Разрушитель
Шрифт:
Лежа в кровати, просто смотрю в потолок, позволяя мыслям течь куда вздумается. Будь я просто человеком, наверно, сейчас тело колотила бы нервная дрожь. «Что случилось, почему, зачем, из-за чего…» Наслаиваясь, проплывают образы, пусть…
— Эй, что разлегся! Подъем! — Это когда я успел уснуть? Бодрый голос гнома заставляет открыть глаза. — Мы почти опоздали!
— Не кричи, я уже одет и даже перекусил на дорожку. — Регвар выглядел значительно лучше, чем можно было предположить, только серебряный динар, приложенный к глазу, выдавал его вчерашние приключения.
— А
Тьфу, тут еще и билетная система?!
— А вчера по поводу билетов нельзя было озадачиться? — А я-то считал дварфов основательным народом.
— Нельзя! — бородач категоричен. — Пиво и хорошая драка всегда важнее!
Кто бы сомневался в таком ответе.
Из таверны пришлось буквально выбегать, жаль, хотелось сказать что-то доброе Ниане на прощание. Транспортная, пассажирская дрезина состояла из двух платформ. На головной стояло несколько помп, на замыкающей располагались удобные скамьи со спинками. Глядя на количество желающих отправиться в путь, засомневался, а хватит ли нам мест?
— Два билета: один полный, один пассажирский. — Регвар протягивает деньги гному в характерной жилетке дорожного департамента. Тот удивленно вскидывает на меня взгляд:
— А-а-а, поднебник, хорошо, пассажирский так пассажирский. — Не понимаю, в чем отличие. Забираем билеты.
— Пошли, тебе на заднюю, — хватая меня за локоть объясняет попутчик.
Основной контингент пассажиров составляют дамы, заполнившие почти все скамьи. Интересно, тут принято уступать место женщинам? И если да, то за что держаться, стоя? Никаких перил не видно. А куда делся Регвар? Вот демон! Все мужчины гномов, не только «дорожники», заняли места у рычагов движителей. А я начинал ловить на себе косые взгляды гномесс, которые сменялись по мере понимания того, что я не дварф, с осуждающих на жалостливые.
— Эй, Регвар. — Пробираюсь на головную платформу. — Делай, что хочешь, но в том террариуме я не поеду! Можно встать за помпу?
— А потянешь, людь? — за попутчика отвечает главный машинист. — Мне же нагрузку надо на шестерни правильно распределить, ты больше проблем доставишь, чем поможешь.
— Поставь его со мной в пару, — вступается Регвар. — Если что, я и за двоих смогу.
— Хорошо, — правильно оценив габариты сержанта, соглашается дорожник.
— Ты же говорил: «Нечего ноги топтать, пусть транспортники работают», — шепчу на ухо.
— Так разве это работа, вот управлять всем этим, то да! Это тебе не мелкую вагонетку Хорта водить, тута умение надобно! — Военный с уважением оглядывается на водителя.
Все шестьдесят сидячих мест второго «вагона» были заняты, на рычагах же нас всего десять. Но если начать движение было трудно, то в дальнейшем состав катился уверенно и плавно под размашистое качание помп. Этот трактовый туннель был меньше по размерам, чем уже мной виденный, но движение в нем интенсивнее намного. В основном нас обгоняли маленькие двухчетырехместные однопомповые дрезины. Навстречу же медленно катились грузовые «поезда».
На второй час пути движение замедлилось.
— Туннель сужается тут всего до двух полос. Очень крепкая порода в этом месте, — объясняет мне находящийся справа гном. А я с недоумением взираю на не виданное мной в течение многих веков зрелище — транспортную пробку!
Если в нашем направлении просто стали ехать чуть медленнее, то навстречу тянулась на несколько сот метров череда ожидающих. Размахивая флюоресцентными флажками, движение регулировала гномесса в ярком комбинезоне, иногда покрикивающая на особо торопливых водителей. Но вот тракт расширился до четырехполосного, и мы уверенно набрали ход. По моим прикидкам «дилижанс» мчался со скоростью тридцать километров в час.
— Сбавить ход! — кричит водитель. Послушно замедляем ритм. — Внимание! Переключаюсь на торможение!
— Отпусти помпу и тяни вот за этот рычаг, — подсказывает Регвар. Послушно дергаю за торчащий из пола металлический прут. Ожидаемого мной скрипа тормозов нет, лишь что-то механически лязгает под днищем, и состав послушно останавливается.
— Кому нужна была станция пересадки на направление Дортанга?
— Нам! — Регвар дергает меня за рукав. — Пошли.
Машем на прощание уходящему вдаль «дилижансу».
— Так, эта дорога очень загружена, и, скорее всего, пассажирского состава мы не «поймаем».
— И что мы теперь тут застряли? — Я в общем-то не против посидеть несколько часов, глядя на транспортную суету оживленного перекрестка.
— Зачем? Будем голосовать, авось кому по пути будет! — В подтверждение своих слов Регвар вскидывает руку в до боли знакомом, но таком забытом жесте.
Почти сразу около нас останавливается грузовая платформа:
— Куда надо, тангары? — Но рассмотрев меня внимательнее, поправляется. — И их гостю.
— В Дортанг.
— Звиняйте, не по пути! Вы пробуйте остановить платформы с продуктами, по этой дороге почти все они именно в озерный город и следуют! — Взмах, и могучие руки «дальнобойщиков» наваливаются на рычаги.
Совет оказался дельным, не прошло и получаса, как мы сидели на ящиках с морковью и картофелем. За движители нас не пустили, экипаж многоплатформенного поезда был полностью скомплектован. Даже поговорить с согласившимися нас подвезти не получалось, ящики жутко гремели, и надо было кричать, чтобы быть услышанным.
Дортанг оказался большим городом, центром этой части великих полостей. Кругом царила деловая суета.
— Я рос рядом, в фермерском поселке. А сюда меня возили каждый месяц на ярмарку. — Полной грудью вдыхая непривычный для этих пещер слегка влажный воздух, произносит Регвар. — Люблю этот город!
— Почему его называют Озерным?
— О! Потому что он заложен на берегу громадного подземного водоема.
Это было правдой, черная вода подземелий мелкой зыбью накатывалась на парапет набережной, у которой мы остановились. Разглядеть, до куда тянется водная гладь, не получалось.