Разведчик Кент
Шрифт:
К читателям
Знаю, что к этой книге будут относиться по-разному. По-другому и быть не должно.
Мне хотелось написать о разведчике Кенте интересно и правдиво.
Писать правду было трудно: не всегда хватало документов. Несмотря на обилие использованного мною архивного материала и других достоверных источников, далеко не все документы были мне доступны. В подобных случаях я, как исследователь, обращался к логике или действовал методом от противного: обоснованно указывал на ошибки и неточности других авторов.
Излагая принципиально важные события или идеи, я непременно ссылался на источники, как того требует этика любого исследования.
В тех случаях, когда повествование касалось не самых существенных деталей описываемых событий и фрагментов из биографии разведчика, я считал правомерным без ссылок обращаться к опубликованным и неопубликованным воспоминаниям Кента, за разрешение использовать которые выражаю ему искреннюю
Слова огромной благодарности — сыну героя моей книги — гражданину Испании Мишелю Барча Зингер, оказавшему мне неоценимую помощь в изучении зарубежной историографии проблемы.
Автор
Автор - Сергей Николаевич Полторак — доктор исторических наук, профессор, полковник запаса. Около 10 лет исследует биографию А. М. Гуревича (Кента) — бывшего резидента советской военной разведки в Бельгии и во Франции. Написал о разведчике несколько десятков статей, опубликованных в научных и научно-популярных изданиях.
«Разведчик Кент» — единственная книга, полностью посвященная жизни и деятельности этого разведчика.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Помнишь, Постум, у наместника сестрица?
Худощавая, но с полными ногами.
Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица.
Жрица, Постум, и общается с богами.
Тревожишь ты меня, сон дальний, сон неверный...
Как сказочен был свет сквозь арку над Галерной!
Дверь массивных ворот за моей спиной тихо закрылась. Перед глазами была уютная улица в центре Петербурга, за спиной – старинный особняк – здание разведуправления.
Привычно взглянул на часы: 19-00. Стало быть, в кабинете начальника разведуправления я провел почти полтора часа. Многовато для обычного армейского подполковника. Девяносто минут общения с хозяином кабинета и долгие бессонные ночи раздумий впереди. Но все это – потом. А пока... Я стоял на теплом от летнего солнца тротуаре и прислушивался к самому себе. Примерно так часто поступают раненые в бою: слушают себя изнутри, пытаясь понять, куда и сколь серьезно ранены. Боли не было. Была пустота.
Случайный прохожий беспокойно взглянул мне в лицо:
– Вам плохо?
– А кому сейчас хорошо? – улыбнулся я и тихо побрел по улице, знакомой мне до мелочей.
Именно здесь, по иронии судьбы, прошли первые годы моей жизни. Сюда, в убогонькую мансарду одного из ближайших домов, сорок лет назад привезли меня из роддома мои счастливые родители. Кто бы мог подумать, что ровно через четыре десятилетия я, офицер Российской армии, испытаю здесь одни из самых горьких и унизительных мгновений своей жизни.
Я медленно шел мимо знакомых дворов, а память назойливо возвращала меня к недавним событиям.
Вчера, 19 июня 1995 года, раздался неожиданный телефонный звонок. Вежливый голос сказал, что генерал – начальник разведуправления – завтра к семнадцати тридцати ждет меня для беседы.
Приглашение вежливое, но настойчивое, хотя и было для меня неожиданным, никакой загадки не представляло. Я знал, что оно – продолжение истории, начавшейся 20 августа 1994 года. В тот день газета «Санкт-Петербургские Ведомости» опубликовала мою статью «День-М по мистеру “X”», в которой я размышлял по поводу книг талантливого предателя нашей страны, бывшего агентурного разведчика В. Б. Резуна, известного читателям под псевдонимом Виктора Суворова.
На статью отклики были разные – от восторженных до оскорбительных и угрожающих. Но один был непохожим на остальные. Человек, позвонивший тогда и не заставший меня на месте, попросил оставить на моем столе короткую записку: на ней – лишь номер домашнего телефона и подпись «Кент».
Как военный историк, я знал о существовании этого человека, читал о нем. Но для меня это был лишь исторический персонаж. Я и не подозревал, что он живет в Петербурге, что наше неожиданное знакомство перерастет в добрые отношения, а потом и в дружбу, хотя разделяет нас сорок один год жизни. Сорок один год жизни и горячий опыт 41-го года, ставшего последней точкой отсчета для двадцати семи миллионов советских людей. День за днем я все больше узнавал об этом человеке. Как историк, верил не словам, а документам. И чем лучше узнавал, тем тяжелее становилось на сердце от той несправедливости, которая десятилетиями сопровождала разведчика в его собственном Отечестве.
Вскоре программа петербургского телевидения «Адамово яблоко» посвятила ему одну из своих передач, которая поразила многих зрителей. Но официального отклика сильных мира сего не последовало.
В преддверии юбилея Победы я, втайне от Кента,
Здравия желаю, господин Президент!
К Вам обращается военный историк – доктор исторических наук, профессор Сергей Николаевич Полторак.
Суть моего обращения состоит в следующем.
В годы Второй мировой войны советскую военную резидентуру в Бельгии и во Франции возглавлял Анатолий Маркович Гуревич, известный как агент Кент.
Его вклад в дело нашей Великой Победы трудно переоценить:
1. Еще в марте 1940 года он доложил в Москву о готовящемся нападении гитлеровской Германии на Советский Союз.
2. Лично наладил связь с высокопоставленным немецким офицером – антифашистом Шульце-Бойзеном, являвшимся одним из руководителей «Красной капеллы», что дало возможность советской военной разведке регулярно получать сведения чрезвычайной важности.
3. Осенью 1941 года сообщил в Москву о готовящемся ударе войск противника на Кавказе и под Сталинградом, что во многом обеспечило успех Красной армии в этих операциях, позволило сохранить тысячи жизней наших соотечественников.
4. Будучи арестованным в конце 1942 года гестапо и находясь в его застенках, он не только не предал своих товарищей, но и сумел перевербовать нескольких германских контрразведчиков, включая аса разведки – криминального советника Паннвица.
5. В июне 1945 года А. М. Гуревич не только доставил этих контрразведчиков в Москву, но и привез с собой важнейшие документы гестапо, что позволило изобличить преступную деятельность врага.
6. Находясь в застенках гестапо, А. М. Гуревич сумел принять меры к сохранению жизни советскому резиденту Озолсу и ряду других советских разведчиков.
НКВД отплатило герою-разведчику жестокой неблагодарностью: по возвращении на Родину он по сфабрикованному обвинению был приговорен несудебными органами к уголовной ответственности якобы за измену Родине и пробыл в местах лишения свободы 12,5 лет. Только 22 июля 1991 года заместитель генерального прокурора СССР главный военный прокурор генерал-лейтенант юстиции А. Ф. Катусев утвердил заключение о полной реабилитации Анатолия Марковича.
Сейчас бывшему военному разведчику 81 год. Этот человек – патриот России. За свою службу и подвиги в годы войны он не был награжден ни единой наградой, не считая «юбилейного» ордена Отечественной войны 2 степени, который к 40-летию Победы вручался даже тем, кто хотя бы один день числился в армии до 9 мая 1945 года.
Как ученый-историк я осознаю огромную значимость вклада А. М. Гуревича в депо победы нашего народа над фашизмом, поскольку роль этого человека в отечественной разведке была не меньшей, чем роль Абеля или Зорге.
O A. М. Гуревиче за рубежом написаны десятки книг и статей. Его подвиги не вызывают сомнений, но они так и не оценены государством, сумевшим вместо признательности лишь искалечить ему жизнь.
Мне, российскому офицеру и гражданину, больно и стыдно за свою страну, которая не желает чтить своих героев.
Я родился через 10 лет после разгрома фашизма. Мне хочется верить, что сейчас, в канун 50-летия Великой Победы, справедливость может восторжествовать.
Убедительно прошу Вас дать указание о рассмотрении соответствующими органами вопроса о награждении этого выдающегося человека.
Уверен, что Анатолий Маркович Гуревич достоин присвоения высокого звания Героя России. Если не он, то кто же тогда достоин?!
Честь имею
С. Н. Полторак
подполковник,
доктор исторических наук, профессор
10 марта 1995 года
г. Санкт-Петербург
А дальше началась обычная волокита. Я получал вежливые и сухие письма из администрации президента страны, из управления кадров Минобороны России. В конце концов мое письмо было передано в Главразведупр, а это почтенное заведение, как известно, следов не оставляет: письменного ответа мне решили не давать. Демократичней и, что особенно ценно, безответственней, было поручить начальнику местного разведуправления по-отечески побеседовать с излишне энергичным офицером, да и отпустить его с миром.