Разум чудовища
Шрифт:
Осталось немного: докопаться до «старта» – дня, с которого все началось. Вернуть… Ведь поначалу этого в системе не наблюдалось. Поначалу все шло нормально, так, как и должно. Надо просто быть внимательным, понять, с чего начались проблемы. А потом, когда разгадка окажется в руках… это как тумблер переключить.
Через миг что-то тихо щелкнуло сбоку, слева от него, почти рядом с головой. Человек инстинктивно отшатнулся в сторону, сделал несколько быстрых шагов вбок, видя густую волну. «Отку… дааа…»
Инженер не успел удивиться.
Он кричал, но не слышал звуков. Хотел открыть рот, чтобы отчаяный призыв услышали все, но рта уже не было. Как не было глаз. И лица. И кожи. Только крик жил где-то внутри, а потом огонь жадно поглотил сознание.
– А-а-а! Аа-аа! Аааа! – вопил человек.
Катавшийся по полу человек, который пытался найти собственные глаза. Лишь потом, чуть позже, Хеллард понял: это был сон. Темно в комнате не потому, что у Джона больше нет зрачков. Заботливый автомат погасил верхнее освещение, как только хозяин дома уснул.
Руки тряслись, когда Хеллард зажигал верхнюю люстру. Он не помнил, с какого раза сумел нажать на мерцавшую в темноте полоску выключателя. Вспыхнул свет, из зеркала посмотрел седой старик. Хеллард поднял ладони к лицу. Черные, сожженные руки. Откуда волосы на голове?
Бр-р-р! Усилием воли Джон «стряхнул» наваждение. Провел ладонью по глазам – и лишь тогда нашел в зеркале отражение молодого, крепкого и вполне здорового мужика.
Руки не слушались и после, когда он попытался раскурить сигару. Давно уже Хеллард отказался от скверной привычки травить организм такими дозами наркотика, но сейчас требовалось нечто сильное. Густой аромат табака поплыл по комнате.
– Он слишком близко подошел к разгадке, – вдруг произнес аналитик вслух. – Был опасен. Слишком опасен, чтобы я мог позволить ему остаться в живых…
Хеллард смотрел в зеркало, бессмысленно шевеля губами. Смысл фразы никак не мог проникнуть в сознание. Потом вдруг, разом, к Джону пришло понимание сути произнесенных слов.
И тут же, без всякой паузы, Хеллард увидел перед собой новую картину. Зеркало исчезло, затянулось белесой дымкой. Отступило куда-то на задний план, а вперед – как в объемном кино – ясно и четко выплыло изображение. Затем пришел звук.
Белая, ослепительно белая, сияющая чистотой палата. В центре – огромная койка, на которой неподвижно лежит человек, обмотанный бинтами. Только по трубкам, подходящим к лицу, можно предположить: там, внутри, еще теплится жизнь. Что-то бежит внутрь тела по едва заметным капиллярам, размеренно попискивает автомат в стороне, неподалеку от койки.
За столом, рядом с пациентом, сидит еще один человек, в белом халате. Он пристально смотрит на пробегающие по экранам приборов цифры. Кривые на дисплеях изгибаются странными узорами, но человек, видя их, облегченно вздыхает.
Врач кивает
Он не может слышать, потому что у человека в бинтах нет рта, нет губ, нет языка. Лежащий на койке произносит слова лишь мысленно, старательно повторяя, раз за разом, одну и ту же просьбу.
Джон Хеллард, стоя перед зеркалом в своей комнате, улавливал шепот. Мысленную просьбу того, кто еще недавно был лучшим выпускником Гарварда:
«Лео… Лео… Лео…. ты слышишь меня, Лео?»
«Лео, Лео, Лео…»
– Нет, – прошептал эксперт-аналитик. – Он не слышит тебя, Игорь. Не слышит.
«Лео, Лео, Лео… – настойчиво повторяют несуществующие, сожженные в черный пепел губы. – Лео, Лео, Лео, услышь меня, пожалуйста. Я должен сказать очень важное, пока он не убил вас….»
Чудовищная боль скручивает тело человека в бинтах. Он покрылся бы по#том, если б у него была кожа. Застонал бы и прокусил губу, но у него нет губ, а глотка – сплошная кровоточащая рана. Боль отступает.
«Лео, Лео, Лео…»
– Он не слышит тебя, Игорь! – закричал Джон Хеллард. – Не слышит! Но я тебя слышу! Скажи мне! Скажи! Слышишь? Скажи!!!
С этим криком эксперт-аналитик пробудился на полу своей комнаты. На пушистом толстом ковре, усыпанном пеплом сигарет. Рука, наткнувшись на черные хлопья, испуганно взмыла вверх, и тогда Хеллард окончательно сбросил остатки сна.
Ему в глаза били лучи утреннего Солнца.
В такой день можно пренебречь завтраком, да и не только им. Джон сорвал ограничитель скорости у вызванного флайера. Эксперт торопился, нервно кусал губы. Нужен был отчет! И фото Полякова…
Отчет! Серебристая «капля» припарковалась в запретной зоне, около входа в административное здание, на VIP-площадке. При резкой посадке днище летательного аппарата повредило узорчатые плитки, но Хелларда это не взволновало. Тревожно «запела» система контроля, навстречу выскочил охранник. Узнав Хелларда, округлил глаза, недоуменно указывая на площадку для парковки. В ответ Джон только отмахнулся, будто от назойливой мухи. Понесся внутрь, скачками – мимо девчонки, сидевшей на reception…
Пискнул зуммер канала спецсвязи. Хеллард не обратил внимания на звонок, хотя по тону сигнала понял, что вызов был приоритетным, не простым. Вырубил коммуникатор.