Разведчик Пустоты

Дембски-Боуден Аарон

Их насчитывалось всего сто тридцать восемь. Астропаты ввалились в зал разобщенной группой. Они были одеты в тряпье, столь характерное для жителей Санктуария и тех человеческих отбросов, что обитали на приграничных мирах у окраин Империума.

Юрис из недавно сформированного Второго Когтя ввел их внутрь. Его доспехи были покрыты пятнами засохшей крови.

– Они оказали сопротивление, – неохотно сообщил легионер. – Мы ворвались в убежище их гильдии, и семеро астропатов погибло. Остальные пошли с нами без боя.

– Какой

убогий конклав, – заметил Талос, обходя прижавшихся друг к другу пленников.

Мужчин и женщин поровну; большинство не мыты. Несколько детей. Что самое интересное, никто из них не был слеп.

– У них все еще есть глаза, – сказал Юрис, заметивший пристальный взгляд Талоса. – Сможем ли мы их использовать, если их души не связаны с Троном Ложного Императора?

– Думаю, да. Это не настоящий хор астропатов, и рабское служение Золотому Трону не увеличило их силу. На самом деле они едва ли заслуживают имени «астропаты». Они ближе к телепатам, вещунам, колдунам и ведьмам. Но полагаю, их силы все же работают так, как нам надо.

– Мы вернемся в город, – сказал Юрис.

– Как хотите. Благодарю, брат.

– Удачи, Талос. Аве доминус нокс!

Второй Коготь покинул зал разобщенной группой, ничуть не более организованной, чем приведенные ими пленники.

Талос обернулся к жалким отродьям. Сетка прицела на его шлеме переключалась от лица к лицу.

– Кто возглавляет вас? – спросил он.

Одна из женщин выступила вперед. Ее рваная мантия ничуть не отличалась от одежд остальных.

– Я.

– Меня зовут Талос из Восьмого легиона.

В тусклых глазах женщины блеснуло недоумение.

– Что такое «Восьмой легион»?

Черные глаза Талоса вспыхнули. Он склонил голову, как будто астропатка каким-то образом доказала его правоту.

– Я сейчас не в настроении читать вам лекцию по мифологии и истории, – отрезал он, – для простоты скажем, что я один из первых архитекторов Империума. Я придерживаюсь идеалов времен его основания: человечество должно прийти к миру через повиновение. Я намереваюсь вновь привести Империум в здешние небеса. Когда-то на этой планете мы получили урок. Мне кажется поэтичным использовать этот мир для того, чтобы преподать ответный урок.

– Какой урок? – спросила женщина.

В отличие от остальных, она почти не выказывала внешних признаков страха. Средних лет, она почти наверняка находилась на пике своих сил – псайкерский дар еще не успел иссушить ее. Возможно, поэтому она их и возглавляла. Талосу это было безразлично.

– Заблокировать двери, – передал он Первому Когтю.

Узас, Кирион, Меркуций и Вариил направились к двум выходам из зала, сжимая в руках оружие.

– Знаешь ли ты о варпе? – спросил он главу астропатов.

– Мы слышали истории, и у нас есть городские архивы.

– Позволь мне угадать: для тебя варп – это посмертие. Преисподняя, лишенная

солнца, где наказывают за грехи тех, кто изменил Императору.

– Это то, во что мы верим. Согласно всем архивным запи…

– Мне плевать, насколько ошибочно вы истолковали записи. Ты сильнейшая из вашей гильдии, так ведь?

– Так.

– Хорошо.

Ее голова взорвалась фонтаном крови и обломков кости. Талос опустил пистолет.

– Закройте глаза, – сказал он. – Все вы.

Они не подчинились. Дети прижались теснее к родителям. По толпе пробежал испуганный шепот, перемежаемый всхлипываниями. Труп главы гильдии ударился о палубу с костяным стуком.

– Закройте глаза, – повторил Талос. – Обратитесь к силам, которыми владеете, любым удобным для вас способом. Освободите сознание и попытайтесь нащупать душу вашей мертвой госпожи. Те, кто все еще слышит в воздухе вокруг нас крики ее души, шагните вперед.

Повиновались трое. Взгляды у них были растерянные, ноги дрожали.

– Только три? – спросил Талос. – Какое разочарование! Мне не хотелось бы снова начинать стрельбу.

Вперед выступила еще дюжина. Затем еще несколько.

– Уже лучше. Скажете мне, когда она замолчит.

Он молча ждал, вглядываясь в лица тех, кто утверждал, что слышит голос их мертвой госпожи. Одна женщина морщилась и вздрагивала особенно сильно, словно ее мучил нервный тик. Даже когда все остальные заявили, что больше ничего не слышат, она расслабилась лишь через несколько минут.

– Теперь она ушла, – сказала женщина, огладив жидкие тусклые волосы, – слава Трону.

Вытащив свой гладиус, Талос подбросил и поймал его три раза. Когда рукоять в последний раз легла в его ладонь, воин развернулся и швырнул меч через комнату. Один из тех, кто выступил вперед, осел на палубу – беззвучно задыхаясь, с выпучившимися глазами и ртом, открывающимся и закрывающимся, как у рыбы на песке. Меч, пронзивший его грудь, тихо позвякивал о палубу при каждой судороге умирающего.

Наконец человек затих.

– Он солгал, – сказал остальным Талос. – Я прочел это по его глазам. Он не мог ее слышать, а я не люблю, когда мне лгут.

Воздух вокруг столпившихся членов гильдии теперь звенел от напряжения.

– Варп – совсем не ваша глупая преисподняя. Под слоем видимой Вселенной лежит незримое. В Море Душ обитает бесчисленное количество демонов. Даже сейчас они поглощают души ваших погибших собратьев. Варп не обладает ни разумом, ни злой волей. Он просто существует,и он реагирует на человеческие эмоции. Сильнее всего он отвечает на страдания, страх и ненависть, потому что именно в такие мгновения люди чувствуют острее и искреннее всего. Страдание расцвечивает варп, а страдание псайкера подобно маяку. Ваш Император использует такое страдание как горючее для своего Золотого Трона, чтобы зажечь свет Астрономикона.