к машине, как ныряльщики к большой, вялой белой акуле.
Кроме выведенного из строя робота, ничего необычного на корабле обнаружено не было.
Спарта и Блейк бросили скафандры через пять минут после того, как надели их.
И снова Спарта плыла в темноте, избегая людных коридоров, теперь уже
Но и Блейк знал этот район не плохо, — изучил его еще на Земле, уже тогда планируя свое нападение на «Стар Куин».
Они разговаривали на ходу, следуя друг за другом по темному лабиринту:
— Три пятнадцатиграммовых куска пластида на таймере для герметичного люка, — говорил Блейк. — Заряды на снабжающих энергией кабелях, также на таймере. На подстанции обесточил линии электробусов — у пары тамошних работников будет эфирное похмелье — пришлось их усыпить. Хотелось как можно меньше разрушений и жертв.
— С4? А, случайно, не гремучее золото? [34]
— Кому могло понадобиться это барахло? Это чертовски опасно.
— Кто-то не заботился о безопасности и хотел, чтобы обломки выглядели как взрыв в топливном элементе.
— Так что, на «Стар Куин» была диверсия?
— Возможно, ты последний человек в Солнечной системе, для которого это является новостью. Но может ты сделал это сам?
Он рассмеялся.
— Мне нужна остальная часть твоей истории, Блейк, прежде чем я решу, что с тобой делать.
34
С4 — взрывчатое вещество, тот самый пластид, о котором шла речь выше. Гремучее золото — Фульминатное золото — взрывчатое вещество, известно человеку еще с 1600-х годов, взрывается при простом сотрясении, без потребности в воздухе или искрах.
— Давай остановимся на минутку, — сказал он. Они находились на подстанции, окруженные огромными насосами и толстыми серыми трансформаторами; сумеречный мрак был испещрен яркими полосами света, исходящими из решетки внизу, медленно ползущими вместе с вращением станции. Сквозь решетку они могли видеть центральное кольцо, с его деревьями и садами.
— Я не проходил курсы взрывотехников в «Спарте», Линда…
— Никогда не называй меня так. — Ее сердитое предупреждение эхом отозвалось в металлической камере.
— Уже слишком поздно. Они знают, кто ты.
— Да? Ну, а я знаю, кто они такие. — Голос выдал ее, потому что она устала, и страх вырвался наружу. — Чего я не знаю, так это где они находятся.
— Один из них здесь, на этой станции. Ищет тебя. Вот почему я пошел на все эти фейерверки — чтобы добраться до тебя. Прежде их.
— Кто же это?
— Не думаю, что я его узнаю. Или ее. Может быть.
— Проклятие. — Она вздохнула. — Начни с самого начала, ладно?
Он глубоко вздохнул, закрыл глаза и медленно выдохнул. Когда он открыл свои темные глаза,
— «Спарта» распалась через год после того, как ты ее покинула. Тогда нас было около дюжины моего возраста, шестнадцатилетних и семнадцатилетних — Рон, Халид, Сара, Луис, Розария…
Она перебила его:
— В таком далеком прошлом моя память превосходна.
— Весной, после твоего отъезда, к нам пришли какие-то странные типы из правительственного агентства. Эти люди были вербовщиками, ищущими добровольцев для «дополнительной учебной программы». Они делали много намеков о увлекательной, не совсем законной работе на правительство. У нас создалось отчетливое впечатление, что тебя уже отобрали для этого… а ты, ведь, была всеобщим кумиром.
— Примером для подражания во всем хорошем, а особенно в плохом.
— И это тоже, иногда. — Он улыбнулся при этом воспоминании.
— Почти все согласились. Я записался — устроил скандал с мамой и папой, но они в конце концов сдались — и отправился в летний лагерь с несколькими другими ребятами. Это было в восточной Аризоне, высоко в горах. Мы пробыли там недели три. Они знали, что у нас хорошая общая подготовка, поэтому сразу перешли к специфическим вещам. Выживание. Шифры. Подрывное дело. Способы убийства. Позже я понял, что все это было легкой, детской игрой. Отбор тех из нас, кто был наиболее талантлив. Психологически восприимчив.
— Кого отобрали? Тебя и кого еще?
— Никого. Однажды днем пришел твой отец. С ним были мордовороты в штатском, возможно, из ФБР. Я никогда не видел его таким злым; он просто терроризировал этих самоуверенных крутых парней, которые управляли этим лагерем. Нам, детям, он почти ничего не говорил, но мы видели, что его сердце разрывается. Через час мы уже возвращались обратно в Финикс. Это был конец летнего лагеря. — Блейк помолчал. — Это был последний раз, когда я видел твоего отца. И твою мать я больше никогда не видел.
— Они мертвы. Официально. Крушение вертолета в Мэриленде.
— Да. Ты была на похоронах?
— Возможно, да. А может, и нет. Этот год пропал из моей памяти.
— Никто из тех, с кем я разговаривал, не был на похоронах. Мы услышали о катастрофе через месяц после того, как вернулись. «Спарта» просто развалилась. Нас всех разогнали по частным колледжам. — После «Спарты» мне казалось, что я попал в школу для дебилов. Про то, что с тобой случилось, никто никогда не слышал.
— И что же со мной случилось?
Блейк посмотрел на нее, и его теплые глаза смягчились и он начал:
— После окончания колледжа, деньги отца позволили мне заниматься, тем что мне по душе и я занялся расследованием твоего таинственного исчезновения и вообще всего связанного с проектом «Спарта». Вот что мне удалось выяснить.
В журналах писалось что примерно в то время существовала программа для введения самовоспроизводящихся биочипов в человеческий мозг. Исследования проводились в лаборатории военно-морского флота, потому что они были экспертами по биочипам. Первым испытуемым был некто, предположительно клинически мертвый, с мертвым мозгом.