Разрушенная клятва
Шрифт:
Я представляю, как он бежит подле меня, покрикивая и даже и не думая сбавлять темп: «ЕСЛИ ТЫ ЗАМЕДЛИШЬСЯ ХОТЬ НА СЕКУНДУ, РЯДОВОЙ, Я ХОРОШЕНЬКО ПНУ ТЕБЯ ПОД ЯЙЦА, И ТЫ ЗАПОЕШЬ КАК ГРЕБАНАЯ МАРАЙЯ КЭРИ!»
Прайс умел мотивировать.
Наконец, когда мне уже действительно кажется, что я не смогу ступить ни шагу, я слышу гул вертолета. У меня открывается второе дыхание.
– Почти на месте! – кричу я Бомбисту.
Он молча кивает, пот градом катится с его лица.
Последнюю часть пути приходится бежать в гору. Я тащу этих девочек вверх по склону, словно Сэмуайз Гэмджи, несущий Фродо
Я по одной поднимаю их в вертолет, размышляя над тем, как бы мне, черт возьми, выяснить, откуда они, чтобы вернуть домой.
– Вертолет не рассчитан на лишний вес! – рявкает пилот.
– Тогда выкини что-нибудь, – говорю я.
Я нес этих детей не для того, чтобы бросить их здесь.
Пилот выбрасывает аптечку и еще пару коробок с припасами. Надеюсь, ничего слишком дорогого – чего доброго, мне еще придется это оплачивать.
Как только мы с Бомбистом забираемся внутрь, вертолет поднимается в воздух. Девочки сжались на полу, вцепившись друг в дружку, боясь полета больше, чем чего-либо за весь побег. Лишь одна из них набралась смелости, чтобы выглянуть в открытую дверь и увидеть, как уменьшается под нами темная пустыня.
Девочка переводит взгляд на меня, и ее большие глаза сияют на маленьком круглом личике.
– Птица, – произносит она по-английски, обращаясь ко мне. Девочка соединяет большие пальцы и растопыривает оставшиеся, словно крылья.
– Да, – хмыкаю я. – Ты теперь как птица.
Когда мы летим над озером Чад, мой телефон вибрирует в кармане.
Я достаю его, удивляясь, что здесь вообще ловит связь.
Еще больше меня удивляет имя Данте на экране. Последний раз, когда он мне звонил, это кончилось для меня дыркой в боку. Теперь это самый неприятный из моих шрамов.
И все же я отвечаю:
– Двойка. Надеюсь, речь не о еще одной услуге?
– Ну… – смеется Данте в ответ.
Раньше Двойка особо не смеялся. Кажется, он делает это чаще с тех пор, как к нему вернулась его девчонка.
Кстати, о девчонках…
– Дай угадаю, – говорю я. – Ты звонишь мне, потому что Риона хочет получить мой номер. Все в порядке – я понимаю. Сексуальное напряжение между нами можно было резать ножом.
– Что ж, она не выплеснула напиток тебе в лицо, что, судя по твоему обычному общению с женщинами, можно считать большим успехом…
Я хмыкаю. Мы только однажды встречались с Рионой Гриффин, но она произвела на меня впечатление. Не часто встречаешь таких потрясающих женщин. Ну а то, что она заносчива, неприступна и на дух меня не переносит, лишь добавляет перцу.
– Так чего ты звонишь на самом деле? – спрашиваю я Данте.
– Это действительно из-за Рионы, – говорит он. – Но не совсем то, что ты думаешь…
Риона
Моему брату Кэлламу требуется меньше десяти минут, чтобы добраться до моего дома. Он прибыл как раз вовремя, чтобы спасти меня из квартиры, принадлежащей Гринвудам. Мистер Гринвуд начинал слишком яростно настаивать
Когда они открыли дверь Кэлу, мой брат стремительно шагнул в квартиру на пару с Данте Галло, который шел позади него. Гринвуды спешно ретировались к дивану, не желая находиться близко к мужчине, который едва мог втиснуться в их дверной проем, не повернувшись боком.
При взгляде на брата, который, как всегда, излучает спокойствие и уверенность, и Данте, который мог бы разорвать этого гребаного дайвера на части голыми руками, будь он со мной в бассейне, меня окатывает волной облегчения.
Мне почти хочется обнять их обоих. Почти. Так далеко я еще не зашла.
– Спасибо, что приехали, – говорю я вместо этого.
Кэл не церемонится. Он заключает меня в объятия и крепко прижимает к себе. Кажется, став отцом, мой брат немного размяк. Но это приятные ощущения. Я чувствую себя спокойнее.
– Мы уже проверили твою квартиру, – говорит мне Кэл. – Там никого нет.
– Тогда давай туда вернемся, – отвечаю я, бросая быстрый взгляд на Гринвудов. Им не стоит слышать больше того, что уже было сказано.
– Уму непостижимо, как грабитель попал в здание, когда на входе сидит Рональд! – взволнованно восклицает миссис Гринвуд.
Я сказала Гринвудам, что кто-то напал на меня в бассейне, но не вдавалась в подробности. Когда я попросила телефон, чтобы позвонить брату, миссис Гринвуд решила, что меня ограбили.
– Спасибо, что позволили остаться, – говорю я семейной паре.
– Можешь взять с собой, – говорит миссис Гринвуд, кивая на полосатое полотенце. Думаю, она отдала бы мне что угодно, чтобы выпроводить из квартиры.
Мы выходим в коридор и идем к лифтам, мои босые ноги беззвучно ступают по ковру, пока Кэл и Данте шагают по обе стороны от меня.
– Ты знаешь этого дайвера? – спрашивает Данте своим глубоким раскатистым голосом. – Видела его лицо?
– Нет, – качаю я головой. – У него были темные глаза – это единственное, что я увидела. Большая часть его лица была закрыта маской. Он был сильным…
Я непроизвольно вздрагиваю, вспоминая, как руки незнакомца сомкнулись вокруг меня и утащили под воду.
– На крыше есть камеры? – спрашивает Кэл.
– Понятия не имею, – отвечаю я.
Мы спускаемся на лифте с тридцать второго этажа на двадцать восьмой. Хоть Кэл уже осмотрел мою квартиру, воспользовавшись запасным ключом, Данте проверяет ее еще раз, прежде чем мы войдем.
– Я быстро приму душ, – говорю им я. – Угоститесь пока напитками, если хотите.
Я включаю настолько горячую воду, насколько только могу вынести, и вымываю запах хлорки из волос. Повернувшись лицом к душу, я внезапно испытываю еще один приступ паники, вспоминая невыносимую тяжесть легких, отчаянно жаждущих воздуха. Я выключаю воду, вытираюсь полотенцем нормального размера и переодеваюсь в лосины и свитшот.