Разведчик Кент
Шрифт:
В марте 1940 года Кент уехал в Швейцарию. Ехать предстояло через Париж, чему разведчик был искренне рад, Париж, как это ни странно, чем-то напоминал ему о родине. Быть может, тем, что именно из Парижа, повоевав в Испании, он уезжал домой.
В Париже он купил билет на поезд до Женевы. Все было как обычно, если не считать того, что впервые ему предстояло ехать в «салон-вагоне». Разведчик еще не знал, что это за вагон. Судя по пене, это было нечто комфортабельное. Но с каким бы наслаждением он обменял бы этот билет на кусочек серого картона – билет на проезд в общем вагоне от Бреста до Ленинграда. Увы, двухмесячный
С этими грустными мыслями Кент вошел в своей вагон и остановился в растерянности. Почти за год пребывания в Западной Европе ничего подобного он не видел. Вагон не был разделен на купе. В нем стояли мягкие кресла, которые при желании можно было легко передвигать. Кругом были ковры, аккуратные столики, уютные настольные лампы.
К столику, за которым устроился Кент, подошел пассажир и, обратившись по-французски, попросил разрешения сесть рядом. Взглянув незнакомцу в лицо, разведчик внутренне напрягся: внешность попутчика показалась ему знакомой. Камень с души упал, когда сосед по столику, привстав в вежливом поклоне, первым представился: «Жан Габен». Кто из французов или бельгийцев не знал этого, уже тогда знаменитого киноактера? Кент не раз видел его на экране и такое соседство было ему приятно.
Жан Габен оказался прекрасным собеседником. Он говорил легко и непринужденно, располагая к себе искренностью и жизнелюбием. Время в пути пролетело незаметно. Кент и Габен расстались искренне довольные друг другом. Причем последний так никогда и не узнал, что его попутчик был не менее выдающимся актером, блистательно игравшим роль уругвайского подданного.
В Женеве Винсенте Сьерра остановился в уже знакомой ему гостинице «Россия».
Портье узнал его и как старому постояльцу вручил ключи от знакомых апартаментов.
На следующий день Кент отправился гулять по городу. Казалось, совсем случайно он забрел на улицу рю де Лозанна и совсем не обратил внимания на дом 113, в котором под своим настоящим именем проживал венгр Шандор Радо, известный в ГРУ еще и как резидент Дора.
Кент определил, что наблюдение за домом не ведется, но это вовсе не означало, что встреча могла состояться немедленно. За ним, как за иностранцем, могла приглядывать полиция. Надежней было не спешить с контактом, а на всякий случай проявить себя энергичным туристом.
Кент побывал в кабаре «Мулен Руж», вспомнив, что подобная «Красная мельница» есть и в Париже. Ом с интересом наблюдал выступления артистов, с видимым аппетитом ел и пробовал изысканные напитки. Несколько раз «уругваец» приглашал на танец очаровательных дам. В «Мулен Руж» Кент познакомился с молодым англичанином, который предложил ему составить компанию и посетить на следующий вечер другое увеселительное заведение с каким-то броским, на американский манер, названием. Это был ночной клуб, хорошо зарабатывавший на заезжих туристах. «Уругваец» и англичанин заняли в зале столик и прошли к стойке бара, где заказали по маленькой рюмочке коньяка. В пространстве между баром и столиками выступали артисты.
Всех присутствовавших поразила своей красотой молодая актриса.
Вскоре к ней подошел пожилой господин и сказал несколько фраз на чистейшем русском языке. На лицах обоих молодых людей было написано изумление. Первым в себя пришел «уругваец» и вежливо поинтересовался по-французски у подошедшего к ним мужчины, на каком языке они говорили. Узнав, что на русском, блаженно улыбнулся, подняв вверх глаза: дескать, слыхал про эту экзотическую страну, да жаль, не бывал ни разу.
Владимир Игнатьевич и Татьяна – новые знакомые молодых людей – провели с туристами весь вечер и часть ночи до закрытия заведения, рассказывая им о своей эмигрантской жизни.
На следующее утро, окончательно убедившись, что слежки за ним нет, Кент позвонил из телефона-автомата по условленному номеру. Трубку снял Дора. Обменявшись несколькими вежливыми фразами, с виду совершенно не похожими на пароль, разведчики договорились о встрече на квартире у резидента. В его доме размещалась контора или, как сейчас модно говорить, офис картографической фирмы, которую возглавлял Шандор Радо [17] . Посетители у него бывали часто и приход Кента ни у кого бы не мог вызвать подозрения.
17
Ш. Радо – венгерский коммунист, был профессиональным картографом и географом. В 1958 г. он стал доктором географических и экономических наук. – Примеч. автора.
Вскоре Кент уже был в квартире резидента. Шандор Радо, подтянутый мужчина сорока одного года, одетый с нарочитой небрежностью, был человеком с грустными, умными глазами. Он тепло встретил молодого разведчика. Дора познакомил Кента со своей женой Леной, которая своим умом и манерой держаться на людях производила самое приятное впечатление. У этой семейной пары были очень трогательные, душевные отношения. За их внешней сдержанностью виделась нежная привязанность друг к другу и безграничная взаимная преданность.
Пройдя в кабинет резидента, разведчики тут же приступили к делу. Кент передал Дора книгу, которую он привез из Брюсселя, объяснив как с ней надо работать. Он пояснил, что тексты донесений в Центр должны составляться на немецком языке с использованием привезенной французской книги и таблицы, содержание которой, восстановив в памяти, Кент записал на отдельном листе.
Дора оказался на редкость одаренным в шифровальном деле человеком. Через несколько часов он уже мог пользоваться кодом вполне самостоятельно. Кент передал Шандору Радо программу прямой радиосвязи с Центром, посоветовав не злоупотреблять временем выхода в эфир и как можно чаще менять места работы радиопередатчика, дабы контрразведка противника не успевала его обнаруживать.