Разрушитель
Шрифт:
Голова, шея и плечи человекообразного существа с необычно вытянутым черепом и треугольным лицом, так сильно сужающимся книзу, что подбородок похож на ледяную сосульку. Впрочем, и само существо будто состоит изо льда — мертвенно-бледное, с угловатыми чертами и узкими треугольными провалами вместо глаз. Рта и носа толком не видно, но каждое слово, произносимое странным гостем, вызывает короткую рябь на голограмме, похожую на пелену помех.
Всё увиденное отдавало таким сюром, что я не верил своим глазам. Отправляясь в этот последний рывок к Осокорю, я ожидал столкнуться с какой угодно
— А ты…
Новая фраза чужака впечаталась в мозг с удвоенной силой, меня накрыло тяжёлой волной ментального давления. Очевидно, тот, кого Дарина назвала Баранзаром, обратился напрямую ко мне. Каждое последующее слово ощущалось, как удары молотом по башке — я зашатался, едва удерживаясь на ногах, перед глазами всё снова поплыло.
— Любопытно. Абориген. И такая сложная матрица. Откуда эти глифы…
Давление чуть ослабло, и я невольно выдохнул — ещё немного и, кажется, у меня бы голова взорвалась. Под этим ментальным взором я даже сосредоточиться толком не мог, не то, что пытаться выстроить какую-то защиту. Да и, собственно, как защищаться от ТАКОГО?
Я впервые за долгое время почувствовал себя совершенно беспомощным. Пересмешник? Гроза нефилимов? Да по сравнению с этим существом мы тут все ничтожные букашки!
В голову продолжали долбить слова чужака.
— Значит, правда. Ты создаёшь. Оружие. Против нас. Зашла слишком далеко. Не просто предательство. Безумие.
— Может, и так… — выдохнула Дарина, по-прежнему прижимая к груди испещрённое рунами кольцо. Поле эдры, окутывающее артефакт, стало гораздо ярче, я уже мог разглядеть его даже сквозь тонкое тело самой шаманки. И оно пульсировало всё сильнее и тревожнее, словно норовило вот-вот взорваться. — Но я вас остановлю! Должна это сделать!
— Этим? Жалкая попытка. Потенциал есть. Но он слишком слаб. Всего лишь абориген.
Дарина оглянулась на меня и усмехнулась с каким-то странным, полубезумным блеском во взгляде.
— Ты о нём? Думаешь, это и есть моё оружие? Не так уж ты и умён, Баранзар! Пересмешник — лишь защитник. Телохранитель.
— Для тебя?
— Нет. Для настоящего оружия… — я еле расслышал голос Дарины — она уже едва шевелила губами и дрожала всем телом, вцепившись в свою дурацкую разрисованную деревяшку. — Для Разрушителя.
Резное кольцо в её руках вдруг треснуло, выплескивая наружу короткий, но мощный импульс эдры, к моему удивлению, метнувшийся не в сторону противника, а куда-то назад, за наши спины. Однако голограмма, повисшая перед ледяным кораблём, вдруг подёрнулась помехами. Силуэт странного существа исказился. Он будто бы отшатнулся назад, а на вытянутом лице отразилось изумление и ужас — насколько это вообще можно разглядеть на такой морде.
Я сам обернулся через плечо и едва успел разглядеть то, что его так испугало. Произошло все быстро, буквально за несколько мгновений.
Из-под защитного пузыря, который соорудили мы с Дариной, вдруг стремительно выскользнула знакомая стройная фигурка.
Рада!
Пальто с меховым воротником она сбросила, оставшись в длинном шерстяном платье и безрукавке. Лицо её застыло, как восковая маска — плотно сжатые губы слились в тонкую линию, брови сошлись на переносице, глаза сияли алым пламенем, будто в глазницы ей вставили раскалённые угли. При этом двигалась она со странным автоматизмом, будто не осознавая, что делает.
Преодолев несколько метров легкими прыжками, она вдруг взмыла над землей, зависнув в воздухе в верхней точке траектории. Раскинула руки в стороны, будто распятая на кресте, и…
Это не было похоже на её прошлые приступы. Никакого постепенного разворачивания ядра её странного, пугающего Дара, никакой воронки эдры, окутывающей её крепнущим вихрем. Портал внутри неё раскрылся мгновенно, как затвор фотоаппарата, и вперёд с грохотом ударил широкий багровый луч эдры.
Дальше я уже помнил смутно. Нас с Дариной отшвырнуло в сторону и протащило по земле несколько метров. Я едва успел схватить шаманку за руку, чтобы её не унесло ещё дальше.
Вырастив на второй руке длиннющие, как кинжалы, когти, я вонзил их в землю, чтобы удержаться на месте. Кое-как развернулся, закрывая своим телом Дарину от вибрирующей, похожей на непрерывно дующий ветер, разрушительной волны. Всю свободную эдру постарался влить в Укрепление, обволакивая всё тело защитным коконом.
Что-то вдруг громыхнуло несколько раз, вверх ухнули огромные протуберанцы огня, взвившиеся на добрый десяток метров. Я запоздало сообразил, что это начали взрываться жар-камни, которые мы с Дариной тащили в котелках. Нам даже повезло, что нас так разбросало, иначе эмберит бы рванул прямо в наших руках. Нас и так-то обожгло неслабо, но будь мы ближе — сгорели бы, как спички.
Поток потусторонней энергии хлестал с чудовищной силой, быстро расщепив в пыль и корабль странного пришельца, и монструозное древо Осокорь. Несмотря на то, что багровый луч был довольно высоко над нами, во все стороны от него расходились мощные ударные волны, так что нам тоже изрядно досталось. А когда взорвался ледяной корабль, нас ещё и основательно присыпало мелкими обломками.
От шума я почти оглох, разглядеть что-то тоже было почти невозможно. Поток багрового пламени уходил куда-то далеко вперёд, а в том месте, где он начинался, вспух ослепительный пульсирующий шар, сквозь который едва проглядывал силуэт Рады, так и зависшей в воздухе, широко раскинув руки.
Сквозь гул потока иногда прорывались другие звуки — треск ломающихся, как тростинки, древесных стволов, грохот, с которым падали на землю вырванные взрывом здоровенные куски дёрна. Пронизывающий холод сменился обжигающим даже сквозь одежду жаром, от которого тоже было не укрыться. Накрывая собой Дарину, я старался вжаться плотнее в землю, которая под этой испепеляющей волной сначала быстро растаяла, превратившись в грязь, а потом снова засохла, начала запекаться вонючей коркой.
Сколько всё это длилось — сложно сказать. Я, кажется, на какое-то время потерял сознание.