Разрушитель
Шрифт:
– Куда же вас столько? По следователю на человека – не слишком ли много?
– Считается – не слишком. Кстати, это тоже еще не все. Натовский контингент в Афгане, вернее, его американская часть, запросил срочной помощи. Им сейчас пришел полный капец, большой, круглый и толстый. Снабжение накрылось, современная техника – тоже, а духи воспользовались ситуацией и активизировались на полную катушку.
– Положим, те проблемы – не наши. Что-то во времена оны те же самые миротворцы весьма активно помогали в войне
Линевич с тоской взглянул на меня. Он понимал и разделял мои взгляды, более того, по своей тогдашней должности наверняка знал гораздо больше скромного мотострелкового офицера, но решения принимались на самом верху.
– Президент приказал срочно подготовить отборный кулак в районе Термеза и Кушки. Там уже все оговорено, войска будут пропущены на исходные. Как раз сейчас принимается решение, какие части и с каких направлений перебрасывать.
– Я бы на месте военных коллективно подал в отставку. Раньше этого требовали интересы государства, сейчас хотят повторить вопреки им.
– Вашингтонский обком надавил. Да и приказы не обсуждаются, Александр. Еще не забыл?
– Приказы бывают преступными. Много они хотят послать?
– Говорю – пока до конца не ясно. Но бригада моего племянника уже грузится.
– Не повезло. Что ты на меня так смотришь?
Линевич будто просил взглядом, и подобное мне не нравилось.
– Понимаешь, ситуацию ты представляешь сам. Народ там неопытный, подготовка… Не знаю, но сомневаюсь. Местности никто не знает. В общем, если можешь…
– Я же не проводник, – пришлось напомнить Константину. – Да и забыл все.
– Можно поискать других, просто время уйдет. Практически все наши давно отслужили. Сколько времени прошло! Я понимаю, ты в отставке, возраст, даже призвать невозможно, но, может, выручишь? А там вдруг ситуация изменится?
Вспомнились фрагменты подслушанного разговора.
– Ситуацию надо менять сейчас. Срочно. Потом будет элементарно поздно. Вообще, кому я это объясняю?
Глубокий вздох Линевича. Неужели ему настолько дорог племянник, что он готов цепляться за любую соломинку? Положа руку на сердце, чем я реально сумею помочь даже в случае согласия? Абсолютно ничем. Толку с меня…
Тоже мне – друг! Так и норовит под танки кинуть, а гранат не дать. Скоро пожалею о своем приезде.
– Ладно. Извини. Минутная слабость. Просто представил наших ребят, ни в чем не повинных, и вдруг…
Минутная слабость порою длится десятилетиями.
Что же Костю так зацепило?
– Ерунда. Но пользы от меня там уже никакой. Староват по горам таскаться. А командовать – давно квалификацию потерял. Четверть века прошла…
– Говорю – извини. Действительно, не знаю, что делать.
Ой ли!
– Не делать – действовать. Надавить слегка на президента. Вы же вместе – реальная сила в нынешних обстоятельствах.
– Да?
Недавняя
– Да. Две новые бригады – разве мало?
– Подслушивал, значит? Обалдеть! – В голосе генерала промелькнул намек на иронию.
– Не подслушивал, а случайно услышал пару слов.
– Что в лоб, что по лбу.
– Не скажи. Тут уже дело вкуса. Ты же знаешь – я не из болтливых.
– То-то на каждое мое слово в ответ звучит десять.
– Болтун – не всегда находка для шпиона. В моих десяти любой агент запутается, как поляки в трех соснах. Останется бедолаге гадать на кофейной гуще, если раньше умом не тронется.
– Ладно, коллега. Отдаю должное новым методам борьбы с чужеземным врагом. Ценю. Только учти – машина может мне понадобиться в любую минуту. Потому никаких отлучек в места дальние. Даже если лечиться приспичило. Вызывай врача на дом, коли получится, но никаких поликлиник.
Уже доложили! Быстро они тут! Но что ждать от кадрового гэбэшника? Работа у них такая – все о всех знать.
И бежать пока некуда. Накрывается ведь роман! Не привык общаться с женщинами прилюдно. Старомодный человек, моя жизнь – мое достояние. Общественности, как ее ни называй – замполиты, контрразведка, ФСБ, просто кумушки из соседнего подъезда, там места нет. Не предусмотрено штатным расписанием.
Хорошо – никаких планов я не строил. Просто было приятно побыть рядом с симпатичной молодой женщиной. Действительно не строил – глупо в моем возрасте. Надо же не только о себе думать. Что я ей дам? Свою подступающую старость?
Но – положение обязывало.
– А у вас и на дом можно? Тогда помоги. Как же я вызову без телефона? Позвони, скажи, пациент лежит с острым обострением вследствие давней контузии. Нервы лопаются, смотреть страшно, того и гляди беда приключится. А ему еще ехать и ехать. Пока начальство не остановит.
– Я же не главный медик…
– Зато первый зам по безопасности, или чему там? А безопасность – это еще защита от хворей. И вообще, о людях заботиться надо.
– Велосипед я тебе дал?
Линевич давно обязан был вернуться к делам и все-таки еще возился с моей персоной. Наверно, просто таким образом приходил в форму. Лучше пять минут потерять, да наверстать потом, чем сидеть и тупо пялиться в многочисленные бумаги.
– Дал.
– Ладно. Позвоню, – вдруг улыбнулся Костя. – Но результатов не обещаю. Вот как пошлют меня по твоей милости!
– Генерала?
– Им субординация не писана. Могут и генерала. Но вообще-то я ждал от тебя другого.
Разговор завершился, и последняя фраза прозвучала вдогонку, когда я уже взялся за ручку двери.